Глава 1

Эпиграф:

Посвятить наши жизни Чанъаню, чтобы ты вечно жила в мире.

Зайдя в знакомый двор, я увидела, что всё осталось прежним. Каменный стол и скамьи всё так же стояли в тени виноградной лозы, и прикосновение к ним было таким же привычным. Войдя в дом, я обнаружила, что обстановка осталась прежней, ничто не изменилось ни на йоту. Всё это наполнило меня теплом, чувством вины и вечным, неискупимым самобичеванием. Я вошла в комнату, где жила когда-то, легла на давно покинутую кровать, и воспоминания нахлынули на меня, словно морские волны…

Янь — от «сияющая улыбка», Ли — от «ляпис-лазурь», Юань — от «бумажный змей». Такое имя — Янь Лиюань — дали мне родители, изучив стихи и песни, оставленные древними.

Как же нелегко пришлось моим родителям, сколько усилий они приложили, выбирая мне имя, надеясь, что я стану подобна ветру.

В великолепном городе Чанъане шумные крики торговцев и детский смех сливались в гармоничную и счастливую мелодию.

Именно в этом городе, в деревушке на юго-восточной окраине, жила одна семья. Мужчину звали Янь Шуньчэнь, он был земледельцем. Женщину звали Линь Чжу, она была добродетельной женой, поддерживала мужа и воспитывала детей. У этой пары была послушная, милая и прелестная дочь. Этой дочерью была я — Янь Лиюань. Наша семья жила в тепле и счастье.

Я помню, как в шесть лет переехала с родителями в эту деревню и начала здесь жить. В деревне было много детей моего возраста, они стали моими товарищами по детским играм. Мы часто вместе ловили сверчков на полях. Мама всегда говорила мне, что девочка должна вести себя как девочка, не быть такой шалуньей. Но я никогда не принимала её слова близко к сердцу и не знала, какой должна быть девочка, поэтому оставалась прежней.

Однажды, когда я увлечённо играла на улице, мама позвала меня домой. Она усадила меня на каменную скамью и радостно сказала:

— Юань'эр, твой отец сегодня ездил на рынок и купил твою любимую рыбу. Мама сейчас тебе её приготовит. Сегодня вечером будем есть рыбу, хорошо?

Услышав про любимое лакомство, я от радости спрыгнула со скамьи, захлопала в ладоши и сказала, что хорошо, а потом вприпрыжку побежала к папе ласкаться. Мама с нежностью крикнула мне вслед:

— Юань'эр, беги помедленнее, смотри не упади!

В ту ночь я ела с большим удовольствием. Отец и мать почти не притронулись к рыбе, отдав всё самое вкусное мне. Ночью мне даже снилось, что у меня много-много вкусностей, и я делюсь ими с папой и мамой. Мы все были очень счастливы.

В последующие годы отец учил меня грамоте. Он говорил:

— Юань'эр, хотя и говорят, что „для женщины отсутствие таланта — добродетель“, но отец всё же надеется, что ты будешь много читать, выучишь много иероглифов и станешь образованной и талантливой женщиной.

Поэтому я всегда помнила слова отца: нужно знать много стихов и читать много книг.

А мама учила меня рукоделию, стремясь сделать из меня человека «с возвышенным духом и божественными помыслами, мудрым сердцем и проницательным взглядом, изящными манерами и прекрасными мыслями».

Незаметно мне исполнилось 18 лет. Я уже не была той маленькой девчонкой с двумя косичками, что бегала по всей деревне, а превратилась в стройную и грациозную девушку. Отец и мать были очень рады, видя меня такой.

Лёгкое платье из зелёного газа, длинные волосы, рассыпанные по плечам, заострённое личико, слегка тронутое румянами, сияющие глаза, довольно высокий нос, белая кожа и алые губы, чуть тронутые улыбкой.

— Какие утончённые черты лица, настоящая красавица! — не удержалась я от восхищения, глядя на своё отражение в зеркале.

Кто бы мог подумать, что эта красота изменит мою дальнейшую судьбу!