Четыре младших брата (Часть 1)

Четыре младших брата

Дуань Тинсянь промолчал.

Его глаза медленно показались над краем чаши. Он лишь мельком взглянул на Цао Чжию и тут же снова опустил взгляд.

— Всё ещё не можешь говорить? — Цао Чжию напряжённо смотрела на его слегка влажные губы.

После того как Дуань Тинсянь едва заметно кивнул, она подавленно села обратно на круглый табурет.

Она прождала до самого возвращения У Ци, подперев щеку рукой и наблюдая, как Дуань Тинсянь пьёт лекарство, но так и не услышала от него ни единого слова.

«Наверное, он слишком сильно кашлял, горло, боюсь, не скоро придёт в норму. Тогда подожду до следующего раза».

Подумав так, Цао Чжию ещё немного посидела с Дуанем Тинсянем в молчании, а затем поднялась, собираясь уходить.

— Мудрый Князь, я больше не буду мешать твоему отдыху.

Она взглянула на уже пустую чашу из-под лекарства в руках Дуаня Тинсяня и добавила:

— В этот раз так некстати получилось, в Императорском Управлении Медицины не хватило лекарств, взяли только два набора. Остался ещё один. Вам не нужно беспокоиться, в следующий раз я просто прикажу людям взять его, приготовить отвар и доставить.

Дуань Тинсянь поднял на неё глаза, в них была лишь непроницаемая тьма. Однако мгновение спустя он подал знак У Ци проводить гостью.

**

Вернувшись во Дворец Молитвы о Жемчуге, Цао Чжию тут же суетливо наказала слугам рассчитать подходящий день, чтобы пойти в Императорское Управление Медицины за лекарством.

Кто бы мог подумать, что в назначенный день, когда люди из Дворца Молитвы о Жемчуге прибыли в Управление Медицины, У Ци уже давно забрал лекарство.

Он даже передал ей записку, в которой говорилось, что для лечения Мудрого Князя используются только неприметные, обычные травы. Поскольку у неё не было прошлого рецепта, а прошло уже некоторое время, ей пришлось бы долго отвечать на расспросы в Управлении Медицины, и он не хотел её так утруждать.

Выслушав доклад служанки, Цао Чжию вспомнила тот рецепт, который подобрала в прошлый раз в переходе.

Тогда она лишь мельком взглянула на него и отдала Росе, смутно припоминая, что там были написаны названия вроде «листья мушмулы», «колокольчик крупноцветковый» и… в общем, что-то в этом роде.

Похоже, это действительно были обычные лекарственные травы, о которых она никогда не слышала.

Но помогут ли эти обычные травы?

Раньше, когда она болела простудой, императорский лекарь всегда прописывал ей женьшень, линчжи и тому подобные средства. Каждый вечер ей нужно было выпивать чашку питательного отвара из ласточкиного гнезда, и даже при этом на полное выздоровление уходило пять-шесть дней.

Цао Чжию вспомнила спину, дрожавшую под её ладонью в тот день, и пронзительный кашель всё ещё звучал у неё в ушах.

Она тут же сжала ладони и позвала императорского лекаря, который обычно её лечил, чтобы расспросить о ценных лекарственных средствах от простуды и кашля. Она подумала, что раз уж не получилось достать лекарство для Дуаня Тинсяня, то можно хотя бы дать ему что-нибудь укрепляющее, чтобы он поправился быстрее и основательнее.

Но она не ожидала, что лекарь, услышав её расспросы о различных средствах от кашля, подумает, что она сама нездорова, и чуть было не потревожит самого Императора.

Цао Чжию не решилась сказать, что спрашивает для заложника, который прибыл всего несколько дней назад, боясь, что дело примет серьёзный оборот. Она отговорилась парой фраз и попросила у него лишь дворцовую фармакопею, чтобы изучить её самой.

**

Сегодня Цао Чжию сидела за столом и изучала раздел о кордицепсе из Южных Земель.

Роса подняла жемчужную занавеску, подошла к ней и увидела, что принцесса, подперев щеку рукой, уставилась на страницу книги, а её изящные брови сошлись на переносице. Служанка в шутку сказала:

— Ах, этот кордицепс… Когда Наследный Принц вернулся с инспекции границ, он специально привёз Вашему Высочеству из Южных Земель целую шкатулку, и там был только крупный кордицепс. Говорят, крупный кордицепс из Южных Земель крайне редок и ценен. Но Ваше Высочество сказали, что он невкусный, и вылили целую миску отвара. Наследный Принц, узнав об этом, очень долго сокрушался.

— Тогда служанка убрала его в кладовую и больше не осмеливалась доставать. Неужели Ваше Высочество снова захотели его попробовать, раз так изучаете?

Услышав это, Цао Чжию, чьи глаза были словно подёрнуты дымкой, мгновенно прояснилась и переспросила: — У нас в кладовой есть кордицепс? Сколько его осталось? Хватит, чтобы подарить?

— Наследный Принц подарил большую шкатулку. Если убрать то, что Ваше Высочество вылили, то можно собрать ещё вот такую коробочку.

Говоря это, Роса сложила большие и указательные пальцы обеих рук, показывая размер.

— Кордицепс — прекрасное укрепляющее средство. Если Ваше Высочество хотите его подарить, то у Их Величеств Императора и Императрицы он и так есть, другим принцам и принцессам он вроде бы не нужен… Неужели Ваше Высочество… хотите подарить его Достойной супруге?

— Чтобы она поскорее подарила Вашему Высочеству Семнадцатое Высочество?

При упоминании Семнадцатого Высочества Цао Чжию на мгновение застыла.

Она чуть не забыла об этом.

Как раз недавно Ло И заходил во Дворец Молитвы о Жемчуге.

Поскольку Роса от её имени расспрашивала его об устройстве Мудрого Князя и его свиты, он подумал, что она таким образом намекает на новости о Семнадцатом Высочестве, и поспешил собрать последние слухи из гарема, чтобы доложить ей.

— Евнух Ло ведь говорил, что Достойной супруге не хватало совсем чуть-чуть, чтобы зачать Семнадцатое Высочество. К сожалению, пульс у неё поверхностный и тонкий. Если хорошо укрепить её организм, то радостное событие не за горами.

— Этот кордицепс очень подходит. Ваше Высочество всё хорошо продумали.

С одной стороны, был младший братик Семнадцатый, о котором она твердила годами и который словно махал ей пухленькой ручкой. С другой стороны…

Цао Чжию немного поколебалась, тщательно всё обдумывая. Наконец, она ткнула пальцем в страницу книги и произнесла: — Укрепляет лёгкие и пополняет ци. Решено, он.

Глаза Росы смеялись. Она поспешила в кладовую, достала шкатулку и, словно держа священный предмет, поставила её на стол, принявшись приводить в порядок.

В конце концов, ничто так не занимало мысли принцессы, как ожидание Семнадцатого Высочества.

Цао Чжию, увидев, что шкатулка почти готова, положила подушечку пальца на лакированную поверхность и легонько потёрла. Уголки её губ медленно поползли вверх. Она подняла глаза и сладко сказала:

— Отнеси это Мудрому Князю. Скажи, что я желаю ему скорейшего выздоровления.

Отнести… отнести Мудрому Князю?

**

После того как драгоценный кордицепс был отправлен, Цао Чжию не находила себе места: то барабанила пальцами по столу, то вставала и ходила туда-сюда.

По сравнению с вечно отсутствующим младшим братиком Семнадцатым, этот «котёнок» сейчас, казалось, больше нуждался в её заботе.

Она представляла, как Дуань Тинсянь послушно съест то, что она прислала, а потом бодро и энергично назовёт её сестрой.

Ей так не терпелось, чтобы он поправился уже на следующий день.

Не прошло и полдня, как Роса вернулась.

Цао Чжию быстро подошла к ней, схватила за руку и спросила: — Ну как?

Однако мгновение спустя она увидела выглядывающий из-за спины Росы уголок той самой шкатулки, и сердце её забилось быстрее.