Она должна была покориться ему, смиренно принять свою роль наложницы, но почему-то одна мысль об этом вызывала у Лю Нянь отвращение. Она испытывала неприязнь к своему хозяину.
Рассказ Чжаоди и всё, что Лю Нянь видела и слышала с момента своего появления в поместье, пугало её.
Она предпочитала общество госпожи. Ван Пинцзюнь была добра к ней, улыбалась ей. Госпожа казалась такой надёжной и сильной.
Ван Пинцзюнь была добра и к другим. Она заботилась о Чжан гунян и Эрлане, взяла под свою защиту незнакомую ей Лю Нянь и Се гунян, но при этом не была такой безропотной, как мать Лю Нянь.
Она была сильной.
Засыпая, Лю Нянь вспоминала, как госпожа тренировалась с мечом.
Когда же госпожа вернётся? Я так скучаю по ней.
Пока служанка и госпожа в Сяосянъюане были в смятении, Ван Пинцзюнь в родительском доме тоже столкнулась с трудностями.
Она неожиданно получила письмо от старого слуги. Её единственный кровный родственник, младший брат Ван Динчжи, снова заболел. На этот раз неизвестно, что послужило причиной — может быть, ночной холод, а может, остывший чай. Вернувшись домой и увидев бледное, измождённое лицо Ван Динчжи, Пинцзюнь почувствовала отчаяние.
И при этом больной брат улыбался.
Ван Пинцзюнь ущипнула брата за щеку:
— Тебе уже двадцать лет, а ты болеешь от малейшего ветерка, словно тростинка на ветру! И как мне после этого найти тебе жену?
Ван Динчжи беззаботно улыбнулся:
— Сестра, ты меня разлюбила?
Ван Пинцзюнь поёжилась:
— Прекрати, Саньлан, не притворяйся.
Ван Динчжи тихо засмеялся, но тут же закашлялся так сильно, что, казалось, сейчас выплюнет лёгкие.
Ван Пинцзюнь ловко перевернула брата на бок, усадила его, придерживая за спину, и стала похлопывать по ней, пока кашель не прекратился. Затем она успокаивающе погладила его по спине:
— Ну как, лучше? Когда я приехала, твоя жена была так напугана, что чуть не плакала. Вы уже столько времени женаты, а она всё ещё не привыкла к твоим болезням?
— Сестра, мне уже двадцать лет, — пробормотал Ван Динчжи, уткнувшись лицом в колени сестры. — Не нужно меня всё время вертеть.
Ван Пинцзюнь уложила брата обратно в постель, накрыла его одеялом до самого носа и неискренне извинилась:
— Прости, Саньлан. В следующий раз я буду осторожнее.
Ван Динчжи высунул руку из-под одеяла и откинул его от лица:
— Сестра, я попросил тебя приехать, потому что узнал, что тётушка заболела. Говорят, очень серьёзно. Император скрывает это, и новости ещё не дошли до города.
Он не сказал, откуда узнал об этом, а Ван Пинцзюнь не стала спрашивать.
Они помолчали. Ван Пинцзюнь горько усмехнулась:
— Император стар. Если тётушка не поправится, некому будет давать ему советы. А лысый Ван в кабинете министров укрепит свою власть.
Ван Динчжи тихо засмеялся:
— Сестра, ты такая злая. Ван Юн всего год как начал лысеть, а ты уже называешь его лысым.
Он немного помолчал и продолжил:
— Ван Юн сейчас контролирует весь кабинет министров. Император доверяет ему, и старику Цянь приходится несладко.
Ван Динчжи почувствовал головокружение и слабость. Он взял Ван Пинцзюнь за руку и тихо сказал:
— Сестра, я ненавижу императора. Я ненавижу его за то, что он такой глупый, и за то, что он такой хитрый.
Ван Пинцзюнь засунула руку брата под одеяло и взяла её в свою. Его ладонь была холодной и, как и положено мужской руке, намного больше её собственной.
Ван Пинцзюнь на мгновение задумалась. Когда-то рука Саньлана была совсем маленькой, мягкой и пухлой, как рисовый колобок. Он неуверенно ходил, плакал, когда болел, и просил сестру взять его на руки. Он боялся, когда старшие братья дразнили его. Вся семья любила это маленькое сокровище.
Сколько же времени прошло с тех пор? Саньлан уже женился, а в поместье генерала теперь пусто. В огромном доме остался только он один.
Семья разрушена.
Глаза Ван Пинцзюнь затуманились. Она закусила губу, подавляя нахлынувшие эмоции, погладила загрубевшую руку брата и мягко сказала:
— Чжао Фужэнь мёртв, но долги отца должен платить сын. Есть ещё Чжао Шицин. И Ван Юн жив и здоров. Мы не можем тронуть императора, но можем отомстить им.
Глядя на спящего брата и слушая его ровное дыхание, она прошептала:
— Подожди ещё немного. Мы ждали так долго, подождём ещё чуть-чуть.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|