Эта глава — обед с императрицей (Часть 1)

Эта глава — обед с императрицей

В Да Инь не было комендантского часа, поэтому даже около полуночи с главной улицы доносились голоса прохожих, проникая сквозь высокие стены резиденции.

Снова раздался грохот колёс проезжающей кареты.

Лежавшая в постели девушка проснулась от шума и недовольно перевернулась на другой бок, сжимая край одеяла. Сделав несколько глубоких вдохов, она резко села, при свете луны оделась и, схватив деревянную шпильку с туалетного столика, небрежно собрала волосы.

Луна в начале месяца была ещё неполной, и девушка смотрела на своё отражение в маленьком потрескавшемся зеркальце, освещённом её тусклым светом.

Она обладала неземной красотой и острым умом, но из-за своего происхождения все смотрели на неё свысока.

Будучи третьей госпожой в этой резиденции, она жила в комнатах, которые были хуже, чем у служанки первой госпожи.

Даже это зеркало было выброшено служанкой её старшей сестры, когда та отправилась во дворец.

Нет, она, Су Мяньмянь, не смирится с этим.

Су Мяньмянь ударила кулаком по столу, но тут же отдёрнула руку, словно боясь, что кто-то услышит.

А потом вспомнила, что её двор находится в таком уединённом месте, что даже если она будет кричать во весь голос, никто её не услышит.

Она саркастически усмехнулась и вышла из комнаты, направляясь в задний двор.

Резиденция первого министра была довольно большой, состоящей из пяти дворов, каждый из которых был больше, чем обычный дом.

В первом дворе, где принимали гостей, росли сосны и кипарисы. Во втором, любимом дворе первой госпожи, цвели китайские яблони. В третьем, по просьбе её отца, росли бамбуки. Четвёртый двор принадлежал её старшему брату, Су Юйвэню, и первая госпожа, боясь помешать ему учиться, никому не разрешала туда входить. В пятом дворе находились кладовые с драгоценностями и деликатесами, куда первая госпожа также запретила ей доступ.

Су Мяньмянь остановилась у западного флигеля третьего двора. Изнутри лился тёплый свет свечи, освещая склонившуюся над столом фигуру.

Она постучала в дверь и, получив разрешение, вошла.

— Отец, — обратилась она к мужчине средних лет, который, сгорбившись, продолжал изучать документы.

Су Мяньмянь изображала почтительное выражение лица, но в душе её кипела холодная ярость.

Все считали первого министра Су образцом преданности стране и заботы о народе Да Инь.

Но к своим собственным детям он всегда был равнодушен.

«Заботиться о всей стране, не умея позаботиться о собственных детях — какой абсурд», — подумала она.

— Что такое? — спросил Су Юаньчжун, не поднимая глаз.

Су Мяньмянь подавила гнев и спокойно сказала:

— Сегодня я специально попалась на глаза принцессе Чанлэ, и она позвала меня к себе. Но князь не проявил ко мне никакого интереса.

Потом я последовала за Ся Яньжань* на лодку. Во время исполнения музыки князь и принцесса вели себя очень… нежно друг с другом.

*Вероятно, опечатка в оригинале. Имеется в виду Ся Цюянь.

— В таком случае, тебе больше не нужно пытаться сблизиться с Бэйцин-ваном, — кивнул Су Юаньчжун, всё ещё не глядя на неё.

Су Мяньмянь замерла, вспоминая, как на цветочной лодке Бэйцин-ван поставил её в один ряд с двумя куртизанками.

Выслушав их музыку, он сказал: «Все хороши. Пусть каждая получит награду в моей резиденции».

Она, благородная госпожа, получила ту же награду, что и продажные женщины. Это было унизительно.

— Не нужно пытаться сблизиться? Тогда зачем вы велели мне ждать князя в павильоне Чэнфэнтин? Зачем отправили меня сегодня привлекать его внимание? Только чтобы убедиться в чувствах князя и принцессы?

Её терпение лопнуло.

Су Юаньчжун не ожидал, что его обычно молчаливая дочь посмеет повысить на него голос и сказать такие нелепые вещи. Он резко встал и, указывая на Су Мяньмянь, гневно воскликнул:

— Генерал Цзян был моим другом не на жизнь, а на смерть! Скоро свадьба Тинъюаня, и я, как старший, проявил заботу о нём. Разве я не прав?!

«Забота? Забота — это пытаться соблазнить его? У первого министра весьма своеобразные методы проявления заботы», — подумала Су Мяньмянь.

Она сделала вид, что испугалась, и дрожащим голосом извинилась.

*

После встречи на цветочной лодке Инь Чанлэ не видела Цзян Тинъюаня полмесяца.

Подарки, которые она обещала отправлять каждые два дня, перестали отправляться после седьмого дня.

Причина была в том, что каждый раз, возвращаясь из резиденции Бэйцин-вана, Циньшу передавала одни и те же слова: «Благодарю принцессу Чанлэ».

— Ты видела князя лично? Какое у него было настроение? — каждый раз спрашивала Инь Чанлэ.

— Видела, я лично передала подарок в руки князя. Он был очень доволен, — каждый раз отвечала Циньшу.

В третий раз Циньшу ответила ещё до того, как Инь Чанлэ успела спросить.

«Главный герой всегда в хорошем настроении. Похоже, мои вопросы на лодке его не рассердили», — подумала Инь Чанлэ.

Она посмотрела на оставшиеся в кладовой вещи и решительно сказала Циньшу:

— Тогда больше не нужно ничего отправлять в резиденцию Бэйцин-вана.

Деньги нужно было экономить. В этом мире, где у неё не было ни семьи, ни друзей, только материальные ценности могли дать ей чувство безопасности.

Если ей придётся бежать, эти вещи помогут ей выжить.

Полмесяца без встреч с главным героем благотворно сказались на настроении Инь Чанлэ. Она хорошо ела, хорошо спала, слушала сплетни от Циньшу — жизнь была прекрасна.

— Ваше Высочество, скоро полдень. Если вы не поторопитесь в Куньнингун, то опоздаете, — напомнила Циньшу, обмахивая веером девушку, которая лежала на кушетке.

Инь Чанлэ, держа во рту виноградину и читая увлекательную часть новеллы, рассеянно спросила:

— Зачем мне идти в Куньнингун?

— Вчера госпожа Юйсю, служанка императрицы, приходила в Чанхуаньгун и сказала, что императрица приглашает Ваше Высочество сегодня на обед в Куньнингун. Вы сами согласились, неужели забыли? — в голосе Циньшу послышался лёгкий упрёк.

Инь Чанлэ напрягла память. Кажется, вчера днём действительно приходила какая-то госпожа и что-то говорила, но она была так увлечена новеллой, которую не успела дочитать, что просто машинально согласилась.

Почувствовав неловкость, Инь Чанлэ кашлянула и сказала:

— Конечно, я помню. Я просто проверяла твою внимательность. Ждала, когда ты мне напомнишь.

Циньшу и в голову не пришло, что её госпожа может оправдываться, совершив ошибку. Она поверила её словам и даже решила впредь быть ещё внимательнее.

Инь Чанлэ не волновалась по поводу предстоящего обеда. Императрица была единственным человеком во дворце, помимо Вдовствующей Императрицы, кто искренне хорошо относился к принцессе Чанлэ, так что вряд ли она станет создавать ей проблемы.