Однако княгиня Ци лично встала и с улыбкой сказала:
— Это я дала ей плащ. Я забочусь о своей невестке так же, как матушка заботится обо мне. Боюсь, как бы она не замерзла.
Княгиня Ци была дочерью вдовствующей императрицы, и та, конечно же, не стала ее упрекать.
— Какие вы у меня заботливые, — лишь с улыбкой заметила она.
Остальные дамы подхватили тему, восхищаясь теплыми отношениями между княгиней и ее невесткой.
Вдовствующая императрица, обменявшись любезностями, предложила всем сесть, а затем объявила:
— Наградить супругу наследного принца Ци парными браслетами из гранатового жемчуга.
Брачный союз, заключенный по воле императора, и подарок от вдовствующей императрицы — все это вызывало зависть у незамужних девушек. Однако некоторые из них поняли скрытый смысл этого жеста.
При основании государства Дагао четырем приближенным императора было пожаловано право на собственные княжества: Цинь, Ци, Чу и Цзинь.
Ци, Чу и Цзинь были князьями не из императорского рода, получившими свои титулы за военные заслуги. А вот князь Цинь был из рода основателя империи — его предок был родным братом первого императора. Именно ему достались исконные земли, и он получил титул князя Цинь.
Род князя Цинь постепенно угасал, и двадцать лет назад не осталось никого, кто мог бы унаследовать титул. Так прервалась династия Цинь.
У князя Чу же, наоборот, было слишком много потомков. После указа о пожаловании их земли и власть дробились все сильнее, и в бывшем княжестве Чу развелось множество княжичей. Там часто можно было услышать подобные диалоги:
— Я девятнадцатый потомок князя Чу Вэнь.
— А, я восемнадцатый. Ты должен называть меня дядей.
Эта история показывает, что и малое, и большое количество потомков может быть проблемой.
В роду князя Ци же почти всегда был только один наследник. Гранат символизировал плодородие, и подарок вдовствующей императрицы — гранатовые браслеты — имел очевидный смысл.
— Его величество император прибыл! — голос евнуха вывел присутствующих из задумчивости.
Чиновники и придворные дамы встали и поклонились, приветствуя императора.
Император сел на трон и разрешил всем подняться. Только после слов «Благодарим ваше величество» все смогли сесть.
Лу Вэйянь, движимая любопытством, украдкой взглянула на императора. Его лицо казалось румяным, и он совсем не выглядел больным.
==
В прошлом месяце, вернувшись из дворца, Лу Минсюй велел привести Лу Вэйянь, которая в то время слушала истории в чайной. Лу Вэйянь часто прогуливала, и отец постоянно ее отчитывал. Поэтому в тот день она решила действовать на опережение и начала притворно плакать.
Она громко всхлипывала, но слез не было. Лу Минсюй не обратил на это внимания.
— Ты знаешь, что император тяжело болен, и кто-то из евнухов предложил выбрать наложниц, чтобы изгнать злых духов? — спросил он.
«Плач» Лу Вэйянь тут же прекратился.
— И… его величество согласился? — недоуменно спросила она.
Лу Минсюй кивнул.
Лу Вэйянь замолчала. Чем больше власти у человека, тем больше он боится ее потерять, и чем ближе смерть, тем больше он боится умереть. Многие правители, добившиеся успеха в молодости, в старости начинали искать эликсир бессмертия, тратя государственные и народные средства на попытки продлить свою жизнь и сохранить величие, в итоге теряя все.
— Чиновники должны быть примером для народа, — продолжил Лу Минсюй. — Из каждой семьи, где есть дочери подходящего возраста, хотя бы одна должна быть представлена ко двору. Ты это понимаешь?
— Что? — у Лу Минсюя был сын и дочь, и единственной дочерью была Лу Вэйянь. — А если притвориться больной? Сказать, что у меня неизлечимая болезнь. Вряд ли его величество захочет, чтобы его «исцеляла» больная девушка.
Лу Минсюй пристально посмотрел на нее. Лу Вэйянь, обдумав свои слова, не нашла в них ничего предосудительного. Она еще больше удивилась. Неужели ее отец, хоть и стремился к власти, готов отдать ее замуж за больного императора?
— Лу Вэйянь, — произнес Лу Минсюй.
Лу Вэйянь испуганно выпрямилась. Отец редко называл ее полным именем. Если он это делал, значит, ей предстояла либо выволочка, либо наказание.
— Мне доложили, что вчера тебя видели в Западном квартале, — сказал Лу Минсюй. — «Дочь помощника министра работ такая смелая! В одиночку проучила хулигана, который обижал девушку. Прямо как императрица Ли во времена императора Вэнь!»
Сердце Лу Вэйянь екнуло.
Лу Минсюй выдавил улыбку, которая была хуже плача.
— Все еще хочешь гулять по улицам? «Дочь помощника министра работ»?
Понимая, что дело плохо, Лу Вэйянь ухватилась за одежду отца.
— Папа! Я виновата! Спаси меня!
Отец с дочерью, обдумав все варианты, пришли к выводу, что единственный выход — выдать ее замуж.
— Ну и пусть, — попыталась утешить отца Лу Вэйянь. — Выйду замуж за кого-нибудь не из дворца. Смогу навещать тебя, надоедать. А если попаду во дворец, то уже не вернусь.
На этот раз Лу Минсюй не обратил внимания на ее слова о том, что она будет ему надоедать.
— Как я могу позволить тебе выйти замуж за кого попало? — сказал он. — Если у мужа дела пойдут плохо, тебе придется терпеть лишения.
Лу Вэйянь подняла брови.
— У тебя есть кто-то на примете?
Какая девушка не хочет знать, за кого она выйдет замуж? Лу Вэйянь заинтересовалась.
Видя ее любопытство, Лу Минсюй, поглаживая бороду, с улыбкой сказал:
— Князь Ци — это независимый князь, который постоянно находится в Хэнчжоу. Княгиня Ци — родная сестра нынешнего императора. У них есть только один сын, который, несомненно, унаследует титул. Княгиня с сыном недавно приехали в столицу. Завтра я пойду к ним с визитом.
Из жаровни поднимался легкий дымок, но на душе у Лу Вэйянь было тревожно. Лу Минсюй, хоть и сделал карьеру благодаря экзаменам, не достиг больших высот. Взрослея, она все лучше понимала амбиции отца. Но зачем выдавать ее замуж за наследного принца Ци только ради того, чтобы избежать попадания во дворец? И если он так не хочет с ней расставаться, зачем отправлять ее за тысячу ли в Хэнчжоу?
— Как зовут наследного принца Ци? — спокойно спросила она.
— Чэнь Цинчжань, — ответил Лу Минсюй. — «Цин» — чистый ветер, «Чжань» — чистая роса.
За окном раздался треск — под тяжестью снега сломалась тонкая ветка.
— Папа…
— Что?
— Несколько дней назад я действительно проучила хулигана, который обижал девушку, — сказала Лу Вэйянь. — Прямо как императрица Ли!
— К чему ты это говоришь? — не понял Лу Минсюй. — Я знаю.
Лу Вэйянь чуть не расплакалась.
— Папа, кажется, того хулигана зовут Чэнь Цинчжань!
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|