Предательство после восшествия

— А если нет, то я, хрупкая девушка, не могу поручиться за то, что случится с вами, когда господин Су со своими войсками войдет в столицу.

Ли Чанцин называла себя хрупкой девушкой, но в ее облике не было ни капли хрупкости. Гордость, читавшаяся в ее глазах, могла бы убедить любого, что перед ним императрица.

Убедившись в покорности присутствующих, Ли Чанцин смягчила свой тон и с достоинством подошла к Четвертому принцу, чья некогда острая натура притупилась за годы гонений.

— Ваше Императорское Величество, примите мой поклон. Да здравствует Император! Тысячу лет, тысячу лет, десять тысяч лет!

Принц принял из ее рук императорский указ, сдерживая радость и волнение, и повернулся к остальным. — Я оправдаю доверие отца!

— Да здравствует Император! Тысячу лет, тысячу лет, десять тысяч лет!

Вынужденные обстоятельствами, все присутствующие поддержали восшествие на престол Четвертого принца, Ди Цзюньлиня, которое казалось вполне законным.

Борьба пяти принцев за власть, начавшаяся из-за болезни предыдущего императора, казалось, завершилась.

Но настоящая история только начиналась.

— Су Мэнжань, дочь рода Су, добродетельная и скромная, изящная и благородная, сим Указом с сего дня назначается Императрицей, дабы служить примером для шести дворцов и образцом для всего народа. Да управляет она внутренними делами гарема, способствуя процветанию императорского рода; да поддерживает она меня в государственных делах, укрепляя законы и приближая достойных советников. Дабы все четыре моря почитали власть Императора, а весь народ преклонялся перед династией… Да будет так!

Все ожидали, что после восшествия на престол Ди Цзюньлинь сделает императрицей Ли Чанцин, старшую дочь самого знатного рода столицы, семьи Ли. Но как только закончился траур по предыдущему императору, он поспешил избавиться от поддержки Ли.

В тронном зале министры обменивались многозначительными взглядами, но в итоге все склонились, произнося: — Мудрое решение, Ваше Величество.

Только отец Ли Чанцин, премьер-министр Ли Кунь, осмелился возразить, обратившись к императору: — Ваше Величество, вы намерены перейти реку и разрушить мост? Вы обещали отдать руку моей дочери Чанцин и сделать ее императрицей, а теперь передали этот титул другой!

— Что вы имеете в виду, премьер-министр? Когда я обещал, что после восшествия на престол непременно сделаю Правительницу округа Чанцин императрицей? Где доказательства ваших слов? Если вы так уверены в своей правоте, покажите их.

— Прекрасно! Мне нездоровится, прошу откланяться! — С этими словами премьер-министр Ли, не дожидаясь разрешения императора Ди Цзюньлиня, развернулся и покинул зал.

Вернувшись домой, Ли Кунь раздумывал, как сообщить эту неприятную новость своей старшей дочери, но оказалось, что она уже все знала.

Ли Чанцин в длинном ярко-красном платье, услышав о возвращении отца, направилась в главный зал.

— Не беспокойтесь, отец. Я уже знаю, что сегодня во дворце Ди Цзюньлинь нарушил наше соглашение и сделал императрицей девушку из рода Су.

— И что же нам теперь делать, Чанцин? Неужели я должен стерпеть такое оскорбление? Неужели я должен позволить им унизить мою дочь?

Ли Кунь, премьер-министр, занимал высочайшее положение. Но он очень любил своих дочерей, особенно старшую, к которой всегда прислушивался.

Без преувеличения можно сказать, что он был готов для нее на все, даже на государственный переворот, не говоря уже о чем-то менее значительном.

— Решение принято, остается только смириться. Все исходит от императора, будь то милость или гнев, не так ли? — опасаясь подслушивания, Ли Чанцин жестом предложила отцу перейти в тайную комнату.

Премьер-министр мгновенно понял ее намек и громко произнес: — Ты права. Придется проглотить эту обиду. Кстати, сегодня император наградил нашу семью множеством сокровищ. Пойдем, взглянем на них в сокровищнице.