Глава пятая (Часть 2)

— Ты недостойна быть моей женой… — произнес Сан Чжи.

— Господин! — взвыла Сан-фужэнь. — Скоро свадьба А Лэ, и мне нужно все организовать. Семье Сан нужна хозяйка, ты не можешь бросить меня!

Сан Чжи замолчал, нахмурившись. Свадебные приготовления были делом хлопотным, и без хозяйки дома, которая управляла бы всем, было не обойтись. Сам он был слишком занят и не хотел тратить время на такие мелочи. К тому же, он совершенно не разбирался в домашних делах и даже не знал, в какую сторону открывается дверь в кладовую, не говоря уже о всех этих неписаных правилах.

Он помедлил и посмотрел на Сан Лэ. Девушка все еще вытирала слезы. Ее оклеветали, и последствия этого были очевидны. Сан-фужэнь явно не была любящей и понимающей матерью.

Сан Чжи вспомнил слова Сан Лэ о том, что Сан-фужэнь, зная, как ее поступок повлияет на его отношения с Янь-ваном, все равно пошла на это. Это было отвратительно.

Она знала, как он ценит Янь-вана, и все равно так поступила. Это говорило о ее эгоизме. Она никогда не думала о нем. Что помешает ей снова поступить так же в будущем?

Сан Чжи не знал ответа, но от одной мысли об этом ему стало дурно. — Хорошо, я не буду разводиться с тобой сейчас, — сказал он. — Но до конца свадьбы ты будешь под домашним арестом. Если возникнут вопросы по управлению домом, пусть приходят к тебе. Если тебе нужно будет выйти за покупками, ты должна будешь получить мое разрешение, и мои солдаты будут сопровождать тебя.

Такое наказание было хуже развода. У Сан-фужэнь подкосились ноги. Все узнают, что она совершила ошибку, раз ее держат под замком. От одной мысли о том, что любопытные служанки будут расспрашивать ее о случившемся, у нее мурашки бежали по коже. А с солдатами Сан Чжи рядом она даже соврать не сможет.

К тому же, Сан Чжи сказал «до конца свадьбы». А что потом? Он явно собирался с ней развестись. Сейчас она была ему еще нужна, поэтому он терпел ее. Но как только она станет бесполезной, он ее бросит.

Кем он ее считает?

В отчаянии Сан-фужэнь бросила злобный взгляд на Сан Лэ. Все из-за этой девчонки…

Вдруг Сан Лэ вскрикнула и, отшатнувшись, забилась в угол кровати. Сан-фужэнь замерла. — Что случилось? — спросил Сан Чжи.

Сан Лэ закуталась в одеяло, оставив открытыми только глаза, полные слез. — У матушки такой страшный взгляд… — прошептала она. — Я никогда не видела такого страшного взгляда. Я испугалась и повела себя неподобающе. Прости меня, отец.

Сан Чжи пришел в ярость. Он развернулся и ударил Сан-фужэнь по лицу. — Ты до сих пор не раскаялась! Я пожалел тебя и не стал наказывать строго, чтобы сохранить лицо перед семьей. Но ты не ценишь этого! Теперь я не уверен, что ты не попытаешься снова навредить А Лэ во время свадьбы.

— Господин, я ничего не делала! — воскликнула Сан-фужэнь, чувствуя себя несправедливо обвиненной. — Я просто посмотрела на А Лэ, у меня не было злых намерений.

— Не было злых намерений? А почему тогда А Лэ так испугалась? — возразил Сан Чжи. — Ты говорила, что А Лэ непослушная и грубая. Но с тех пор, как я вернулся, я вижу, что она ведет себя разумно и сдержанно, готова уступать и даже заступается за тебя. Где ты увидела в ней грубость? Это ты строишь против нее козни, клевещешь на нее. Похоже, это у тебя проблемы с характером. Наверное, и письма ты писала, чтобы обмануть меня.

Сан-фужэнь не могла поверить, что ее тщательно выстроенный за четырнадцать лет план рухнул меньше чем за час. Она не знала, что для ее мужа важнее всего была верность. Она предала его, использовав то, что было ему дорого, ради собственной выгоды. Этого Сан Чжи простить не мог. Развод был неизбежен, вопрос был лишь во времени.

— Раз свадьба не может пройти без хозяйки дома, — холодно произнес Сан Чжи, — я оставлю тебя под арестом до окончания церемонии, а затем мы разведемся. Что касается свадебных приготовлений, я отправлю гонца в Цзиньдуаньчэн за Пин и-нян. Она привыкла управлять моим домом, и если ты все ей как следует объяснишь, ей не составит труда взять на себя управление этим домом.

Сан-фужэнь, прикрывая лицо рукой, словно провалилась в ледяную бездну.

Даже понимая, что развод неизбежен, и эти вопросы уже не имеют значения, она все равно не могла не думать о том, когда Сан Чжи успел взять наложницу?

Она не знала ответа.

Четырнадцать лет она исправно писала ему письма каждый месяц, рассказывая обо всем, что происходило дома. Но он ни разу не ответил ей, даже обращения в его редких письмах были разными.

Дом семьи Сан в столице он называл «этот дом», а свой дом в Цзиньдуаньчэне — «мой дом». Где же был его настоящий дом?

В этот момент Сан-фужэнь поняла, что четырнадцать лет ее одиночества и забот о доме были напрасны.