Старушки в переулке часто говорили, что в сумерках из старых колодцев выползают духи, которые могут смутить разум. Они зовут тебя по имени, и если ты откликнешься, они затащат тебя в колодец и съедят.
— Чэнь Цань, — позвал Чжоу Фан, видя, что она стоит в нерешительности и даже пытается отступить.
Как только он произнес ее имя, Чэнь Цань в ужасе бросилась бежать.
— А-а-а!
Она пробежала совсем немного, как вдруг споткнулась и с грохотом упала на землю.
Позади послышались торопливые шаги и раздраженный голос Чжоу Фана: — Ты чего бежишь?!
— Не ешь меня! Уходи! — сквозь слезы кричала Чэнь Цань, съежившись на земле и закрыв голову руками.
— …
Чжоу Фан чуть не рассмеялся от злости. Он поднял ее на ноги и повел в сторону.
Чэнь Цань, уткнувшись лицом ему в плечо, сначала пыталась вырваться, но, увидев, что он идет не к колодцу, робко спросила: — Я… я же не откликнулась, правда?
Чжоу Фан не стал ей отвечать.
Только хмыкнул.
Он посадил ее на каменную скамью у чьего-то дома и осмотрел ее ссадины.
Каменная дорожка у воды была еще влажной после дождя.
Ее белое платье принцессы было испачкано, на локтях, коленях и ладонях виднелись ссадины, из которых сочилась кровь.
Чжоу Фан осторожно смахнул песчинки с ее ладони.
Чэнь Цань от боли попыталась отдернуть руку,
но он не отпускал ее.
— Я тебя спрашиваю, почему ты убежала?
Услышав этот вопрос, Чэнь Цань покраснела.
Ну как ей объяснить?
Сказать, что она дура,
что приняла его за тысячелетнего духа из колодца, который пришел ее съесть,
что испугалась,
побежала,
а потом еще и упала?
Она решила промолчать.
Видя, что она мямлит, краснеет и не хочет отвечать, Чжоу Фан встал, отряхнулся и сказал:
— Ладно, не хочешь говорить — не надо. Я же не людоед.
Он специально выделил слово «людоед».
Чэнь Цань от смущения ляпнула:
— А… а торт ты ешь?
Сказав это, она посмотрела на три коробки с тортом, которые держала в руках. После падения коробки помялись, и бело-розовый крем испачкал пакет.
— …
Чжоу Фан взглянул на коробки и равнодушно заметил: — Если бы ты не сказала, я бы не догадался, что это торт.
—
— Сиди здесь, никуда не уходи.
Он прошел несколько метров, постучал в дверь ближайшего дома, вошел и вскоре вернулся с аптечкой.
Хозяйка дома вышла следом и крикнула: — Пусть ваша сестра зайдет, посидит у нас!
Он вежливо поблагодарил ее и вернулся к Чэнь Цань.
В тот момент, когда он повернулся…
…над головой Чэнь Цань зажегся фонарь.
Это был уличный фонарь у дома, который, видимо, включался автоматически.
Чжоу Фан достал из аптечки спирт, вату, йод и пластыри.
— Дай руку.
Чэнь Цань послушно протянула ему руку. Он обрабатывал раны быстро и неаккуратно, щедро поливая ее руку спиртом.
Она закусила губу, стараясь не отдергивать руку.
К счастью, нанося йод, он не тыкал ей в раны, а действовал, по сравнению с тем, как лил спирт, даже нежно.
Уличный фонарь отбрасывал теплый желтый свет, окутывая его фигуру мягким сиянием.
Он аккуратно, ватной палочкой, обрабатывал ее ладонь. Было не больно.
Настолько аккуратно, что ей даже стало щекотно.
Они сидели на одной скамье, а теперь, когда он обрабатывал ей раны, оказались еще ближе друг к другу.
Чжоу Фан чувствовал, как она затаила дыхание, и каждый раз, когда он прикасался к ее руке ваткой, ее ресницы слегка трепетали.
Закончив с рукой, он протянул ей аптечку, чтобы она сама обработала колени, которые были скрыты под пышной юбкой.
Он закурил, и его тень, вытянувшись, упала рядом с ней.
Она обработала раны, сложила все обратно в аптечку и подошла к нему.
Чжоу Фан потушил сигарету, и они вместе пошли возвращать аптечку.
Они шли вдоль реки, слушая плеск воды. Каменная набережная была мокрой.
Чэнь Цань шла за Чжоу Фаном, как хвостик.
— Брат, ты тоже домой идешь?
Чэнь Цань украдкой посмотрела на него. Край его одежды был испачкан, вероятно, она задела его, когда падала.
Ей стало неловко, и она решила предупредить его: — Бабушка Цзи сказала, что если ты снова уйдешь, она тебя накажет.
Он шел впереди и тихо рассмеялся: — Я провожу тебя.
Немного подумав, она ускорила шаг, пошла рядом с ним и, подняв голову, спросила: — Брат, а почему ты вернулся?
Чжоу Фан лениво хмыкнул.
Промолчал. Чэнь Цань уже решила, что он не ответит, как вдруг…
…он повернулся к ней, наклонился и приблизил свое лицо к ее.
Сердце Чэнь Цань екнуло.
Она увидела, как на его губах появилась ехидная улыбка.
— Только что из колодца вылез, — сказал он.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|