Три младших брата (Часть 1)

Три младших брата

Вскоре У Ци вышел и пригласил Цао Чжию войти.

Павильон Постепенного Тепла…

Когда Цао Чжию переступила порог, а Роса начала растирать ей руки, обеспокоенно спрашивая, не холодно ли ей, она поняла, почему это место так называется.

Расположенное в таком уединённом уголке, куда почти не проникал солнечный свет, оно, естественно, теплело лишь постепенно.

Оказалось, Цаннань выделил Мудрому Князю такое скромное жилище.

— Здешние слуги, похоже, не слишком усердны, даже пыль толком не стёрли, — Роса прикрыла нос и по привычке проверила поверхность столов и стульев, а затем помахала рукой перед носом Цао Чжию, чтобы отогнать пылинки.

Услышав слова Росы, Цао Чжию вспомнила свой недавний разговор с У Ци и то, что она узнала из его обрывочных фраз.

Оказалось, что почти все слуги из Юйбэй, прислуживавшие Мудрому Князю, уехали.

Сейчас в Павильоне Постепенного Тепла, кроме старой нянюшки, которая немного присматривала за его бытом, хлопотал только У Ци.

— Роса, разузнай потом у евнуха Ло, как именно он устроил Мудрого Князя и как обстоят дела сейчас?

Цао Чжию тихонько шепнула это Росе на ухо и подошла к ширме.

Она слегка приоткрыла рот, но, помедлив, всё же заговорила первой:

— Мудрый Князь, я… как твоё самочувствие? Я только что слышала от стражника У, что у тебя и раньше был лёгкий кашель, но по приезде в Цаннань он усилился до такой степени, что ты не можешь встать.

— Хотя сейчас тёплая весна, погода в Цаннань переменчива, не такая ясная, как, говорят, в Юйбэй. Я и сама в это время года часто чувствую недомогание, тебе наверняка ещё тяжелее. Впредь нужно обязательно теплее одеваться весной, беречься.

— Ещё я слышала, что ты несколько дней не звал императорского лекаря. Болезнь нельзя запускать…

Цао Чжию пришла сюда под влиянием момента, после того как отчитала дворцовых слуг.

Постояв немного во дворе, она слегка остыла и почувствовала неловкость своего визита — ведь они едва знакомы, их отношения не настолько близки, чтобы навещать друг друга.

Она собиралась лишь коротко справиться о здоровье и уйти, но, войдя в эту холодную, старую комнату и услышав сдавленный кашель и увидев хрупкий силуэт за ширмой, не смогла удержаться и разговорилась, искренне беспокоясь о Дуане Тинсяне.

В этот момент силуэт за ширмой шевельнулся. Не дожидаясь, пока Цао Чжию продолжит, Дуань Тинсянь хриплым голосом равнодушно произнёс:

— Благодарю принцессу за заботу, Тинсянь в порядке. Только что мой стражник сказал, что принцесса помогла достать лекарство и пришла навестить меня. В моём больном состоянии мне поистине трудно принять такое снисхождение от принцессы.

Цао Чжию уловила отстранённость и вежливость в его словах и почувствовала досаду, словно её заботливые расспросы были обращены к камню. Она возразила:

— Ты слишком серьёзен. Ты ведь уже назвал меня сестрой. Забота старшей сестры о младшем брате — это совершенно нормально, не нужно благодарить.

Видя, что человек за ширмой не реагирует, она подумала, что не стоит спорить с больным.

Затем, продолжая свой предлог, добавила: — О, я вспомнила, что за то обращение «сестра» я ещё должна тебе паланкин и слуг. Ты тогда отказался, а тут я случайно встретила стражника У и заодно зашла узнать, не нужно ли тебе чего-нибудь. Я как раз могу оказать посильную помощь.

Так её визит стал выглядеть вполне логичным.

Сказав это, Цао Чжию напряжённо посмотрела на силуэт за ширмой.

— Кхе-кхе-кхе-кхе… — ответом ей был лишь приглушённый кашель, внезапно ставший резким.

Силуэт за ширмой вдруг упал.

Затем У Ци в панике выбежал из-за ширмы, извиняюще кивнул Цао Чжию и несколько раз позвал в сторону комнат для слуг: «Нянюшка Чжан!», но ответа не последовало.

Он забегал кругами от волнения, затем его взгляд упал на Цао Чжию и её служанку, и он вдруг попросил её временно присмотреть за Мудрым Князем.

— …Кашель господина нельзя больше запускать, мне нужно немедленно идти готовить ему отвар. Но если я уйду, в комнате некому будет присмотреть за моим господином.

— Была тут одна нянюшка, я попросил её присмотреть за господином, пока ходил за лекарством, но когда вернулся, её и след простыл. Такая нерадивая служанка, чуть не довела господина до изнеможения.

— Сейчас важно приготовить лекарство, но и присмотреть за господином тоже важно. У Ци просто не знает, что делать.

Всё произошло слишком внезапно. Цао Чжию застыла на месте, не зная, что ответить.

Стоявшая рядом Роса сильно дёрнула её за рукав и прошептала на ухо: — Ваше Высочество, это неуместно.

Увидев это, У Ци вдруг опустился перед ней на колени: — Разве Ваше Высочество только что не спрашивали, не нужно ли чего моему господину? Сейчас как раз то время, когда моему господину срочно нужна помощь!

Кажется, она действительно так говорила — что в ответ на обращение «сестра» окажет посильную помощь.

Цао Чжию легонько похлопала Росу по руке, успокаивая её, затем подняла У Ци и ответила:

— Хорошо. Мы поможем присмотреть.

**

Цао Чжию съёжилась в углу у ширмы, опустив голову и крепко вцепившись дрожащими пальцами в рукав Росы. Она прошептала:

— Я никогда не ухаживала за больными, что же делать, Роса?

Она очень жалела, что снова поддалась порыву.

Роса выглядела беспомощной. А что ещё оставалось делать?

Слово принцессы — закон.

К тому же, это место было слишком уединённым, и быстро найти кого-то на подмогу из другого места было невозможно. Теперь им двоим оставалось только сидеть здесь и ждать.

Она легонько похлопала по побелевшим костяшкам пальцев Цао Чжию, наклонилась и утешила:

— Вашему Высочеству не стоит волноваться. Сейчас состояние Мудрого Князя временно стабилизировалось. Присмотреть — значит просто смотреть. В остальном, здесь есть служанка.

Да, да, к счастью, есть Роса.

У Ци был грубоватым человеком, думающим только о текущем моменте. Раз Цао Чжию согласилась, он, недолго думая, оставил всё на них двоих, юных девушек, и умчался как ветер.

Хорошо, что Роса была внимательна. Она несколько раз переспросила его, чтобы убедиться, что кашель Мудрого Князя не заразен, затем обошла ширму, удостоверилась, что Мудрый Князь прилично одет, и только после этого принесла круглый табурет, поставила его поодаль в углу у ширмы и усадила Цао Чжию.

Цао Чжию немного успокоилась и, следуя словам Росы, подняла голову и посмотрела на лежащего на кровати Дуаня Тинсяня.

Он был без сознания, но спал очень беспокойно.

С того места, где она сидела, были хорошо видны его густые длинные ресницы, влажные от слёз, которые трепетали в такт подрагивающим бровям.

Ниже виднелся слегка покрасневший кончик носа на слишком бледном лице, словно одинокая красная слива, тихо стоящая в снегу.

Это сочетание движения и покоя было…

Было гораздо живее и милее, чем его обычное серьёзное и невозмутимое выражение лица, когда он бодрствовал.