Глава 7. Притворная амнезия раскрыта (Часть 1)

Пока мы шли от ворот до дома, начался ливень. Вэй Цинчжо промок до нитки, и его отправили переодеться.

Мой отец выглядел почти так же, как и раньше. Мачеха по-прежнему была величественной и элегантной. Она общалась со мной без лишней теплоты, но и без холодности, как будто я и не уезжала.

Никто не упомянул о моей коме, никто не встретил меня со слезами на глазах.

Отец даже совершенно спокойно назвал меня Цзин Хао.

Он никогда раньше меня так не называл, но сейчас это прозвучало очень естественно, словно у него действительно была младшая дочь по имени Вэй Цзин Хао.

По какой-то причине мне стало холодно, хотя ветра еще не было.

Мы сидели и разговаривали. Слуги принесли нам лучший чай и пирожные. Это был не Лунцзин, который любил мой отец, а Лушань Юньу.

Мачеха, сославшись на то, что ей нужно готовить обед, ушла.

Отец болтал с Ду Еланем о политике, но это были несерьезные разговоры — о том, кто разгневал императора, кого подвергли критике в Палате цензоров.

У моего отца никогда не было особых талантов. Он мог поддержать разговор о поэзии и музыке, но в политике он был никем. Иначе меня бы не отправили в Бэй Чжоу.

Из разговора я поняла, что Лушань Юньу любил Ду Елань.

Мне не нравился этот чай, и я отвернулась к окну, наблюдая за дождем. Лицо Ду Еланя было бесстрастным. На каждые пять фраз моего отца он отвечал кивком или коротким замечанием, явно не желая поддерживать беседу. Что и неудивительно. Разве может человек, ставший сановником в пятнадцать лет и сумевший защитить слабый Нан Юэ от могущественного Бэй Чжоу, интересоваться дворцовыми сплетнями?

Мне стало скучно, и я, сказав, что пойду помогу мачехе, вышла из комнаты. Таоянь и Яянь тут же последовали за мной.

— Идите отдохните и поешьте пирожных, — сказала я. — Я хочу прогуляться. Не ходите за мной.

— Госпожа, мы должны быть рядом, — поспешно сказала Таоянь. — Дождь сильный, я подержу над вами зонт.

Я ущипнула Таоянь за щеку, и она тут же нахмурилась.

— Госпожа, больно…

— Больно, а ты все равно болтаешь, — усмехнулась я. — Это мой дом, разве я могу здесь заблудиться? У тебя щека распухла. Если нас кто-нибудь увидит, подумают, что я злая госпожа, которая бьет своих служанок.

— Яянь, отведи Таоянь к управляющему, пусть он даст вам что-нибудь от отека. Я пойду в свою комнату. Как нанесете лекарство, приходите ко мне… Таоянь, где мой сундук? Я хочу отдать его брату.

— Я попросила управляющего отнести его в вашу комнату, госпожа, — ответила Таоянь.

Я кивнула, взяла зонт и вышла под дождь. Служанки не пошли за мной, и это было очень удобно. Теперь, когда за мной никто не следил, я могла забрать сундук и незаметно уйти через черный ход. Сегодня лил дождь, на улице почти никого не было, и даже если Ду Елань заметит мое отсутствие и пошлет людей на поиски, им будет сложнее меня найти.

Оставалась только одна проблема. Во мне все еще был яд гу, который дал мне Сыту Цзинчжань. Что будет, если я сбегу, а потом яд начнет действовать?

В расстроенных чувствах я дошла до сада и вдруг услышала шаги. Подняв голову, я увидела Вэй Цинчжо и мачеху. Они о чем-то спорили. Рядом была искусственная гора. Я сложила зонт и спряталась в пещере. Как только я вошла, Вэй Цинчжо и мачеха подошли ко входу в пещеру.

Эта искусственная гора была очень большой, с глубокой пещерой. Ее подарил император моему прадеду за военные заслуги. Я спряталась в тени, и если бы они не вошли внутрь, то не заметили бы меня. Подслушивать нехорошо, но если бы я вышла, это было бы неловко.

— Вэй Цинчжо, ты совсем распустился?! — гневно кричала мачеха. — Ты не запомнил ни слова из того, что я тебе вчера говорила! Я велела тебе держаться от нее подальше, чтобы не навлечь на себя беду! Ты что, не понимаешь?!

Мачеха кричала так громко, что я вздрогнула. Неужели она говорила обо мне? Сердце забилось чаще.

— Она моя сестра! Почему я не могу с ней видеться?! — кричал Вэй Цинчжо, еще более рассерженный, чем мачеха. — Зачем ты заставила меня сегодня уйти?!

— Эта Вэй Цзин Хао вернулась в поместье, когда ей было уже больше десяти лет! — воскликнула мачеха. — Она ни с кем из нас не близка! Какая она тебе сестра?!

Вэй Цинчжо долго молчал, а потом выкрикнул:

— Ты знаешь, что она не Вэй Цзин Хао!

Раздался звонкий звук пощечины. Я замерла. Несмотря на шум дождя, пощечину было отчетливо слышно. Я сделала пару шагов к выходу из пещеры, опираясь на каменную стену. Отсюда я могла видеть силуэты мачехи и Вэй Цинчжо. Вэй Цинчжо держался за щеку, опустив голову. Мачеха хотела посмотреть на его лицо, но он оттолкнул ее.

— Вы каждый день заставляете учителя рассказывать мне о благородстве, — сказал он, — но все, что я вижу, не имеет к благородству никакого отношения! Когда сестра не хотела выходить замуж в Бэй Чжоу, вы отправили ее туда вместо принцессы, чтобы получить титул! Теперь она жива, но вы хотите, чтобы она жила во лжи, не зная, кто она такая!

Снова раздался звук пощечины.

— Вэй Цинчжо, ты несколько лет поучился и возомнил себя умным?! — холодно сказала мачеха. — Сейчас она ничего не знает и живет хорошо! Быть женой сановника, под защитой Ду Чжао, с чистой репутацией… Разве это не лучше, чем быть воскресшей из мертвых свергнутой императрицей?!

— Вы просто снова ее продали! — усмехнулся Вэй Цинчжо. — Раньше вы продали ее Бэй Чжоу, а теперь — сановнику.