Глава 7. Выезд из резиденции

Переступив порог Двора Безмятежной Воды и увидев алую фигуру, стоящую во дворе, Лян Инчжан невольно замедлила шаг, словно мышь, заметившая кошку.

Люйци, шедшая позади, с трудом сдерживала смех, вспоминая, как девушка передразнивала Сун Цинцы.

— Господин советник, госпожа Лян пришла, — тихо предупредил Фэн Вэй, услышав шаги в коридоре.

Сун Цинцы медленно обернулся и посмотрел на вход.

Лян Инчжан в нежно-голубом шелковом платье, расшитом бабочками, шла через двор, поднимаясь по ступеням. Она присела в реверансе перед Сун Цинцы.

— Доброе утро, брат.

Поклонившись, она тут же отступила к двери, оставив Сун Цинцы лишь вид на свой затылок. Он хотел ответить ей, но слово «утро» застряло у него в горле. Его обычно спокойное лицо выражало легкое недоумение.

— Госпожа, нужно дождаться ответа советника, прежде чем отворачиваться, — прошептала Люйци Лян Инчжан на ухо.

«Вот тебе и раз! Я как раз и не хотела получить очередное замечание, поэтому отвернулась от его ледяного взгляда», — подумала Лян Инчжан.

Она развернулась, снова подошла к Сун Цинцы и, повторив реверанс, подняла на него лукавый взгляд.

— Доброе утро, брат.

Спокойствие в глазах Сун Цинцы исчезло. Он сделал вдох.

— У… тебя что-то на зубах.

Собираясь к канцлеру, Лян Инчжан не успела позавтракать и перекусила по дороге слоеным пирожным с кунжутом и арахисом. Крошки остались у нее на зубах.

Стоило ей улыбнуться, как все стало ясно.

Лян Инчжан прикрыла рот рукой и, краснея от стыда, ткнула пальцем в Сун Цинцы.

— Знаю, знаю! Сейчас ты скажешь: «Лян Инчжан, не ешь кунжут!»

Сун Цинцы невольно улыбнулся.

— Так это кунжут? А я подумал, что ты всю ночь зубрила и чернила наелась.

«Он смеется над тем, что я малообразованная?», — подумала Лян Инчжан. Да, она действительно мало училась, это правда, и спорить тут не о чем. Девушка опустила голову, признавая свое поражение. «Умение проигрывать — тоже важное качество», — решила она.

Сун Цинцы удивился ее молчанию. Обычно эта болтливая девчонка всегда находила, что ответить.

Фэн Вэй, наблюдавший за их перепалкой, снова едва сдерживал смех.

— Госпожа, это моя вина, — Люйци подала Лян Инчжан платок, чтобы прикрыть лицо, и отвела ее в сторону, чтобы убрать крошки с зубов.

В этот момент из дома вышел канцлер Сун. Заметив бледное лицо Лян Инчжан, он решил, что она плохо спала.

— Тебе не нужно каждое утро приходить ко мне. Ты еще молода, тебе нужно больше спать, чтобы быть здоровой.

— Хорошо, дедушка Сун.

Слуга подал чай, и Сун Цинцы лично подал его канцлеру.

Выпив чай, канцлер сказал:

— Пойдем.

— Да.

Сун Цинцы взглянул на Лян Инчжан и, следуя за дедом, вышел из дома.

У ворот Лян Инчжан проводила взглядом два паланкина, в которых канцлер и его внук покинули резиденцию, и спросила Люйци:

— Советник каждое утро приходит к канцлеру, а потом они вместе едут во дворец?

«Неужели он совсем не спит? Прошло всего несколько часов», — подумала она.

— Нет, — ответила Люйци. — С тех пор, как в начале года советник переехал, он приходит только по выходным и праздникам. В обычные дни он занят и редко появляется здесь. В любом случае, канцлер, ханьлинь и советник — коллеги и видятся каждый день во дворце.

Лян Инчжан почувствовала голод и решила не забивать себе голову лишними вопросами.

— Пойдем завтракать.

Впереди ее ждал целый день занятий по этикету.

***

Пять дней подряд Лян Инчжан усердно изучала правила этикета под строгим руководством учителя. Он был даже строже, чем Сун Цинцы.

Позже Лян Инчжан узнала, что этот учитель когда-то обучал и самого Сун Цинцы!

За ужином Лян Инчжан, уже забыв наставления учителя о том, что после полудня нужно есть меньше, съела две порции риса. Занятия этикетом оказались тяжелее, чем работа в поле. Она давно так не уставала, все тело ломило.

Вечером управляющий принес две шкатулки с украшениями и два сундука с одеждой, которые госпожа Чэнь Янь заказала для нее. Она лично проверила каждую вещь и отложила те, что не подошли, а остальное передала управляющему.

Хотя Лян Инчжан любила деньги, она не чувствовала радости. Каждую из этих вещей можно было продать в ломбарде, и она смогла бы осуществить свою мечту.

Но с другой стороны, обладая всем этим богатством, она должна была оставаться барышней из резиденции канцлера и не могла открыть свою лавку.

Роскошь и богатство имели свою цену.

Видя ее грустное лицо, Люйци спросила:

— Госпожа, что случилось? Почему вы не рады?

— Ничего, — улыбнулась Лян Инчжан. — Убери все это.

— Завтра вы поедете с госпожой в резиденцию князя Му на праздник в саду. Я сейчас подготовлю наряд, чтобы утром вам было легче собраться, — сказала Люйци.

— Праздник в саду в резиденции князя Му?

Лян Инчжан задумалась и не услышала, что сказал ей управляющий Сун Цюй.

В столице все знатные семьи были связаны между собой родственными узами. Например, княгиня Му, урожденная Чэнь Жань, была единокровной сестрой Чэнь Янь, матери Сун Цинцы. Двадцать лет назад их называли «Двумя красавицами Хансу», их слава гремела далеко за пределами родного города.

Одна вышла замуж за князя, другая — за ханьлиня из резиденции канцлера. Обе были на вершине славы.

У князя и княгини Му было двое детей: сын, Лу Цзинсян, на пять лет младше Сун Цинцы, ему только-только исполнилось двадцать, и дочь, Минчжуэр. Судя по имени, она была любимицей всей семьи. Ей было пятнадцать, почти столько же, сколько и Лян Инчжан, разница всего в несколько месяцев.

На следующее утро, помогая Лян Инчжан причесываться, Люйци рассказала ей о семье князя Му. Когда речь зашла о Минчжуэр, она сказала:

— Хорошо бы вам подружиться с княжной.

— Почему?

— Княжна — жемчужина резиденции князя Му, но… она немного особенная. Она не разговаривает.

— Не разговаривает? — удивилась Лян Инчжан.

«Жемчужина, которая не сияет, теряет свою красоту», — подумала она.

— Даже лучшие лекари не могут понять, что с ней. Она общается только кивками и жестами. Поэтому, госпожа, пожалуйста, будьте осторожны со словами. Сегодня на празднике будут жены чиновников и члены императорской семьи. Я буду рядом и подскажу вам, если что. Не волнуйтесь, — сказала Люйци, глядя на красивое отражение Лян Инчжан в зеркале.

С Люйци рядом Лян Инчжан чувствовала себя спокойно. Она с благодарностью взяла служанку за руку.

— Люйци, как хорошо, что брат не забрал тебя с собой! Иначе я бы не встретила такого замечательного человека.

Люйци улыбнулась и продолжила причесывать ее.

У ворот резиденции канцлера стояли две кареты в окружении слуг и стражников. Одна из них, более просторная и богато украшенная, явно предназначалась для высокопоставленной особы.

В ней сидела Чэнь Янь.

Лян Инчжан поздоровалась с ней и села во вторую карету.

Перед тем, как сесть, она случайно заметила спрятавшуюся за кустами фигуру и сразу поняла, что это Мо Сяоцзю.

Только он знал, что она в резиденции канцлера.

Лян Инчжан была тронута. Неожиданно в столице нашелся человек, который помнил о ней, хотя они виделись всего раз.

— Госпожа, что-то случилось? — спросил управляющий Сун Цюй, заметив, что она медлит. Он посмотрел в ту сторону, куда был устремлен ее взгляд.

Лян Инчжан рассказала ему о маленьком нищем.

— Госпожа, в последнее время у ворот резиденции действительно крутится какой-то подозрительный нищий. Может, это он? — сказал один из стражников.

— Да, это он! — обрадовалась Лян Инчжан. — Управляющий, когда я приехала в столицу, мне помог маленький нищий по имени Мо Сяоцзю. Если вы увидите его снова, не могли бы вы дать ему одежду и еду?

Сун Цюй удивился. Он не ожидал, что, став барышней, Лян Инчжан будет помнить о нищем, который когда-то помог ей. Его строгое лицо смягчилось, и он посмотрел на девушку с отеческой теплотой.

— Не волнуйтесь, госпожа, я позабочусь об этом.

Лян Инчжан, облегченно вздохнув, села в карету.

***

В свой выходной Сун Цинцы продолжал работать с документами, только уже в кабинете своего дома.

— Господин советник, это все счета за прошлый год по строительству дворца Фэнхэдянь в Цицю, — сказал Люй Янь, помощник из Министерства работ, положив на стол перед Сун Цинцы тяжелую коробку с документами.

Фэн Вэй взял коробку и поставил ее на низкий столик рядом с рабочим столом Сун Цинцы.

В середине июля стояла невыносимая жара. Люй Янь, принесший документы из Министерства работ, изрядно устал по дороге и вытирал пот со лба рукавом.

Сун Цинцы, не отрываясь от документов, сказал:

— Принесите чаю.

Слуга подал холодный чай. Выпив его, Люй Янь почувствовал себя немного лучше, но тревога не покидала его.

Он посмотрел на Сун Цинцы, который сосредоточенно изучал документы, не обращая на него никакого внимания.

В июне Министерство финансов, как обычно, проверяло расходы всех ведомств за первое полугодие, а также некоторые задержанные отчеты за прошлый год. Это была стандартная процедура. Министерство работ предоставило отчет о расходах на строительство дворца Фэнхэдянь, и Министерство финансов должно было проверить его и поставить печать.

Этим должен был заниматься Вэнь Шичу, левый помощник министра финансов, но его жена как раз готовилась к родам, и он взял отпуск. Поэтому это дело поручили Сун Цинцы, который недавно стал правым помощником министра.

Чиновники из Министерства работ думали, что все пройдет гладко, но Сун Цинцы неожиданно потребовал предоставить подробный отчет.

Почти месяц они тянули с этим, и вот, наконец, доставили документы.

Люй Янь, несмотря на жару, поспешил в резиденцию советника.