Глава 1. Пробуждение спустя три года после смерти (Часть 1)

Поговаривали, что у Моста Забвения растет красная мандала. Если душа прикоснется к этим цветам, то испытает невыносимую жгучую боль. А обожженное место после перерождения станет уродливым родимым пятном.

Я была в той же одежде, в которой умерла, — роскошном, черном с золотым фениксом платье, волочащемся по земле. В груди все еще торчала стрела с белым оперением.

Вместе с сотнями душ, погибших в войне, я брела к Мосту Забвения.

Демон-стражник впереди кричал, чтобы мы поторопились. В мире смертных война не прекращалась, каждую минуту появлялись новые души умерших, и стражникам было некогда отдыхать.

Но даже при такой спешке каждая душа должна была предстать перед Судьей, чтобы тот оценил ее деяния при жизни и определил ее участь в следующей.

Дух передо мной сказал, что надеялся увидеть Яньвана.

— Нам, простым людям, — ответила я, — скорее всего, вынесет приговор Судья. Как и в мире смертных, только знатные особы и приближенные императора удостаиваются его личного внимания, не так ли?

Два духа впереди обернулись.

— Вы так молоды, а уже умерли!

Я загрустила и, всхлипывая, ответила:

— Да, мне было всего двадцать…

— Когда боги воюют, страдают простые смертные, — сказали духи. — Один из нас был из Нан Юэ, другой — из Бэй Чжоу. А вы откуда?

Этот вопрос поставил меня в тупик.

— Я из Нан Юэ, но вышла замуж в Бэй Чжоу.

— Выходит, вы далеко от дома, — сказали духи. — Удавалось ли вам вернуться в Нан Юэ?

Я покачала головой. С тех пор, как вышла замуж, я так и не смогла вернуться домой.

От этой мысли мне стало еще грустнее, и слезы покатились по щекам.

— Ваш муж жив? Есть ли у вас дети?

Я снова покачала головой.

— Муж жив, но ребенок… я потеряла его.

— Вы такая красивая, ваш муж, должно быть, очень тоскует по вам в мире живых. Как жаль, что вас разделяет граница между мирами.

Я помедлила, а затем сказала:

— Видите эту стрелу в моей груди? Ее пустил мой муж. Не думаю, что он скучает по мне или хочет, чтобы я вернулась.

— Какая печальная история… Почти как у Вэй Цинъу.

— Ее история так известна?

— А кто о ней не знает? Она вместо настоящей принцессы Нан Юэ отправилась в Бэй Чжоу, чтобы выйти замуж за тогда еще незнатного Третьего принца. Она столько всего пережила, пока он боролся за трон, а как только он стал императором, ее тут же отправили в холодный дворец. А потом началась война между Бэй Чжоу и Нан Юэ, и ее, опальную императрицу, подвесили над рекой Цинцзян на три дня и три ночи. Посреди зимы… это было ужасно.

— Да, — сказала я, — а потом император Бэй Чжоу пронзил ее сердце стрелой. Какой он неблагодарный! И люди Нан Юэ тоже… никто не попытался ее спасти.

Как только я произнесла эти слова, меня резко выдернули из толпы душ веревкой. Я упала перед большим камнем.

На камне промелькнули образы: фэнгуаньсяпэй, брачная ночь, кто-то зовет меня Цинцин, кто-то толкает в реку, кто-то стреляет в меня, бандиты, убийцы, предатели, лунный свет, цветущие поля, обман, предательство и боль.

Я застыла. Казалось, камень показал всю мою короткую двадцатилетнюю жизнь.

Я вдруг поняла, что это, должно быть, Камень Трех Жизней.

Интересно, кем я была в прошлой жизни?..

Пока я размышляла, к камню подошел кто-то. Я посмотрела наверх и увидела широкие белые рукава, а над ними — лишь подбородок.

Красивый подбородок. Наверное, это был статный мужчина.

Демон-стражник, который привел меня сюда, почтительно обратился к человеку в белом:

— Ее время еще не пришло. Мы ошиблись. Ей осталось жить еще три года.

— В таком случае, Вэй Цинъу, возвращайся, — сказал человек в белом. — Считай, что это был всего лишь сон.

Сказав это, он взмахнул рукавом, и поднялся сильный ветер, который подхватил меня.

— Я не вернусь! — закричала я, хватаясь за Камень Трех Жизней. — Я больше не хочу быть Вэй Цинъу! Я умерла, замерзла в снегу, и никто даже не похоронил меня! Я не вернусь!

Но ветер был слишком сильным. Я упала на землю, и мандала под моими ногами вспыхнула огнем.

Огненные змеи обвились вокруг моего лба, и в тот момент, когда я почувствовала жгучую боль, кто-то позвал меня по детскому имени:

— Хаохао, Хаохао.

Я подняла голову. На Камне Трех Жизней промелькнула белая фигура.

Левый берег реки Цинцзян. Густой снег. Я вишу в воздухе и смотрю на белую фигуру на противоположном берегу.

Я криво усмехнулась и прошептала:

— Даже тот, кто зовет меня Хаохао, — обманщик.

Затем в меня попала стрела с белым оперением.

Человек в белом стоял передо мной и снова взмахнул рукавом, вызывая ветер. Я посмотрела на него и увидела полные сострадания глаза.

Ха, неужели Яньван способен на сострадание? Если бы это было так, зачем отправлять меня обратно в тот ужасный мир?

Когда ветер стих, я переродилась весной двадцать второго года эпохи Юань Чжао, спустя три года после смерти Вэй Цинъу. Но почему-то я очнулась в своей девичьей комнате, в поместье Вэй.

На бронзовом зеркале все еще виднелась трещина — я сделала ее мечом, когда ссорилась с отцом перед отъездом в Бэй Чжоу. Старая мамка, которая сопровождала меня, сказала тогда, что это плохой знак. Разбитое зеркало — к несчастью, особенно для девушки, которая скоро выйдет замуж.

Все три года, что я прожила в Бэй Чжоу, каждый раз, глядя в зеркало, я вспоминала слова мамки и думала, что ей следовало не причесывать знатных дам во дворце, а гадать на улице — наверняка бы все сбывалось.

Рядом с зеркалом лежали «Наставления для женщин», которые я читала до замужества, а под ними — два тома «Географических записок», которые я любила в детстве.

В комнате никого не было. Я встала, и, подняв руку, заметила, что она худая, почти как скелет. Ноги были ватными. Я спустилась с кровати босиком и тут же упала на пол.