Глава 2: Ведьма-наставница (Часть 1)

Глава 2: Ведьма-наставница

Винтовая лестница была узкой и тёмной, деревянные ступени скрипели под ногами.

Тан Цзе чувствовал запах гниения, исходящий от вытоптанного дерева.

Шуршание, шуршание… словно крысы рыли норы, а личинки прогрызали дыры.

Никто не захотел бы жить в таком месте.

В голове Тан Цзе возникали образы хозяина этого места.

То это был мрачный, высохший, как трухлявое дерево, старик.

То — аскет с неестественной улыбкой, принимающий вычурные позы.

То — карлик с пронзительным голосом и странной одеждой.

В отличие от яркого и блестящего внешнего вида башни, чем выше он поднимался, тем опаснее становился путь и тем мрачнее становился свет.

Лестница закончилась. Дверь находилась в потолке, распахнутая настежь. Оттуда доносился резкий запах специй и клубы густого дыма.

Тан Цзе поднялся на пол комнаты. Хозяйка башни стояла к нему спиной.

Она держала поварёшку, размером больше человеческого роста, и помешивала переливающуюся всеми цветами радуги кипящую воду в котле, из которого непрерывно поднимались пузырьки и пар.

Из широких рукавов выглядывали женские пальцы — тонкие, нежные, с ногтями здорового розового оттенка.

Судя только по рукам, можно было сказать, что их обладательница — настоящая красавица.

Но вся её фигура была скрыта под тёмно-красным плащом с капюшоном, из-под которого небрежно выбивались тёмно-рыжие кудри, что придавало ей вид замкнутой и эксцентричной.

Фасон плаща был удивительно похож на его собственный. Разница заключалась лишь в том, что по краям её плаща была вышита странная узорчатая кайма, напоминающая римские цифры, в то время как его плащ и одежда были абсолютно чёрными, без каких-либо примесей других цветов.

Долго смотреть на женщину было невежливо, тем более на хозяйку этого места.

Он отвёл взгляд и стал внимательно осматривать комнату.

Потолок был коническим, с прямоугольными балками, образующими решетку. Все стены были заняты книгами, кровати нигде не было видно. В углу комнаты, по диагонали от котла, стоял круглый алтарь с нанесёнными на него странными символами.

— Насмотрелись?

Сладкий, чувственный голос раздался прямо у него над ухом.

Тан Цзе вздрогнул. Она всё ещё стояла у котла, держа в руке стеклянный флакон за тонкое горлышко. Наполовину заполненная жидкость мерцала, переливаясь, при каждом её движении.

В обычной ситуации лучшим решением было бы опустить глаза и неискренне ответить: «Да». Но ситуация была необычной, и ему совсем не хотелось превратиться в лужу крови.

Кто знает, вдруг, ответив «да», он лишится глаз?

Тан Цзе опустил взгляд и, стараясь выглядеть почтительно, произнёс:

— Я вижу, вы очень образованный человек.

Ведьма не ответила на его комплимент. Отношение пленника не имело для неё никакого значения.

Она сосредоточенно смотрела на флакон в руке, аккуратно вытащила пробку. В воздух поднялся ароматный пар, словно распустилась роза.

Ведьма протянула Тан Цзе флакон и приказала:

— Выпей.

Её тон был властным, что не очень сочеталось с нежным голосом.

Но, вспомнив всех узников башни, Тан Цзе решил, что это вполне уместно и заставляло безоговорочно выполнять любой её приказ.

От собственных мыслей Тан Цзе передёрнуло — он заподозрил, что уже попал под её чары.

Он взял флакон, опустил голову и посмотрел на жидкость внутри — переливчатую оранжево-красную, меняющую яркость в зависимости от угла зрения, словно пылающий закат.

Возможно, это был яд, но чтобы убить его, ей не понадобились бы такие сложные методы.

Может, это зелье, содержащее знания, которые разорвут его мозг? Может, оно сотрёт его эмоции? Может, превратит его в чудовище?..

У него не было права отказаться.

— Вспомни ту ужасную лужу крови! Ты готов отказаться от жизни?

Тан Цзе подчинился, не раздумывая, выпил зелье. Оно оказалось горьковатым на вкус, но затем на языке разлилась сладость. У него закружилась голова, и всё вокруг расплылось в разноцветные пятна.

Голос ведьмы донёсся словно издалека:

— На каком языке ты говоришь?

Неконтролируемый ответ сорвался с губ:

— На языке людей.

Его тело задрожало, зубы застучали от холода.

Он выпил сыворотку правды.

Что она хочет узнать?

Тан Цзе не мог понять.

Она была намного сильнее его. Будучи человеком практичным, Тан Цзе был готов честно ответить на её вопросы, если это поможет ему выжить.

Но он не верил, что честные ответы гарантируют ему безопасность, ведь она спросила про… язык.

Она уже поняла, что он говорит на другом языке, не таком, как местные жители.

Тан Цзе быстро вспомнил, сколько раз он «использовал» язык после пробуждения.

Первый раз — когда писал в дневнике сразу после того, как очнулся.

Второй — когда ворон сел на балкон, и он заговорил с ним.

Третий — перед тем, как выпить зелье, когда она задала ему вопрос.

Она целенаправленно ищет кого-то, кто говорит на том же языке?

Если это так, то значит, в этом мире, кроме него, есть и другие попаданцы из его родного мира?

Пальцы Тан Цзе судорожно сжались.

Допрос продолжался.

— Ты видел здесь кого-нибудь, кто говорит на том же языке, что и ты?

— Видел.

Постойте!

Он же никого не видел в этом мире!

По спине Тан Цзе пробежал холодок.

Он предчувствовал неладное, словно слышал скрежет троса фуникулёра, готового вот-вот оборваться.

Но он не мог сопротивляться — он уже лежал на плахе, отданный на волю палача.

Тан Цзе не успел пожалеть о том, что выпил зелье, как ведьма, не раздумывая, задала следующий вопрос:

— Где он?

— Не знаю.

Как только он произнёс эти слова, зрение прояснилось. Ведьма стояла совсем близко, её тёмно-зелёные глаза смотрели прямо в его испуганно сузившиеся зрачки.

Удушающая боль растекалась по мозгу, лишенному кислорода, перед глазами закружились разноцветные узоры, как в калейдоскопе.

Она легко, словно цыплёнка, подняла его за шею. Острые ногти впились в артерию. Сердце бешено колотилось от страха смерти, сдавленная трахея почти перестала пропускать воздух.

Если он не даст ей удовлетворительного ответа, она тут же перережет ему горло.

— Где ты видел его в последний раз? — настаивала ведьма.

— Я не знаю, о ком вы говорите.

Тан Цзе понимал, что стал жертвой недоразумения, но не смел выражать сомнения. Ради спасения собственной жизни он должен был любым способом унять её гнев.

— Это язык моей родины.

Ведьма смотрела на него, словно на ягнёнка перед закланием, оглядывая с головы до ног.

Хватка на шее становилась всё крепче. Тан Цзе уже не понимал, потерял ли он сознание от удушья или вот-вот потеряет. Перед глазами всё потемнело.

Внезапно хватка ослабла, и он упал на пол, закашливаясь и плача от боли.

Тан Цзе подумал, что ему удалось спастись, но в следующее мгновение она схватила его за волосы. Нет, это были не волосы, а нечто гораздо более ужасное.