Глава 6. Живой или мертвой

Цин Вань знала, что Цин Жань пришла к ней, чтобы создать проблемы. Не желая продолжать этот разговор, она отвернулась от сестры и обратилась к стоявшим позади нее служанкам и нянькам:

— Почему вы до сих пор не подняли свою госпожу? Если у нее на лице останется шрам, вам всем несдобровать!

Услышав это, служанки и няньки тут же изменились в лице и поспешили поднять Цин Жань с земли.

Но та оттолкнула их.

Ее красивое платье было испачкано землей, украшения для волос упали, а прическа растрепалась. Она выглядела ужасно.

— Цин Вань, рано или поздно я тебя убью! Я обязательно тебя убью! — Цин Жань схватила горсть земли и бросила в Цин Вань.

Ее покрасневшее от крови лицо немного опухло, черты исказились от ярости, а в глазах горел огонь ненависти.

Цин Вань усмехнулась, не обращая внимания на гнев Цин Жань, спокойно повернулась и сказала своей служанке:

— Доукоу, пойдем в дом. И в следующий раз хорошенько запри ворота. Если какая-нибудь бешеная собака, забывшая свое место, снова сюда сунется, переломайте ей ноги. Мне все равно, живой она останется или мертвой.

— Слушаюсь, госпожа! — ответила Доукоу, бросив взгляд на Цин Жань, которая все еще сидела на земле, вся в крови и грязи, до неузнаваемости.

Впрочем, до неузнаваемости изменилась не только третья мисс. Если бы Доукоу не была все это время рядом со своей госпожой, она бы решила, что перед ней кто-то переодетый.

Она до сих пор не могла поверить, что всегда такая тихая и покорная старшая мисс дала сдачи третьей мисс и даже толкнула ее на землю.

А ее слова…

Неужели это действительно ее госпожа?

Она словно стала другим человеком.

Такая сильная, такая решительная… Доукоу ее почти не узнавала.

Только лицо осталось прежним, а характер… он полностью изменился.

Впрочем, Доукоу считала, что так и нужно. Пользуясь тем, что госпожа Фэн умерла, а глава семьи не обращал внимания на старшую мисс, вторая и третья мисс постоянно издевались над ними, да и прислуга не упускала случая показать свое презрение.

Они не только постоянно урезали ежемесячное жалование, но и отдавали старшей мисс одежду, оставшуюся от других госпожей. О еде и говорить нечего — она была немногим лучше, чем у служанок.

Доукоу несколько раз хотела пожаловаться главе семьи, но старшая мисс ее останавливала, говоря, что он занят и не стоит беспокоить его по пустякам.

Но разве это пустяки?

Если бы такое случилось в покоях других госпожей, они бы подняли на уши весь дом.

Они просто знали, что старшая мисс не станет жаловаться, и пользовались этим.

Доукоу кипела от негодования, но, понимая, что, хотя наложницы и не смеют открыто обижать старшую мисс, они могут строить козни за ее спиной, и тогда пострадает именно Цин Вань, она терпела.

Госпожа всегда была такой тихой и покорной, что эти две пощечины стали для Доукоу настоящим шоком.