Глава 15. Проблеск прозрения

Вспомнив разговор, подслушанный в академии, Линь Сюань спросила императора Чжаопина:

— Ваше Величество, я слышала, что вы редко бываете в Военной академии Цзяньчжан?

Лицо императора омрачилось. Он вздохнул:

— Мне там не нравится. В детстве я как-то был там с Гаоцзу, и меня очень напугали проносящиеся мимо всадники.

— Сколько вам тогда было лет? — спросила Линь Сюань.

— Шесть, кажется, — ответил император, задумавшись.

«Учитывая, что в древнем Китае возраст считали иначе, ему, вероятно, было всего пять», — подумала Линь Сюань и сказала:

— В таком возрасте это естественно. И, если позволите заметить, Гаоцзу не следовало брать вас с собой в подобное место…

Император не улыбнулся. Его мысли вернулись в далекое прошлое. Тогда он так испугался, что описался, и долго плакал. Гаоцзу, хотя и вытер ему слезы своим платком, смотрел на него с разочарованием.

В академии были и другие мальчики, постарше, которые стояли рядом, прямые и невозмутимые. Была там даже девочка, младше его, которая спокойно и с любопытством наблюдала за ним.

Когда они вернулись во дворец, мать, узнав о случившемся, отшлепала его бамбуковой линейкой. Он плакал от боли и обиды, но мать только еще больше рассердилась. Он не понимал, что происходит. Стоявшая рядом няня пыталась успокоить ее, но мать, бросив линейку, в гневе воскликнула:

— И это мой сын?! Он совсем не похож на меня!

С тех пор он больше не хотел ходить в Военную академию и даже слышать о ней не желал.

Гаоцзу после этого случая перестал учить его военному делу и сосредоточился на математике и игре в го, в которых он преуспевал. Но иногда Гаоцзу, поглаживая свой меч, вздыхал и, потрепав его по голове, спрашивал:

— А И, кем ты хочешь стать?

Он тогда отвечал так, как учила его мать:

— Если стану императором, буду следовать примеру предков, подражать Яо и Шуню, буду справедливым и мудрым правителем, расширю границы империи. Если стану ваном, буду верным ваном, преданным своему государю.

Гаоцзу качал головой, поднимал его на руки и говорил:

— А И, ты должен найти то, что тебе действительно нравится, будь то вещь или человек. Ты имеешь право выбирать то, что тебе по душе.

Он тогда не понимал, о чем говорит Гаоцзу. Тот только гладил его по голове и ничего не объяснял.

Вспомнив это, император Чжаопин тяжело вздохнул.

— Ваше Величество, у вас что-то случилось? — спросила Линь Сюань, глядя на него с беспокойством.

— Я просто вспомнил слова Гаоцзу и задумался, — ответил император.

— Гаоцзу многому вас научил? — с любопытством спросила Линь Сюань.

— Да, он некоторое время воспитывал меня. Хотя он был не очень здоров… Он говорил, что я должен найти то, что мне действительно нравится, будь то вещь или человек.

— Почему он так говорил? — удивилась Линь Сюань.

— Не знаю. Однажды он сказал, что, глядя на меня, вспоминает одного императора, который любил столярничать.

Линь Сюань замерла. Император, который любил столярничать… Это же император Мин Сицзун, Чжу Юцзяо! Этот император династии Мин так увлекался столярным делом, что передал всю власть евнуху Вэй Чжунсяню. Через десять с небольшим лет после смерти Сицзуна династия Мин пала. Почему Чэнь Юлян, человек из будущего, сказал такое своему внуку?

Видя ее недоумение, император Чжаопин решил, что она не понимает, о чем он говорит, и продолжил:

— Я тогда тоже не понял и спросил, был ли такой император в древности. Гаоцзу покачал головой и сказал, что Ли Юй и Чжао Цзи, хотя и не были хорошими императорами, прославились своими стихами, картинами и каллиграфией. Если бы они не были императорами, их имена остались бы в веках. У каждого человека должно быть право выбирать свой путь — так он сказал. И еще он сказал, что у истории свой путь, и если она сбилась с курса, ее нужно вернуть на место. И если я когда-нибудь захочу понять, что он имел в виду, я должен посмотреть на полку «Ди» в императорской библиотеке.

Император Чжаопин, слегка навеселе, выдал тайну, которую хранил в себе много лет. Он никому не рассказывал о словах Гаоцзу, но постоянно думал о них. Он много раз осматривал полку «Ди» в императорской библиотеке, но там были только книги по географии, истории и путешествиям, ничего особенного.

Сегодняшние события в академии Цзяньчжан пробудили в нем старые воспоминания. Вино и близость с Линь Чжаои помогли ему расслабиться, и он невольно проговорился. Эти слова слишком долго тяготили его, и он сам не понимал их смысла.

Может быть, Гаоцзу считал, что он не годится в императоры, и поэтому намекал, что ему следует найти другое занятие, например, путешествия?

Может быть, Гаоцзу считал, что ему вообще не следовало наследовать трон, и что настоящий наследник — это его старший брат?

Императора Чжаопина охватила горечь. Эти страшные мысли давно терзали его. С тех пор, как он взошел на престол, он неустанно трудился, чтобы доказать Гаоцзу, что он может быть хорошим императором. «Отец и мать тоже всегда смотрели на меня с разочарованием, — с горечью подумал он. — Жаль, что у них не было другого сына».

Но тут его охватило чувство злорадства. «Даже если вы все мной недовольны, я все равно стал императором! И я буду хорошим императором, мое имя войдет в историю, вот увидите…» Опьяненный вином, император Чжаопин почувствовал сонливость, обнял Линь Сюань и уснул.

А Линь Сюань не могла успокоиться. «У истории свой путь, и если она сбилась с курса, ее нужно вернуть на место». Что это значит? Она, как человек из будущего, хорошо знала, что по истории империю Мин должен был основать Чжу Юаньчжан, а Чэнь Юлян должен был умереть. Но Чэнь Юлян попал в этот мир из будущего и основал империю Хань вместо империи Мин. Что значит «вернуть на место»?

Неужели Чэнь Юлян думал, что династия Мин все равно появится, и даже династия Цин?

Почему он так думал? Если он боялся этого, почему не избавился от потомков Чжу Юаньчжана?

Эти вопросы не давали ей покоя. Пока император Чжаопин спал, Линь Сюань лежала без сна, вспоминая все, что знала об истории Китая.

В небе светила Венера, петухи пропели трижды, наступила пятая стража. Император Чжаопин, как всегда пунктуальный, проснулся и отправился на утреннюю аудиенцию. Он был очень дисциплинированным человеком.

Линь Сюань подумала, что даже в ее время студенты часто пропускали занятия, и восхитилась императором.

Когда император ушел, Линь Сюань попросила Сянфу принести ей исторические хроники. Она начала читать их с самого начала, и по мере чтения ее охватывал все больший ужас. «Династия Цинь пала после трех поколений…» Но наследный принц Фусу не умер. Он объединился с генералом Мэн Тянем, убил Чжао Гао и Ли Сы, поместил под домашний арест Хухая и взошел на престол. Но вскоре он умер, и императором стал Хухай… Однако Лю Бан все равно поднял восстание, убив белого змея, и основал династию Хань. При императоре У-ди, Лю Чэ, произошел «Заговор с использованием колдовства», но наследный принц Лю Цзюй, словно предвидя это, объединился с Вэй Цином и Хо Гуаном, захватил власть, поместил под домашний арест Лю Чэ и после его смерти стал императором. Он возвел Вэй Цзыфу в ранг Вдовствующей императрицы, назначил наследником своего сына Лю Цзиня. Когда Лю Цзинь умер, на престол взошел его сын, Лю Бинъи. История вернулась на круги своя… И так далее, бесчисленное множество раз. Император Ян-ди из династии Суй правил мудро и справедливо, и империя не пала, но просуществовала всего одно поколение. Его сын был развратным и бездарным правителем, и династия Суй пала. Император Сюань-цзун из династии Тан убил Ань Лушаня, и Ян Гуйфэй дожила до глубокой старости. Кто из них был человеком из будущего — Сюань-цзун или Ян Гуйфэй — история умалчивает. Основные исторические события и смены династий не менялись, лишь изредка судьбы отдельных личностей складывались иначе. После небольших изменений история возвращалась на прежний путь. Вот почему, читая исторические хроники раньше, она обращала внимание только на основные события и не замечала этих мелких отклонений и изменений в судьбах людей. Для истории это были незначительные изменения, но для отдельных людей — это была полная перемена судьбы, как в случае с Чэнь Юляном.

Линь Сюань весь день читала исторические хроники, а затем задумалась. Если история неизбежно возвращается на круги своя, значит ли это, что Чэнь Юлян предвидел скорый конец своей династии? Он не верил в Чжаопина?

Она, ничтожная наложница, думала, что ее жизнь во дворце будет похожа на жизнь канарейки в клетке. Если она будет вести себя тихо и осторожно, то сможет прожить спокойную жизнь. Когда императрица родит наследника, а она сама — сына или дочь, она дождется, когда дети вырастут, и отправится вместе с сыном в его удел или станет Вдовствующей наложницей. Ее жизнь будет обеспечена. Но что, если правление императора Чжаопина под угрозой? Что тогда будет с ней?

«Если захочешь понять, посмотри на полку «Ди» в императорской библиотеке», — вспомнила Линь Сюань слова Гаоцзу. Она подумала, что, возможно, Гаоцзу таким образом хотел обеспечить своим потомкам путь к спасению в случае, если история начнет меняться. Что же находится на этой полке? Завещание? Книга? Сокровища?

Линь Сюань, глядя в неизвестное будущее, почувствовала тревогу. В чем смысл ее существования? Как ей сохранить свою жизнь и спокойствие?