Утром, выйдя во двор, я не обнаружила ни Ду Еланя, ни ветки персика, которую он держал прошлой ночью.
Пока я завтракала в своей комнате, управляющий привел двух незнакомых служанок лет пятнадцати-шестнадцати. У обеих были круглые, довольно приятные лица.
— Госпожа, вчера господин сановник велел заменить ваших служанок на более расторопных, — сказал управляющий. — Этих девушек мы только что отобрали. Они вам нравятся? Если нет, я найду других.
Я взглянула на них.
— Расторопные они или нет — решать не мне, а вашему господину сановнику, — ответила я. — Не стоит утруждать себя поисками. Пусть эти останутся.
Управляющий, казалось, не понял моего сарказма и с улыбкой велел служанкам поприветствовать меня.
Девушка пониже, пухленькая и круглолицая, с улыбкой сказала:
— Приветствую вас, госпожа! Меня зовут Таоянь. Я умею готовить разные сладости и блюда. Если вам что-то захочется, обращайтесь ко мне.
Я улыбнулась. Эта девушка, похоже, была общительной.
Управляющий указал на вторую служанку.
— Госпожа, — сказал он, — эту девушку зовут Яюэ. Ее семья жила на границе, у реки Цинцзян. Они из поколения в поколение занимались врачеванием. К сожалению, ее родители погибли во время войны. Господин сановник, возвращаясь в столицу, взял ее с собой.
Я ела кашу, но, услышав эти слова, отложила ложку и внимательно посмотрела на Яюэ. Это была высокая, худенькая девушка. У нее тоже было круглое лицо, но кожа была смугловатой. Ее темные глаза блестели, и она действительно отличалась от Таоянь.
— Ваша семья жила у реки Цинцзян? — спросила я. — Когда умерли ваши родители?
Яюэ молча смотрела на меня. Таоянь ответила за нее:
— Госпожа, Яюэ привезли сюда три года назад. Тогда господин сановник был тяжело ранен и находился без сознания. Яюэ спасла ему жизнь, используя секретное лекарство своей семьи. Но она потеряла дар речи, увидев, как убивают ее родителей.
— Она немая, — добавил управляющий, — но умеет лечить. Господин сановник сказал, что вам нужно восстановить силы, и велел Яюэ оставаться при вас, чтобы она могла заботиться о вас.
Я кивнула и снова взялась за кашу. Немного подумав, я сказала:
— Пусть она сменит имя. Раз она немая, пусть будет Яянь. Мне не нравятся имена с иероглифом «луна».
Шесть лет назад, когда меня отправили в Бэй Чжоу для заключения мирного союза, помимо Ду Еланя, который оказался волком в овечьей шкуре, я подобрала на улице еще одну несчастную — девочку, которая продавала себя, чтобы похоронить отца. Это была маленькая, худенькая девочка четырнадцати лет, которая едва доставала мне до плеча. Когда она улыбалась, ее глаза становились похожи на полумесяцы, поэтому я дала ей имя Юэя и оставила при себе в качестве личной служанки.
В поместье Третьего принца все служанки были шпионками разных группировок. Только Юэя, которую я подобрала на улице, была мне верна. Я относилась к ней как к младшей сестре, воспитывала ее, а она… всадила мне нож в спину. Когда я пыталась бежать из дворца Бэй Чжоу, она меня предала. На следующий день меня лишили титула императрицы. А потом меня отправили на реку Цинцзян, где я погибла от стрелы, пронзившей сердце.
До сих пор я не знаю, почему Юэя предала меня. Я плохо к ней относилась? Или она с самого начала была человеком Сыту Цзинчжаня или Ду Еланя? Если так, то я действительно умерла по собственной глупости.
Каждый раз, когда я проявляла доброту, подбирая кого-то на улице, это оказывался волк в овечьей шкуре.
Так Таоянь и Яянь остались при мне. Одна без умолку болтала, рассказывая столичные сплетни, а вторая молчала, словно ее и не было рядом.
После завтрака, когда Таоянь расчесывала мне волосы, я, посмотрев на молчаливую Яянь, сказала:
— Яянь, раз ты умеешь лечить, проверь мой пульс. У меня с утра кружится голова.
На самом деле я чувствовала себя прекрасно, но хотела проверить, насколько хороши медицинские навыки Яянь. Если бы она обнаружила яд, это было бы замечательно. Сыту Цзинчэ обещал каждый месяц давать мне противоядие, чтобы я не страдала от мук, вызываемых ядом гу. Но чтобы полностью избавиться от яда, мне нужно было скормить оставшиеся пилюли Ду Еланю и получить взамен противоядие. Я ненавидела Ду Еланя, но не хотела становиться орудием убийства в руках Бэй Чжоу. Я не верила, что Сыту Цзинчжань и Сыту Цзинчэ отпустят меня, после того как я отравлю Ду Еланя.
Яянь долго проверяла мой пульс, а затем сказала, что я немного ослаблена, но это можно исправить с помощью лекарств и правильного питания. В остальном, по ее словам, все было в порядке. Яд, который дал мне Сыту Цзинчэ, она не обнаружила.
Я была разочарована, но потом подумала, что Яянь еще молода, и, возможно, ее семья специализировалась на лечении боевых ран, поэтому ее навыки могли быть не такими уж высокими. Когда у меня появится возможность выйти из поместья, я покажу эти пилюли другому лекарю. Возможно, он сможет что-то сказать.
К обеду Ду Елань так и не вернулся из дворца. Слуги, казалось, привыкли к его отсутствию. Из любопытства я спросила у Таоянь, в чем дело, и узнала, что последние полгода войска Бэй Чжоу на правом берегу реки Цинцзян неспокойны и постоянно происходят стычки.
Из-за этого Ду Елань в последнее время часто бывал во дворце.
— Он, должно быть, очень занят, — сказала я. — Сановник, а не генерал, но даже мелкими делами на границе занимается. Каждый день трудится не покладая рук… почему же у него еще нет седых волос?
Таоянь, которая раскладывала по тарелкам еду, удивленно посмотрела на меня.
— Госпожа, — сказала она, — нашему господину всего двадцать четыре года. Он еще молод, какие седые волосы? К тому же, наш господин сановник искусен как в науках, так и в боевых искусствах, и красив, как Пань Ань и Сун Юй. Он до сих пор самый желанный жених для всех девушек столицы.
Я вдруг вспомнила Ду Еланя прошлой ночью, склонившегося над веткой персика. В его облике действительно было что-то чарующее.
— Таоянь, ты так расхваливаешь своего господина, — сказала я, — что, наверное, даже принцессы мечтают выйти за него замуж.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|