Глава 2 (Часть 1)

Глава 2

Глядя на рисинки, Го Чжисяо сел и, сохраняя бесстрастное выражение лица, начал быстро обдумывать план действий.

В прошлой жизни, после того как она пронзила его грудь мечом, его душа не покинула этот мир. Из-за непонятных чувств к ней, которые он не мог назвать ни любовью, ни ненавистью, он оставался пленником ее дворца.

Из разговоров служанок он узнал, что канцлер Ян Юсян провозгласил себя императором, а Ян Цзышуай стал наследным принцем.

Однажды он увидел ее в ярком макияже, ожидающую кого-то во дворце. Ее улыбка была настолько лучезарной, какой он никогда раньше не видел. Го Чжисяо подумал, что она наконец-то добилась своего и Ян Цзышуай пришел выполнить свое обещание и взять ее в жены.

Но вместо этого он увидел, как она отослала служанок и повесилась на дворцовой балке.

Почему? Его династия пала, Ян Цзышуай согласился жениться на ней, все случилось так, как она хотела. Зачем же она покончила с собой?

Он не мог этого понять. Он подошел к ней, чтобы снять ее с балки, но когда он наклонился и обхватил ее ноги, то заметил, что она крепко сжимала в руке какой-то предмет, похожий на небольшую записку.

Как только он попытался взять записку, чтобы прочитать ее, все вокруг погрузилось во тьму, и его тело словно притянула какая-то странная сила.

После приступа головокружения он открыл глаза и обнаружил, что стал вторым принцем династии Аньпин, только что вернувшимся из резиденции канцлера и предвкушающим свадьбу со своей будущей наложницей.

Она была всего лишь сиротой, подобранной канцлером, и не имела права стать его цэфэй. Это он попросил наследного принца, а тот, в свою очередь, обратился к императору, чтобы ей дали титул цэфэй.

Теперь, когда он вернулся, он не мог позволить ей стать цэфэй. Он был достаточно добр, что не убил ее сразу.

Он взял ее в свой дом только для того, чтобы выяснить, почему она покончила с собой после того, как все ее желания исполнились, и что было написано в записке, которую она сжимала в руке перед смертью.

Но даже при этом он не мог позволить слугам так с ней обращаться.

Подумав об этом, он перестал барабанить пальцами по столу и крикнул в сторону двери:

— А Цин, приведи ко мне управляющего кухней.

Услышав его слова, Чжай Сяоюнь тихонько усмехнулась и, опустив голову, покорно встала рядом с Го Чжисяо.

А Цин действовал быстро. Управляющий кухней еще не успел понять, что происходит, как его притащили к Го Чжисяо.

— Второй господин, вызывали?

Го Чжисяо ссыпал рисинки с ложки обратно в тарелку, перемешал и протянул ее управляющему.

— Вижу, ты в последнее время много работаешь. Я решил тебя сегодня наградить.

— Не смею, это мой долг, — ответил управляющий, осторожно принимая тарелку. Его льстивая улыбка исчезла, как только он увидел землю в каше.

Хотя положение второго принца и не было таким высоким, как у наследного принца, он все же был знатной особой и в будущем должен был стать принцем или князем.

А он, будучи управляющим кухней в резиденции второго принца, получал немало взяток и давно уже привык к изысканной пище.

Но эта тарелка каши с землей… Он никак не мог понять, что задумал Второй господин. Кашу, булочки и соленые овощи он заказал по просьбе Сяо Лань, личной служанки Второго господина.

Но к земле он точно не имел никакого отношения. Как бы он ни был небрежен, он знал, какие границы нельзя переступать.

Может быть, это Сяо Лань, желая отомстить, сама все подстроила, а теперь пытается свалить вину на него? Так дело не пойдет.

— Второй господин, помилуйте! Это все… — Он посмотрел на Сяо Лань. Она была личной служанкой Второго господина, а у него не было доказательств. Если он прямо ее обвинит, Второй господин ему не поверит. — Это все…

Он еще не успел придумать оправдание, как Чжай Сяоюнь, заметив его взгляд, тут же вмешалась. Она потянула Го Чжисяо за рукав.

— Второй принц, я голодна!

«Если голодна, то иди и поешь. Чего ты на меня так жалобно смотришь?» — подумал Го Чжисяо, невольно выпрямляясь. Он никак не мог понять, что с ней случилось. В прошлой жизни она была образованной и воспитанной девушкой из благородной семьи, мягкой и великодушной. По крайней мере, такой она была до дворцового переворота.

Даже когда они были вместе, она никогда так робко не кокетничала.

«Хотя, надо признать, это довольно мило. Нет! Так думать нельзя! Опомнись, Го Чжисяо! Она предала тебя и убила! Нельзя поддаваться чувствам!»

Го Чжисяо подавил улыбку, которая уже готова была появиться на его лице, холодно посмотрел на стоящего на коленях управляющего, фыркнул и, взмахнув рукавом, вышел.

Судя по его спине, он поспешно ретировался.

Поскольку он ничего не сказал, А Цин не знал, что делать, и просто последовал за ним из этого обветшалого дворика.

«Раз хозяин ушел, значит, теперь я здесь главная?» — подумала Чжай Сяоюнь, садясь на место, где только что сидел Го Чжисяо. Она обратилась к управляющему, который все еще держал в руках тарелку с кашей:

— Чего стоишь? Я голодна. Иди и приготовь обед.

— Да, да, — ответил управляющий, вставая и вытирая несуществующий пот со лба. Он быстро сориентировался. — Благодарю госпожу Юнь.

— Не за что. Только впредь не урезайте мой рацион. В этой жизни для меня нет ничего важнее еды. Если ты меня разозлишь…

— Не смею, не смею! Тогда вы пока отдыхайте, а я пойду готовить?

— Иди, иди.

Дождавшись, когда он уйдет, Чжай Сяоюнь с насмешкой обратилась к Сяо Лань:

— Это ты все подстроила?

Сяо Лань, ничуть не благодарная за то, что Чжай Сяоюнь выгородила ее, высокомерно ответила:

— У тебя есть доказательства? Без доказательств это клевета. Осторожнее, а то я пожалуюсь Второму господину, и тебя высекут!

— Ха, — усмехнулась Чжай Сяоюнь. — Кто еще, кроме тебя, мог им манипулировать? И не смотри на меня так. Если я это поняла, то и второй принц тоже. Иначе ты думаешь, он бы так легко все оставил? Он просто хотел сохранить твое лицо. Если ты исправишься, то на этом все и закончится. А если продолжишь в том же духе, то не только я, но и управляющий кухней первым делом начнет тебе палки в колеса ставить.

Сяо Лань презрительно фыркнула.

— Он не посмеет!

— Тц, Сяо Лань, сестрица тебе совет даст: лучше обидеть благородного человека, чем подлого. Благородный, как я, например, если и разозлится, то максимум открыто подставит тебе подножку. А вот подлый…