Глава 1 (Часть 2)

И на этот раз, хоть и нехотя, он подчинился.

Цянь Чжао оставила ему оставшийся кусочек лепешки и печеную тыкву.

— Если закончишь повторять, а меня еще не будет, продолжай писать иероглифы. Ты уже несколько дней не занимался, — сказала она, поправила ему воротник и еще раз напомнила, чтобы он прятался от незнакомцев, никуда не уходил и ждал ее возвращения.

Устроив брата, Цянь Чжао пошла к деревне по проселочной дороге.

Солнечные лучи пробивались сквозь густую листву, отбрасывая на дорогу причудливые тени. Она шла по земле, усыпанной спелыми ягодами шелковицы, и их пурпурно-красный сок просачивался сквозь соломенные сандалии, пачкая подошвы.

За шелковичной рощей находилась родовая усыпальница, а дальше — их родовой дом. Но страх, разраставшийся в ее сердце, замедлял ее шаги.

По дороге она не встретила ни одного пастушка, ни одной женщины, стирающей белье у реки. Необычная тишина заставляла ее дрожать, несмотря на летнюю жару.

Внезапно в роще раздался треск.

Цянь Чжао резко обернулась и крикнула в сторону деревьев:

— Кто там? Выходи!

Хотя ее голос звучал резко, она не могла скрыть дрожь.

— Сестра, — ответил ей звонкий детский голос.

Услышав знакомый голос своего трехлетнего брата Цянь Яо, она обрадовалась и взволнованно спросила:

— Яоэр, это ты? Где ты?

В этот момент из-за деревьев вышел слуга Ань Мин, держа на руках Цянь Яо.

Цянь Чжао редко выходила из дома, и Ань Мин видел ее всего несколько раз. К тому же, чтобы не привлекать внимания в дороге, она переоделась в мужскую одежду и надела шляпу, поэтому он не сразу ее узнал. Приглядевшись, он радостно воскликнул:

— Госпожа, это действительно вы!

Цянь Яо, увидев старшую сестру, потянулся к ней. Цянь Чжао взяла его на руки и спросила Ань Мина:

— Что вы здесь делаете?

— Наконец-то я вас нашел! — Ань Мин, не сдерживая слез, рассказал, что случилось. — Господин велел мне отвезти младшего господина в Ханчжоу к вам. Если бы я вас не нашел, то должен был отправиться в Юйяо к господину Хуану…

Оказалось, что месяц назад отец хотел отправить Цянь Яо в Ханчжоу, но у мальчика началась ветрянка, и его пришлось оставить дома. Из-за этого поездка задержалась, и только пять дней назад Ань Мин смог отправиться с ним на юг.

Но по дороге в Тан Ци они попали под перекрестный огонь, и им пришлось вернуться.

— Мы с младшим господином вернулись позавчера. Не могли найти еды и боялись уходить далеко, поэтому пришли сюда собирать шелковицу, — объяснил он.

Цянь Чжао, догадавшись, что он имеет в виду, с замиранием сердца спросила:

— Почему вы не могли найти еду? Где мой отец?

Ань Мин со слезами на глазах ответил:

— Я не знаю. После того как северяне захватили Янчжоу, к господину постоянно приходили люди за советом. Господин говорил, что Южная Чжили в опасности, и советовал всем искать убежище. Когда я уходил с младшим господином, деревня уже опустела, все бежали на юг. Вернувшись, я никого не встретил…

Он опустил голову, избегая взгляда Цянь Чжао, и достал из-за пазухи письмо.

— Перед отъездом господин велел мне передать это письмо госпоже.

Цянь Чжао опустила на землю капризничающего Цянь Яо и взяла письмо. Прочитав несколько строк, она почувствовала головокружение.

«Чжаоэр, пишу тебе это письмо. Прошло три месяца с нашей последней встречи ранней весной, и я очень скучаю по тебе. Но небеса немилостивы ко мне, и я вынужден навсегда проститься с тобой в этом письме…»

Она не могла читать дальше. Скомкав письмо, она побежала, не обращая внимания на крики Цянь Яо и Ань Мина.

Но когда она увидела обугленные руины своего некогда величественного дома, ноги ее подкосились, и она упала на колени перед обломками стен.

Слезы ручьем текли по ее лицу, застилая глаза. Она вытерла их рукавом и дрожащими руками снова развернула смятый лист.

«После смерти твоей матери я потерял всякую радость в жизни. Только любовь к тебе и твоим младшим братьям утешала меня. В этой жизни я ничего не достиг. В молодости я был слишком самоуверен, мои слова и поступки были дерзки, поэтому меня не принимали люди. Моя карьера не сложилась, но я все же находил удовольствие в безделье и довольствовался посредственностью. Когда страна оказалась на грани гибели, я хотел использовать свои знания, чтобы спасти народ от бедствия, но увидел, что весь двор погряз во лжи и коррупции. Никто не заботился о судьбе государства. Даже мой друг, такой же честный, как и я, был ослеплен своими амбициями и не терпел инакомыслия. И вот варвары вторглись в нашу страну, и большая часть земель Великой Мин потеряна. С воцарением Хунгуана император и его двор только и думают о своем благополучии. Как печально, что они не понимают: у них нет ни добродетели, ни удачи Чжао Гоу. Их план «объединиться с варварами, чтобы усмирить мятежников» — самая нелепая вещь, которую я когда-либо видел! Теперь я понимаю, что мои слова ничего не значат. Жаль, что я столько лет жил в бездействии, заботясь только о себе. Я больше не вижу никого, кто мог бы спасти страну от гибели. Сейчас варвары захватили север и юг, страна погибла, народ на грани уничтожения, и у меня больше нет желания жить. В могиле я буду молиться только о том, чтобы мои два сына и дочь жили в мире…»

— Сестра… — маленький Цянь Яо дергал ее за рукав и горько плакал.

Он был еще слишком мал, чтобы понять, что стал сиротой, и думал, что сестра хотела его бросить.

Цянь Чжао обняла брата и, закусив губу, дочитала последние строки письма.

«Ты с детства была умна и решительна, я всегда тобой гордился. Но я не увижу твоей церемонии совершеннолетия, не смогу выдать тебя замуж — это мое самое большое сожаление! К счастью, в прошлом году я обручил тебя с Хуаном из Юйяо. Ты знаешь эту семью, ты можешь им довериться. Все свое скромное состояние я оставляю тебе в качестве приданого. Подробности ты узнаешь позже. Твой отец. Год И-ю, пятый месяц, день Дин-вэй».

Она закрыла глаза и разрыдалась, крепко обнимая младшего брата, словно цепляясь за спасательный круг.