Глава 12. Улов (Часть 1)

Эр Ню откусил кусок лепешки и пробормотал с набитым ртом:

— Вот бы водички… Так сухо!

— Ешь помедленнее, — сказал отец, медленно пережевывая лепешку. — И все будет хорошо. Не торопись.

— Точно! Эр Ню, пойдем поищем воду, — сказала Сюй Сяоми и, взяв брата за руку, пошла вперед.

— Дочка, не ходите далеко, — обеспокоенно окликнул их отец. — Мы и так уже далеко ушли. Поешьте и пойдем домой. А то придется ночевать в лесу.

— Папа, мы совсем недалеко! Раз здесь можно выкопать воду, значит, где-то рядом есть источник. Поверь мне! — сказала Сюй Сяоми на ходу.

Пройдя около пятидесяти шагов, они увидели впереди белую дымку.

— Сестра, не ходи туда! — испуганно сказал Эр Ню, хватая ее за руку. — Там туман, вдруг там чудище какое-нибудь!

— Эр Ню, не бойся. Вслушайся, что ты слышишь? — с улыбкой спросила Сюй Сяоми немного испуганного брата.

Она уже слышала журчание воды, а увидев туман, еще больше уверилась, что где-то рядом есть вода.

И действительно, Эр Ню, закрыв глаза и прислушавшись, радостно воскликнул:

— Сестра, я слышу! Это вода! Я слышу журчание воды!

— Слышишь? — с гордостью спросила Сюй Сяоми.

— Ага!

— Тогда пошли скорее! — Брат с сестрой, взявшись за руки, побежали вперед.

Они прошли сквозь туман и, пробежав еще метров двадцать, увидели перед собой небольшой ручей с кристально чистой водой. Вверх по течению ручей окружал клубящийся туман — значит, дымка, которую они видели, шла отсюда.

Увидев воду, Эр Ню тут же подбежал к ручью, зачерпнул воду руками и поднес ко рту. Сделав глоток, он сказал:

— Сестра, вода теплая и сладковатая!

Услышав про сладковатый вкус, Сюй Сяоми напряглась, вспомнив сериал «Троецарствие» и историю про Немой источник.

Вода в нем была сладкой из-за высокого содержания меди. Ее можно было пить, но не много, так как медь вредна для горла. Подумав об этом, Сюй Сяоми поспешила остановить брата, который уже собирался сделать второй глоток.

— Не пей больше, Эр Ню! Эта вода опасна. Пойдем к папе, — сказала Сюй Сяоми, взяла брата за руку и повернула назад.

Эр Ню не понимал, почему сестра вдруг запретила ему пить. — Почему? — спросил он. — Я очень хочу пить!

— Эр Ню, эта вода ядовитая, это Немой источник. Если ты будешь ее пить, то потеряешь голос, а горло будет болеть. Послушайся меня, нам пора возвращаться. Папа будет волноваться.

Сюй Сяоми терпеливо объясняла брату, держа его за руку. Эр Ню посмотрел на сестру, потом на воду и с недоверием спросил:

— Правда, ядовитая? Почему? Я выпил немного, и ничего не случилось… Сестра, ты меня не пугаешь?

— Ну что ты, разве я стану тебя обманывать? Зачем мне это? Пойдем скорее! Папа, наверное, уже волнуется!

Сюй Сяоми чувствовала, что отец прав — они провели в лесу много времени, и пора было возвращаться. Она больше не медлила и, взяв брата за руку, побежала в сторону отца.

Сюй Эрцян, увидев бегущих детей, подумал, что им грозит опасность. Он резко вскочил и, оттянув детей назад, спрятал их за собой.

Убедившись, что никакой угрозы нет, он обернулся и спросил:

— Дочка, что случилось?

Сюй Сяоми, тронутая тем, как отец защитил их, бросилась к нему в объятия. Пусть эти объятия были не очень крепкими, но они подарили ей тепло. Она была счастлива, что у нее есть такой любящий и заботливый отец.

В прошлой жизни, сколько бы она ни трудилась, ей никто так не помогал и не заботился о ней.

Пусть здесь они жили бедно, но родители любили ее как зеницу ока. Как тут не растрогаться?

Сюй Эрцян обнял дочь за плечи и спросил остолбеневшего Эр Ню:

— Что с твоей сестрой? Что случилось? Ты ее обидел?

Эр Ню посмотрел на отца, потом на сестру и, нахмурившись, ответил:

— Я ее не обижал. Просто я хотел пить, а она не разрешила, сказала, что вода отравлена.

— А ты пил? — строго спросил Сюй Эрцян сына.

— Папа, это не его вина, не ругай его, — поспешила объяснить Сюй Сяоми, видя, что отец готов обвинить во всем брата. — Просто все эти годы я жила не с вами, и мне приходилось все делать самой. Меня ругали, били, и никто меня не защищал… А сейчас, когда ты нас защитил… я просто…

Выслушав дочь, Сюй Эрцян и Эр Ню помрачнели. Отец выглядел растерянным, а на лице брата отразилась боль.

Когда бабушка продала сестру, ему было всего три года. Иначе он бы задал трепку этой несправедливой старухе. Конечно, это были лишь мысли — если бы он посмел поднять на нее руку, отец бы его убил.

Как-никак, это его мать. Будь это кто-то другой, отец бы давно с ним рассчитался, не стал бы ждать четыре года. Так думал Эр Ню.