Глава 12.12 (Часть 2)

— Если мать действительно заботится о сестре, то в следующий раз, когда князь Юннин захочет ее увидеть, пусть они поговорят в присутствии всех, — вздохнул Линь Чэ. — Родственные связи нужно поддерживать. Если бы не эти несколько дней, проведенные в беседах с сестрой, она так и осталась бы для меня лишь именем, даже несмотря на просьбу отца и третьего дядюшки. Если мать хочет, чтобы князь Юннин относился к сестре как к родственнице и помогал ей, нужно дать ему возможность увидеть ее.

— Это неприлично! — воскликнула госпожа Сун. — Она не твоя сестра Фухуань и не твоя невестка. И таких женщин, как твоя невестка, в мире немного! Ты уже много лет как обручен, разве ты когда-нибудь видел девушку из семьи Лю? Правила этикета установлены нашими предками. Если ты не можешь сам устанавливать правила, не пытайся тайком их нарушать. В итоге ты можешь навредить не только себе, но и другим.

Она, конечно, знала, что с красотой и воспитанием Дайюй найти ей хорошего мужа не составит труда. Но если они хотят разорвать связи с резиденцией Жунго и избежать отбора девушек во дворец, им придется обратиться за помощью к Лю Юю. Как бы то ни было, князь, будучи мужчиной, мог не беспокоиться о последствиях, но для девушки из их семьи репутация была превыше всего, и она не могла позволить себе встречаться с посторонними мужчинами.

Однако, как бы она ни старалась, перед абсолютной властью ей пришлось склонить голову. Когда Лю Юй снова пришел в их дом, он опять попросил о встрече с Дайюй: — Все считают, что я потерпел поражение, и об этом можно больше не говорить. Но перед кузиной я не просто проигравший, а еще и тот, кто не смог выполнить желание ее отца. Я должен объясниться с ней.

Он считал, что если ему и нужно было объяснить свое «бездействие» или даже «поражение», то единственным человеком, которому он должен был это сделать, была его кузина Линь.

Линь Чэ был на службе, поэтому принимать гостя пришлось Линь Ши. Он с грустной улыбкой сказал: — Ваше высочество всегда ставит нас в трудное положение.

— Это потому, что в детстве я часто обижал твою сестру Фухуань, и она потом вымещала это на тебе? — спросил Лю Юй. — Мне кажется, эта кузина не такая, как твоя сестра, иначе тётушка не стала бы ее прятать.

— Дело не в этом, — с грустной улыбкой ответил Линь Ши. — Ваше высочество, когда вы играли с сестрой Фухуань, вы оба были еще детьми. А этой кузине уже одиннадцать-двенадцать лет.

В их семье, начиная с Линь Чжэна и Линь Фухуань и заканчивая Линь Чэ, все были немного своевольными. Только Линь Ши был послушным и сдержанным юношей.

Но он был еще слишком молод, и даже Линь Ху и госпожа Сун не слишком вмешивались в дела старших сыновей. Что уж говорить о нем.

— Я всего лишь хочу поговорить с ней, зачем ты делаешь из меня какого-то монстра? — рассмеялся Лю Юй.

Дайюй раньше не знала, что в мире есть двоюродный брат еще более своевольный, чем Баоюй. Но ее дядя и тётушка были гораздо более строгими, чем вторая тётушка из дома бабушки. Вторая тётушка с первого же дня ее пребывания в резиденции Жунго словно боялась, что она сблизится с Баоюем, и требовала, чтобы Дайюй держалась от него подальше, но при этом не слишком ограничивала самого Баоюя. А тётушка Сун несколько раз пыталась помешать встрече Дайюй с Лю Юем, но он все же сильно отличался от Баоюя.

Он, конечно, не стал бы врываться в комнаты девушек, с любопытством разглядывая косметику, одежду и украшения, и не «терял голову» при виде случайно обнажившейся шеи или запястья. Однако из-за своего положения он был гораздо более настойчив, чем Баоюй.

После той встречи в резиденции Жунго Дайюй поняла, что этот знатный князь — человек прямолинейный и откровенный. Поэтому она не слишком беспокоилась о правилах приличия, которые так волновали тётушку, но все же переживала из-за того, что хотел сказать Лю Юй.

— Последняя просьба третьего дядюшки пока не может быть выполнена. Я пришел, чтобы сказать тебе об этом, чтобы ты не расстраивалась и не переживала. Я не забыл о его желании. О его честности и справедливости, о его преданности стране и народу обязательно напишут. Его благородные поступки будут воспеты потомками.

Дайюй удивленно подняла голову.

Она слышала, что ее кузина Юаньчунь из резиденции Жунго стала Благородной супругой, и думала, что князь Юннин, вероятно, недоволен этим. Она ожидала, что он попросит ее выбрать между семьей Линь и резиденцией Жунго, но никак не этого!

Раньше, слыша о последней просьбе Линь Хая, она думала лишь о том, что он поручает ее заботам Линь Ху. Но, если подумать, в тот день Лю Юй сказал, что, получив письмо, дядя сразу же отправился в Янчжоу — на самом деле, скорее всего, он был больше озабочен государственными делами.

В детстве отец воспитывал ее как мальчика, и, хотя он не рассказывал ей подробно о своей работе, она читала исторические хроники о верных чиновниках. Но потом, живя в доме бабушки, она целыми днями занималась вышивкой, рукоделием и другими женскими занятиями вместе с невесткой и сестрами. Ее чтение ограничивалось «Жизнеописаниями достойных женщин», и постепенно она стала равнодушна к делам внешнего мира.

Она замкнулась в своем маленьком мирке, но Лю Юй вдруг ворвался в него, призывая ее взглянуть на бескрайние просторы.

Линь Хай в этом мире был не тем слабым и больным стариком, которого она видела в последние дни, а сильным и несгибаемым Таньхуаланом, который, несмотря на угрозы и посулы, не отступил от своих принципов.

Этот контраст почти ошеломил ее.

— Когда этот день настанет — когда желание моего отца будет исполнено — я, Дайюй, почту вас, Ваше высочество, низким поклоном, — она вдруг встала и поклонилась.

Она сказала «когда настанет», а не «если настанет». Лю Юй тоже стал серьезным и даже выпрямил спину. Его кузина была такой же хрупкой, как и при их первой встрече. В своем простом голубом платье без украшений, с широкими рукавами и подолом, она казалась еще более изящной. Однако в ней больше не было той робости, которую он заметил в прошлый раз.

— Да, когда этот день настанет, — улыбнулся Лю Юй, — мы обязательно выпьем за это!