Глава 3 (Часть 2)

Ду Ваньшу быстро связала воедино причину и следствие: император вряд ли помнил имя и фамилию военачальника под командованием Гао Чэнгуя. Скорее всего, это канцлер Гао подлил масла в огонь, воспользовавшись гневом императора.

— Ах ты ж…

Ду Ваньшу так разозлилась, что чуть было не вырвалось слово «злодей».

Но, встретив ясный взгляд Лу Чжао, она сдержалась и проглотила обидные слова.

Лу Чжао, конечно, понял, что хотела сказать Ду Ваньшу.

Он собрался с духом и заставил себя улыбнуться.

Притворно возмутившись, Лу Чжао легонько хлопнул в ладоши:

— Ах ты ж, коварный, жадный чиновник, как ты смеешь обманывать моего брата-императора!

Ду Ваньшу следовало бы рассмеяться.

«Брат Лу Чжао» тоже страдает, но ведь пытается ее развеселить?

Поэтому, хоть ей и было совсем не до смеха, она все же изобразила улыбку.

Она почти ничего не знала о Гао Чэнгуе — в семье Гао не было дочерей от главной жены, и Ду Ваньшу лишь поверхностно общалась с несколькими девушками из этой семьи. Самого канцлера Гао она видела всего раз или два и знала лишь, что он красноречив и обладает внушительным видом. Больше ей ничего не было известно.

Неужели такой человек мог быть настолько мелочным?

— Раз… раз мы знаем подоплеку,— осторожно спросила Ду Ваньшу, — то есть ли еще возможность все изменить?

Юнь Ваньли был несчастным человеком.

Увидев шрам на его лице, Ду Ваньшу не могла не почувствовать жалость.

Такой красивый юноша ни за что ни про что перенес такие страдания — любой бы расстроился, увидев это.

А ведь он еще и был генералом. На вид Юнь Ваньли был не так уж стар, лет двадцати пяти-шести от силы. Если он смог стать правой рукой канцлера и отправиться на юг подавлять восстание, значит, он определенно был выдающимся героем.

Но то, что Ду Ваньшу его жалела, не означало, что она хотела выйти за него замуж.

Она… она ведь его совсем не знала, как можно вот так взять и выйти замуж!

Лу Чжао горько усмехнулся:

— Если бы не императорский указ, возможно, еще была бы возможность что-то изменить, но теперь, когда мой брат-император издал указ…

Договорив, Лу Чжао наконец не смог сдержаться, и его вымученная улыбка исчезла.

Скрытая печаль в его глазах-персиках полилась, словно чистый источник, готовая пролиться на землю.

Лу Чжао выглядел крайне опечаленным:

— Это я виноват, я не смог уберечь Ваньшу от такой обиды. Если бы я мог раньше…

— При чем здесь «брат Лу Чжао»?!

Ду Ваньшу слегка повысила голос, перебивая его:

— Это все… это все…

Она тоже не могла продолжать.

Кто виноват, они оба прекрасно понимали, но она не могла произнести это вслух.

Видя горе Лу Чжао, Ду Ваньшу чувствовала и боль, и горечь.

Она знала «брата Лу Чжао» с детства, но никогда еще не чувствовала, что он так далек от нее.

— Это дело обязательно будет улажено, Ваньшу.

Успокоившись, Лу Чжао пообещал:

— Ни господин Ду, ни я, мы ни за что не позволим тебе страдать.

Если бы это было правдой.

Ду Ваньшу мечтала проснуться и обнаружить, что все как обычно: отец, братья и «брат Лу Чжао» все уладили, и она по-прежнему беззаботная девушка из семьи Ду, выросшая как сыр в масле.

Но дело зашло слишком далеко, и как бы все ни закончилось, простого решения уже не будет.

Расставшись с Лу Чжао, Ду Ваньшу удрученно вернулась в свои покои.

Может, Ду Ваньшу и не разбиралась в придворных интригах, но она ясно понимала, что она сама… а также ее братья, мать, вся семья Ду — уже втянуты в политическую борьбу.

Юнь Ваньли, как и Ду Ваньшу, был всего лишь незначительной пешкой на шахматной доске.

Чиновник у ворот оказался генералом.

Удивление Ду Ваньшу сменилось пониманием, когда она вспомнила статную, внушительную фигуру Юнь Ваньли.

Она никогда раньше не общалась с военными так близко. Обычно ее окружали такие же утонченные господа, как ее отец, братья и «брат Лу Чжао».

Ду Ваньшу не боялась Юнь Ваньли, ей даже было немного любопытно.

Какое несчастье могло постигнуть молодого генерала, чтобы он оказался в таком положении?

Ему, должно быть, приходится обдумывать вещи гораздо более сложные, чем ей.

Однако, размышляя об этом, Ду Ваньшу приходилось разбираться и с мелочами, последовавшими за указом о браке.

На следующее утро Гуаньсин с недовольным лицом вошла в комнату, неся два приглашения.

— Госпожа, это приглашение от четвертой госпожи Чэн,— пробормотала Гуаньсин. — Говорит, завтра приглашает вас полюбоваться лотосами.

Четвертая госпожа Чэн, Чэн Сиэр, была одной из многочисленных кузин «брата Лу Чжао».

Она уже много лет была влюблена в «брата Лу Чжао», и об этом знали все девушки в столице.

Раньше Чэн Сиэр любила говорить колкости, чтобы досадить Ду Ваньшу, но поскольку «брат Лу Чжао» относился к Чэн Сиэр вежливо, но отстраненно, Ду Ваньшу не обращала на нее внимания.

А теперь, когда разнесся слух об указе о браке, она, должно быть, на седьмом небе от счастья.

— Скажи, что я нездорова, и откажи,— спокойно ответила Ду Ваньшу.

В таком положении, кому есть дело до ее злости.

Гуаньсин с негодованием отложила приглашение и взяла другое:

— Госпожа Лю тоже приглашает вас на ипподром. Может, госпоже стоит поехать, развеяться?

Ду Ваньшу подумала и сказала:

— Все-таки не стоит. Скажи, что я сама найду ее в другой день.

С госпожой Лю, Лю Чаоэр, у Ду Ваньшу действительно были хорошие отношения.

Она была дочерью военного, с прямым и открытым характером. Если она считала Ду Ваньшу подругой, то относилась к ней со всей душой.

Ипподром — хорошее место, чтобы развеяться, но Ду Ваньшу не чувствовала себя такой убитой горем, как казалось ее служанкам и управляющему.

Да, она была опечалена, но были дела и поважнее.

Ду Ваньшу все еще не понимала, какова роль Юнь Ваньли во всем этом.

Как его выбрали для подавления восстания вместе с канцлером Гао?

Ду Ваньшу не слышала ни о каком генерале по фамилии Юнь в столице, должно быть, он прибыл из провинции.

И самое главное, мог ли отец ему доверять?

Дядюшка Ду Сян не мог этого разузнать, а спрашивать «брата Лу Чжао» было неудобно.

Возможно, стоило поплакаться второму брату — он больше всего боялся ее слез.

Приняв решение, Ду Ваньшу собралась с мыслями и перестала поддаваться эмоциям.

…………

……

Однако планы планами, а жизнь вносит свои коррективы.

После полудня, Ду Ваньшу еще не успела выйти из дома, как услышала снаружи смех и веселые голоса.

Затем Гуаньсин и Гуаньюэ, хмурившиеся с самого объявления о браке, вошли в комнату с улыбками:

— Госпожа, госпожа Лю пришла вас навестить.

Ду Ваньшу:

— …

Сказала же, что встретится в другой день, зачем было приходить? Это же просто назойливость.

— Я не выйду,— рассердилась Ду Ваньшу. — Скажи ей, чтобы уходила.

— Служанка не сможет прогнать госпожу Лю,— с улыбкой сказала Гуаньсин. — Госпожа, выходите скорее посмотреть.

Выйти?

Судя по тону, Ду Ваньшу сразу поняла, что что-то не так.

Она поправила одежду и вышла из комнаты.

Едва переступив порог, она увидела на стене своего дворика девушку примерно ее возраста.

Она была одета по-военному, в доспехах, и бесцеремонно сидела верхом на стене высотой более восьми чи (около 2.5 метров). Увидев Ду Ваньшу, она усмехнулась:

— А я думала, ты спряталась дома и плачешь.

Кто это мог быть, как не Лю Чаоэр, эта маленькая упрямица?

Сначала Ду Ваньшу разозлилась, услышав, что Лю Чаоэр все-таки пришла, но увидев ее на стене, в такой нелепой ситуации, ей стало смешно, и весь гнев мгновенно улетучился.

Сколько бы ни было печали и грусти, Лю Чаоэр умела своими выходками развеять их в один миг.

— Неужели воительница из семьи Лю не понимает слов? Сказано же, не приму, зачем напрашиваться на неприятности?

— Голос Ду Ваньшу звучал резко, но в глазах появилась давно забытая улыбка.

— Потому что есть важное дело.

Лю Чаоэр спрыгнула со стены, легко приземлившись на ноги.

— Я слышала, император даровал тебе брак с Юнь Ваньли?

Ду Ваньшу изумленно уставилась на нее:

— Ты его знаешь?

Почему все его знают, кроме нее?!