Глава 5. Решения новой императрицы (Часть 2)

Лю Шицин перевел дух, собираясь продолжить, но Ли Мэнтин, взяв документ и положив его себе на колени, бегло просмотрела написанное.

— Не утруждайтесь, господин Лю. Я сказала, что не умею писать, но не говорила, что не умею читать. Я понимаю, что здесь написано.

Лю Шицин застыл на месте, еще более изумленный, чем прежде. Как такое возможно — знать иероглифы, но не уметь писать?

— В вашем докладе говорится об Императорском пути, но я не знаю, что это такое. Объясните мне, — Ли Мэнтин специально выбрала два самых важных слова из документа, чтобы показать Лю Шицину и Чэнь Хаю, что она действительно умеет читать.

Лю Шицин принял серьезный вид и пояснил: — У Полуденных врат есть три прохода. Центральный — Императорский путь, предназначенный для Вашего Величества. Правый проход — для чиновников и военачальников, а левый — для членов императорской семьи. Покойный император нарушил традицию, разрешив Первому министру Инь Минси пользоваться Императорским путем. Это неправильно, и я надеюсь, что новая императрица отменит это особое разрешение.

— Императорский путь предназначен только для императора. Были ли прецеденты, когда им пользовались другие? — спросила Ли Мэнтин.

— Были, но очень редко. С древних времен только четыре категории лиц могли пройти по нему один раз. Первая — императрица, после свадьбы ее паланкин проносят через Императорский путь. Остальные — это чжуанъюань, банъянь и танхуа, три лучших выпускника государственных экзаменов.

Ли Мэнтин кивнула, показывая, что поняла, и пробормотала: — Вот как… Я… действительно многого не знаю.

Лю Шицин остался доволен ее реакцией. Для новой императрицы, выросшей вне дворца, незнание придворного этикета было вполне естественным. Главное, что она готова прислушиваться к советам, и тогда сможет стать мудрым правителем.

Лю Шицин уже решил, что отмена разрешения для Инь Минси — дело решенное, но Ли Мэнтин ошарашила его своим решением.

— Господин Лю, я поняла ваши объяснения. Я считаю, что Первый министр Инь может пользоваться Императорским путем, и не вижу причин это менять.

Лю Шицин остолбенел, его глаза округлились, а губы приоткрылись. Он в недоумении почесал лоб. Он не понимал, почему императрица не видит проблемы. Ему же казалось, что проблема очень серьезная.

Прежде чем Лю Шицин успел задать вопрос, Ли Мэнтин приняла еще одно ошеломляющее решение.

— Господин Лю, я понимаю ваши опасения. Но если по Императорскому пути будет ходить слишком много людей, это тоже плохо. Поэтому пусть впредь им пользуемся только мы с Первым министром. А чжуанъюань, банъянь и танхуа пусть идут через боковые ворота.

«Эта императрица совершенно непредсказуема! И это совсем не то, что я имел в виду!», — мысленно застонал Лю Шицин. Не успел он возразить, как Ли Мэнтин взяла красную кисть и нарисовала на его докладе огромный крест. Сердце Лю Шицина обливалось кровью.

Чэнь Хай, стоявший рядом, наблюдал за Ли Мэнтин и заметил, как уголки ее губ приподнялись в улыбке, когда она ставила крест на документе.

Но старый хитрец пока не понимал, что именно развеселило новую императрицу, и просто запомнил это.

Вернув документ Лю Шицину, Ли Мэнтин зевнула. Чэнь Хай понял намек и обратился к министру: — У вас есть еще какие-то дела, господин Лю? Ее Величество устала и хочет отдохнуть.

Лю Шицин был совершенно растерян и не сразу ответил. Он пришел, чтобы исправить нарушения этикета, а в итоге все стало только хуже, чем было.

Министр обрядов чувствовал себя полным неудачником и хотел найти укромный уголок, чтобы выплакаться.

— Господин Лю, у вас еще остались вопросы? — повторил Чэнь Хай, видя, что министр задумался.

— Н-нет… Больше нет. Прошу откланяться, — Лю Шицин, чувствуя, что подводит своих предков, едва сдерживая слезы, поспешил удалиться.

Чэнь Хай, зная его характер, подсказал: — Господин Лю, в высокой башне у задних левых ворот сейчас никого нет, там тихо и спокойно. Если хотите побыть в одиночестве, можете пойти туда.

Голос Лю Шицина уже дрожал от слез, но он все же обернулся и, сложив руки в почтительном жесте, поблагодарил Чэнь Хая: — Спасибо… Спасибо вам, господин Чэнь. — С этими словами он поспешил к высокой башне.

Ли Мэнтин, наблюдая за ним, потерла нос. Она подумала, что напугала министра своим суровым видом, и спросила у Чэнь Хая. Главный евнух объяснил: — У господина Лю такой характер. Если во дворце или за его пределами происходит что-то, что нарушает традиции предков, он очень расстраивается. Обычно он ищет тихое место, чтобы выплакаться.

Ли Мэнтин посмотрела вслед уходящему министру и почувствовала к нему жалость, но все же пробормотала себе под нос: — Жалко его, конечно. Но со мной ему придется еще хуже. В будущем у него будет много поводов для слез. Пусть потерпит.

Ли Мэнтин решила больше не рисовать на докладах Лю Шицина этот ужасный крест. Нужно экономить чернила и слезы министра.