Глава 1. Принцесса умеет жаловаться (Часть 2)

— Хорошо, хорошо, это вина старшего брата. А-сюн сейчас же отведёт тебя обратно.

— Но в следующий раз не шали так.

Довести до слёз сына первого министра Мэн Цигуя, вместе с княжной Дун Ли подшутить над учителем, свалить вину на Чжоу И, из-за чего его наказали, и ещё устроить драку в школе…

… И всё это теперь называлось просто «шалостью».

Даже у самой Цзян Люй Ли щёки вспыхнули. Она тихонько пообещала:

— В следующий раз не буду.

Ослеплённый братской любовью, Цзян Вэйфэн думал иначе. Он почувствовал облегчение и, погладив её по голове, сказал:

— Какая же ты умница, младшая сестра.

Люй Ли только начала улыбаться…

— Чжоу И приветствует Ваше Величество, — раздался холодный и неуместный голос.

— Можешь не кланяться. Возвращайся.

— Слушаюсь.

Люй Ли сделала несколько шагов, затем не удержалась и обернулась. Чжоу И всё ещё стоял на коленях посреди зала. При свете свечей его тень длинной, искажённой полосой тянулась за ним, придавая ему вид одинокий и жалкий.

По дороге во дворец она теребила край одежды, задумчиво размышляя о том, что отношения Чжоу И с ними, номинально братьями и сёстрами, действительно были отстранёнными.

Вернее, холодными.

Он был словно чужак в этом дворце, никому не нужный, никем не замечаемый.

Дворец Лазурного Пения.

— Ох, моя принцесса, вы наконец вернулись! — Ли момо давно ждала у входа и сразу же поспешила к ней.

— Добрая момо, скорее накрывайте ужин! — воскликнула Люй Ли.

Она была голодна почти весь день. Сейчас, удобно устроившись на мягком ложе и наслаждаясь вкусными блюдами, она начисто забыла о лёгком сочувствии к Чжоу И, которое возникло у неё вечером.

— Сейчас, сейчас.

После ужина, вероятно, из-за вечернего испуга, Люй Ли почти всю ночь не могла спокойно уснуть. В полудрёме ей снились странные и причудливые кошмары.

Она не придала этому значения. Проснувшись, от снов остались лишь смутные обрывки, словно затянутые плотной белой пеленой, не поддающиеся расшифровке.

— Чжи Ин, что за шум на улице? С самого утра кто-то мешает спать, — зевая, проговорила Люй Ли с усталым видом.

Чжи Ин отложила рукоделие и, улыбаясь, сказала:

— Принцесса, вы забыли? Сегодня Праздник Шансы. Во дворце устраивают пир в честь прихода весны. Очень весело будет.

— Праздник Шансы… пир… — Она вспомнила, что А-сюн несколько дней назад упоминал об этом. В первый день поздней весны, когда энергия ян чиста и ясна, а обильные сладкие дожди питают землю, простые люди в этот день обычно собираются у воды, чтобы совершить омовение и помолиться о благополучии.

А-сюну и ей было неудобно выходить из дворца, поэтому омовение и прогулка по весенним местам были невозможны, но ежегодный пир в честь прихода весны уже стал традицией.

Однако в этом году Праздник Шансы казался особенно роскошным. По дорожкам императорского сада сновали туда-сюда дворцовые служанки и евнухи с золотыми чашами и серебряными блюдами, изысканными винами и яствами, хлопоча без передышки.

— Говорят, дикари Ди снова пожаловали, — Чжи Ин заменила цветы в вазе на свежесрезанные. — Хм, без причины такие любезности… Задумали что-то недоброе.

Люй Ли тоже нахмурилась.

Хотя мир воцарился всего несколько десятилетий назад, её царство Цзян всё ещё считалось главой всех государств, но мелкие страны уже не были такими слабыми, как раньше. Их волчьи амбиции стали очевидны, они объединялись в группы и замышляли неладное.

Среди них наиболее активными были Ди Жун из северных земель. Поскольку большинство их соплеменников были кровожадными и отличались дикими нравами и распущенностью, их часто презрительно называли дикарями Ди.

Эти парни были надоедливыми и упрямыми. Внешне они многократно приносили дары в знак уважения, но тайно постоянно строили козни, неоднократно пытаясь спровоцировать конфликт между двумя странами.

На этот раз, хотя она и не знала, что они задумали, но явно ничего хорошего.

Как оказалось, хотя Люй Ли не слишком вмешивалась в политику, «намерения Сыма Чжао» племени Ди Жун были всем известны.

Пир был в самом разгаре, гости обменивались тостами, когда Ди Жун отправили посланника с подарками. Этот человек был низкорослым, с крючковатым носом и мутными глазами. Взгляд его был как у ядовитой змеи — мрачный и неприятный.

Люй Ли показалось, или люди Ди Жун слишком часто смотрели в её сторону? А её старшая сестра, Цзян Хунъюэ, сидевшая рядом, заметно побледнела и выглядела растерянной.

— Ваше Величество, Великий хан моего племени Ди Жун восхищается могуществом Сына Неба и поручил мне преподнести в дар пару нефритовых статуэток, тысячу шкур, десять драгоценных коней Даоли, ларец жемчуга из Южно-Китайского моря…

Дары были необычайно щедрыми, даже заискивающими.

Цзян Вэйфэн спокойно кивнул:

— Передайте вашему Великому хану мою благодарность за заботу. — Затем он тихо сказал что-то человеку рядом с собой, взмахнул рукой и приказал: — Наградите!

— Ваше Величество, я не стремлюсь ни к чему иному, кроме как прошу вас наградить меня одной драгоценностью.

— О? И что же это?

Посланник продолжил:

— Я прошу Ваше Величество содействовать одному прекрасному союзу! Я давно слышал, что две принцессы царства Цзян — редкие красавицы. Увидев их сегодня, я убедился в этом. Первый принц моего племени Ди Жун был пленён небесной красотой принцессы и поручил мне осмелиться просить её руки.

— Я умоляю Ваше Величество стать посредником между Первым принцем и принцессой, чтобы заключить этот прекрасный союз и вечно сохранять мир и гармонию между нашими странами! — Он явно намекал на хэцинь.

— Какая наглость! Как может принцесса, чья жизнь бесценна, выйти замуж в такую глушь?! Неужели вы, крысиная шваль, смеете посягать на наших принцесс?!

Как только посланник закончил говорить, кто-то встал и гневно возразил, заставив посланника побледнеть и покраснеть от злости, его глаза чуть не метали молнии.

К удивлению Люй Ли, этим человеком оказался Мэн Цигуй, который обычно был таким мягким и плаксивым. Она думала, что он будет рад такому предложению.