Глава 3. Нефритовый медальон

За высокими воротами резиденции канцлера открывался роскошный вид. Посреди просторного двора стоял огромный чан с водой, где среди листьев лотоса резвились золотые карпы.

Миновав первые ворота, Лян Инчжан оказалась в прекрасном саду, полном зелени. Извилистые резные галереи и вереницы фонарей, словно млечный путь, вели в неизвестном направлении.

Яркий лунный свет освещал причудливые камни, диковинные цветы и травы. Слышалось тихое журчание ручья, похожее на шепот лунного света, играющего на воде.

Лян Инчжан чувствовала себя так, словно попала в волшебную страну. Она боялась дышать, чтобы не нарушить безмятежную тишину сада.

Впереди по изогнутому мостику шла высокая фигура. Подол одеяния, окрашенный голубоватым лунным светом, плавно развевался, словно маня за собой. Это зрелище заворожило девушку.

«Какой он… неземной», — подумала она.

— Госпожа, сюда, пожалуйста, — окликнул ее Фэн Вэй.

— А? О! — Лян Инчжан чуть не последовала за Сун Цинцы на мостик. Смутившись, она опустила голову.

К счастью, в темноте никто не заметил ее замешательства.

Лян Инчжан отвели в небольшую комнату. Вскоре пришел лекарь и обработал ей рану.

На ладони была всего лишь царапина, но Лян Инчжан, все еще находясь в каком-то оцепенении, позволила врачу сделать свое дело.

Когда лекарь ушел, мужчина, который привел ее сюда, протянул ей связку монет.

— Это вам на лекарства от господина советника. В следующий раз будьте осторожнее и не задерживайтесь у ворот резиденции.

«Сколько же странностей в этой столице!», — подумала Лян Инчжан. — «В резиденции канцлера такие добрые люди — не только рану перевязали, но еще и денег дали».

«Интересно, если еще пару раз упасть у ворот, хватит ли мне денег, чтобы открыть лавку?» — промелькнула у нее шальная мысль.

— Спасибо господину советнику! В столице действительно все такие добрые! — радостно воскликнула Лян Инчжан, принимая деньги. Боль в ладони как рукой сняло, и девушка расплылась в улыбке.

Девушка была одета просто, даже бедно, но ее улыбка, яркая, как весеннее солнце, излучала жизнерадостность.

Фэн Вэй невольно улыбнулся в ответ. Провожая ее, он спросил:

— Стражники у ворот говорили, что ты кого-то искала?

Лян Инчжан хлопнула себя по лбу — чуть не забыла о самом главном, обрадовавшись деньгам.

Раз уж она здесь, стоит еще раз попытаться.

Она достала письмо и завернутую в ткань половинку нефритового медальона.

— Господин, не могли бы вы помочь мне найти одного человека в резиденции? Его фамилия Чу. Он, должно быть, старый слуга. Он давний друг моего дедушки, Лян Хуэя. Этот медальон — знак их дружбы.

Взгляд Фэн Вэя, пробежав по письму, остановился на обломке нефрита, завернутом в ткань.

Это был медальон с изображением тигра. Простым людям носить такие было запрещено — это считалось дерзостью и могло привести к тюремному заключению.

Только очень знатные особы имели право носить подобные вещи.

Фэн Вэй взял половинку медальона и, бегло просмотрев письмо, позвал слугу и велел отвести Лян Инчжан обратно в комнату, а сам отправился с письмом и медальоном в кабинет канцлера.

***

Сун Цинцы рано ушел со встречи в Цюнхуалоу и приехал в резиденцию канцлера. Друзья устроили праздник в честь его повышения, но сам он был не в настроении и почти не пил.

По дороге ночной ветер развеял винные пары, и хотя в ясных глазах еще оставалась легкая дымка, он был вполне трезв.

Недавно он переехал из резиденции канцлера в собственный дом в районе Пинчан. Его дом находился недалеко, всего в нескольких кварталах от резиденции.

Он часто навещал деда, канцлера Суна, и родителей, но больше всего времени проводил в кабинете деда.

Внук и дед, оба занимавшие высокие посты, всегда находили, что обсудить.

На этот раз канцлер Сун вызвал его не по государственным делам, а по личному вопросу.

Канцлер Сун возился со своими любимыми орхидеями. Держа в руке ножницы, он раздумывал, какой побег обрезать, и спросил внука:

— После Нового года тебе исполнится двадцать пять. Для женитьбы уже поздновато. Есть ли у тебя кто-то на примете? Расскажи.

— Мою женитьбу решаете вы с родителями, — ответил Сун Цинцы, равнодушно разглядывая листья чая, плавающие на поверхности чашки. Казалось, он говорит о чужой судьбе.

— Ты всегда так отвечаешь, — с укором произнес канцлер, повернувшись к внуку. — Когда ты решил переехать, я подумал, что ты готов к семейной жизни, и позволил тебе. Прошло полгода, а о женитьбе ни слуху ни духу. Ты же знаешь, сколько людей, и во дворце, и при дворе, ждут твоей свадьбы. Меня уже столько раз спрашивали, а ты все тянешь. Почему?

Сун Цинцы закрыл чашку и поднял глаза.

— На ком вы решите меня женить, на той и женюсь.

Видя его безразличие, канцлер Сун махнул рукой и вздохнул.

— Дочь семьи Фу тебе очень подходит. Она станет прекрасной женой. Если хочешь на ней жениться — женись.

На лице Сун Цинцы, до этого спокойном, промелькнуло какое-то чувство.

Не дождавшись ответа, канцлер нахмурился и, потирая поясницу, сказал:

— Эх, с неба бы невеста упала для моего внука…

— Что за глупости? — покачал головой Сун Цинцы.

В этот момент у входа появился Фэн Вэй. Он не вошел и не стал докладывать о себе.

— Входи, — махнул рукой канцлер и снова занялся орхидеями.

Фэн Вэй подошел к Сун Цинцы. Но прежде чем он успел что-либо сказать, Сун Цинцы спросил:

— Девушку проводил?

Несмотря на возраст, канцлер Сун обладал хорошим слухом. Он как раз говорил с внуком о женитьбе, пытаясь выведать у него хоть что-то, и тут услышал про какую-то девушку. Он тут же спросил Фэн Вэя:

— Какую девушку?

Видя, с каким любопытством дед ловит каждое слово, Сун Цинцы снова покачал головой и отпил чаю.

Фэн Вэй, не получив от Сун Цинцы никаких указаний, рассказал все как есть. Оказалось, что это девушка, которая столкнулась с каретой у ворот. Канцлер, потеряв интерес, снова занялся цветами. Но Фэн Вэй продолжил:

— Эта девушка пришла в резиденцию искать кого-то по фамилии Чу. И у нее с собой письмо и половинка нефритового медальона с изображением тигра.

— Медальон? — Услышав это, канцлер Сун замер. В его руке дрогнули ножницы, и он случайно срезал самый красивый цветок орхидеи.

Орхидея упала, словно мертвая бабочка.

Сун Цинцы тоже вздрогнул.

— Какой медальон? Покажи! — взволнованно проговорил канцлер, его борода задрожала.

Фэн Вэй развернул ткань и протянул ему половинку медальона.

В глазах канцлера, увидевшего нефритовый обломок, бушевал настоящий шторм. Дрожащими руками он медленно взял медальон.

— Сорок лет… — прошептал он, глядя на него. В его глазах блеснули слезы.

— Что с вами? — Сун Цинцы поддержал деда за плечи.

Канцлер подошел к книжному шкафу и попросил внука снять с верхней полки темную деревянную шкатулку. Из красной ткани внутри он достал другую половинку медальона.

Две половинки соединились, образовав цельное изображение тигра.

Сун Цинцы смотрел на медальон, и выражение его лица было трудно прочесть.

Десятилетия хранимые в тайне чувства нахлынули на канцлера. Сделав глубокий вдох, он постарался взять себя в руки.

— Где та девушка, что принесла медальон? Я хочу ее видеть.

***

Лян Инчжан ждала в комнате. Ее клонило в сон, и мучил голод. Достав пирожные, которые она разделила с Мо Сяоцзю, девушка села на стул и начала есть.

Но чем больше она ела, тем хуже ей становилось. Начинка была приторно сладкой. «Неужели в столице сахар ничего не стоит?», — подумала она.

Поперхнувшись, Лян Инчжан начала искать воду.

В этот момент в комнату вошли трое.

— Это она?

Канцлер пристально посмотрел на Лян Инчжан.

Могущественная аура первого министра напугала девушку. Она вздрогнула и, задев вазу, облила себя водой.

Фэн Вэй, как телохранитель, инстинктивно загородил канцлера.

— Стража! Защитить канцлера! Бросьте вазу! — крикнул он.

— Я… я не воровала вазу, — испуганно пролепетала Лян Инчжан, ставя вазу на место и поправляя цветы. — Хорошо, что не разбила. Наверное, дорогая?

Сун Цинцы, обычно такой серьезный, не смог сдержать смех.

Фэн Вэй, покраснев, отпустил стражу. Ему хотелось сквозь землю провалиться.

Служанка отвела Лян Инчжан переодеться. Она принесла платье цвета хурмы и граната и повесила его на вешалку у ширмы.

— Госпожа, переоденьтесь и позовите меня. Я буду ждать снаружи.

Сняв мокрую одежду, Лян Инчжан вспомнила, что забыла поблагодарить служанку. Выглянув из-за ширмы, она улыбнулась девушке в зеленом платье.

— Спасибо вам.

— Не за что, — с улыбкой ответила Люйци. Она вежливо обращалась с Лян Инчжан, выполняя приказ канцлера.

За ширмой Лян Инчжан потрогала мягкую ткань платья. Все происходящее казалось ей нереальным. Комнату наполнял аромат сандалового дерева и еще какой-то свежий, холодный, словно запах соснового леса под снегом.

Этот аромат был ей знаком, но она никак не могла вспомнить, где его слышала.