Глава 9. Усталость. Послушная, капризная, живущая ради него. (Часть 1)

Чу Люин почувствовала небывалую усталость и бессилие. Ей вдруг показалось, что она перестает понимать Фу Чанлина.

Они ведь выросли вместе, их связывала глубокая детская привязанность.

А теперь, когда он, опустив глаза, нежно называл ее Ноно, это звучало фальшиво, словно он надевал маску.

Чу Люин не помнила, когда именно мягкий, пусть и немного замкнутый характер Фу Чанлина сменился такой острой, ранящей презрительностью и высокомерием.

Юная госпожа любила лишь этого холодного и немногословного мужчину, и все свое пылкое чувство она готова была отдать ему.

Но казалось, что для него она была лишь канарейкой в золотой клетке.

Послушная, капризная, живущая ради него.

Словно ее любовь была чем-то само собой разумеющимся, легкодоступным и неисчерпаемым.

А если она начинала проявлять недовольство, он надевал маску нежности, чтобы ее успокоить, не испытывая при этом никаких настоящих чувств.

Как это смешно.

Чу Люин плотнее закуталась в лисью накидку, еще хранившую тепло жаровни, и вышла навстречу холодному зимнему ветру.

Из-под накидки выглядывал изящный край юбки из мягкой серебристой парчи цвета водяного пиона в облачной дымке, словно проблеск заходящего солнца в пасмурном небе.

Этот цвет очень шел ей, и было видно, как тщательно она готовилась к встрече с любимым.

Лу Ши следовал за ней на расстоянии и смотрел, как юная госпожа, придерживая юбку, садится в карету.

Как обычно, он собирался скрыться в тени, чтобы сопровождать госпожу обратно в резиденцию, но вдруг услышал, как из кареты донесся ее ясный голос: — Лу Ши.

Лу Ши тут же появился и, опустившись на одно колено, произнес: — Госпожа.

Она была будущей хозяйкой дома Фу, а значит, и госпожой Лу Ши.

— Не нужно меня провожать, — раздался из кареты нежный, словно лунный свет, голос девушки. — Отправляйся в Южный павильон и охраняй его.

Лу Ши на мгновение задумался, а затем почтительно ответил: — Слушаюсь.

Роскошная карета отъехала от резиденции премьер-министра на пару-тройку ли и направилась в сторону резиденции принца Линь.

Лу Ши остановился на углу улицы и, следуя приказу юной госпожи, отправился в Южный павильон.

Однако юная госпожа не поехала прямо в свою резиденцию, как предполагал Лу Ши.

Карета, доехав до резиденции принца Линь, резко свернула и по безлюдной дороге, объехав Нефритовый аромат, въехала на его территорию.

— Госпожа, говорят, что Нефритовый аромат принадлежит премьер-министру Фу. Что, если он узнает, что вы так часто сюда приезжаете?

Чу Люин легонько щелкнула ее по лбу и шутливо сказала: — Глупышка.

Среди простого народа ходили слухи, что Нефритовый аромат мог так успешно вести дела в Тяньхэ, где пересекались интересы императорской семьи и знати, только благодаря покровительству влиятельных людей.

В те времена, когда императорская власть ослабевала, настоящей опорой могли быть лишь Фу Чанлин с отцом и главный цензор Хэ Юнь.

Хотя принц Линь был верен императору, из-за своего происхождения он вызывал у того опасения, поэтому не имел реальной власти.

А главный цензор Хэ Юнь, будучи старым чиновником предыдущей династии, был человеком консервативным и, вероятно, с презрением относился к подобным заведениям.

Кто стоял за Нефритовым ароматом, было очевидно.

Однако Фу Чанлин был человеком жестким и решительным, он держал в своих руках всю власть при дворе и давно стал фигурой, о которой не принято было говорить открыто.

Хотя в столице и было много любопытных, никто не осмеливался копать слишком глубоко.

— Нефритовый аромат не принадлежит ни к каким партиям и не участвует в придворных интригах.

Чу Люин приподняла занавеску на окне и посмотрела на оживленную улицу.

Цуйсю недоверчиво спросила: — Госпожа, не пугайте меня. В столице так много влиятельных группировок. Если бы у Нефритового аромата не было покровителей, его бы давно растерзали, не оставив и косточки.

Чу Люин поправила складки на рукавах и, опираясь на руку служанки, грациозно вышла из кареты.

— Ты права лишь отчасти. В столице действительно много хищников, а Нефритовый аромат — ценный источник информации, поэтому, конечно, он привлекает внимание.

Юная госпожа окинула взглядом задний двор. Она увидела, как несколько служанок обрезают кусты роз, цветущие до начала зимы, и тщательно моют и сушат лепестки для сегодняшнего представления.

Развешанные во дворе яркие платья развевались на ветру, и в этой картине чувствовалось какое-то спокойствие и умиротворение.

Она легко поднялась по ступенькам, придерживая юбку: — Но что, если все эти силы противостоят друг другу, сдерживая друг друга?

Сверху донеслась тихая мелодия циня.

Цуйсю приподняла длинный подол ее плаща, а юная госпожа продолжила: — Если поддерживать баланс сил, заставляя их противостоять друг другу, можно найти способ выжить в эти смутные времена.

Голос юной госпожи звучал задумчиво: — Именно благодаря этому балансу Нефритовый аромат остается независимым от придворных интриг и процветает в Тяньхэ.

Комнаты Жу Цяо находились на самом верхнем этаже Нефритового аромата.

Для артисток заведения было выделено отдельное здание со спальнями, куда не допускались посетители.

К тому же все считали, что это заведение принадлежит премьер-министру Фу, поэтому никто не осмеливался туда вторгаться.

Госпожа и служанка наконец добрались до верхнего этажа. Цуйсю подошла и постучала в дверь.

Увидев ее, Жу Цяо поспешила поклониться, но Чу Люин подхватила ее и с упреком сказала: — Перестань передо мной кланяться.

Жу Цяо коснулась ее ледяных пальцев и, взяв покрасневшие от холода руки юной госпожи в свои, приказала служанке разжечь жаровню.

Усадив гостью на мягкий диван, она опустилась на колени у ее ног и подробно рассказала о том, что ей удалось узнать.

— Цзи Юань — хитрый и осторожный человек. Он часто бывает во дворце, значит, у него там наверняка есть свои люди.

Чу Люин сделала глоток горячего чая. Поднимающийся пар затуманил ее ясные, как луна, глаза: — Это было ожидаемо.

Жу Цяо очистила виноградину и поднесла ее ко рту Чу Люин, с сожалением добавив: — Во дворце у меня нет связей. Но в последние дни, помимо Цзи Юаня, были и другие интересные новости.

Она наклонилась к уху Чу Люин и тихо сказала: — Люди премьер-министра Фу, кажется, разыскивают какую-то девушку.

— Как ее зовут?

— Цзи Юэсун.

Жу Цяо рассказала историю, о которой юная госпожа почти ничего не знала.

Тогда Фу Чанлину было девять лет, и он был всего лишь сыном знатной семьи, обучающимся во дворце.

Его отец, Фу Хэянь, пятнадцать лет занимал пост премьер-министра, и их семья имела сложные и запутанные связи.