Глава 4 (Часть 2)

* * *

Проводив госпожу Чжан с дочерью, Цзян и Цинь отправились в дом отдохнуть после обеда. Су Аньань, которая ложилась поздно и вставала рано, днем была полна энергии. Чтобы она не мешала спящим, Су Юй играла с ней в веревочку и классики.

Через некоторое время Су Аньань это наскучило, и она, теребя руку Су Юй, закапризничала: — Тетя, пойдем на улицу погуляем! Я хочу кедровых орешков в карамели!

Су Юй и сама уже устала от детских игр, поэтому сразу согласилась. Взяв Су Аньань за ручку, она вышла из дома.

Они шли рядом, большая и маленькая. Су Аньань, задрав голову и щурясь, смотрела на белые облака: — Тетя, я хочу съесть облако! А зимний снег — это упавшие облака? Они такие же белые и мягкие, как пирожное из белого сахара. Жаль, что несладкие. Может, пока они были на небе, боги украли из них весь сахар?

Су Юй не хотела разрушать детские фантазии научными объяснениями и подыграла ей: — А как ты думаешь, что едят небесные боги? Может, на облаках есть много вкусного, красивого и интересного, чего мы не видим?..

Так они и шли, тетя и племянница, болтая о всякой всячине. Время от времени раздавался звонкий, как колокольчик, смех девочки, эхом отзываясь в чьем-то огороженном высокими стенами дворе.

* * *

«Ли» была старой кондитерской лавкой в Линьаньской управе, больше всего славившейся своими кедровыми орешками в карамели. Золотисто-желтые конфеты, где каждый орешек был равномерно покрыт блестящей карамелью, таяли во рту, оставляя восхитительный аромат.

Су Юй взяла у приказчика сверток из тутовой бумаги, тонкими пальцами достала одну конфету и протянула Су Аньань, напомнив: — Можно съедать только две штуки в день, иначе зубы съедят червячки.

Су Аньань закивала, как цыпленок, клюющий зерно, и, моргая большими, как два черных агата, глазами, посмотрела на Су Юй: — Я знаю, тетя! Давай я понесу конфеты, а дома тебе отдам.

Су Юй не удержалась от смеха, передавая ей сверток и тихо пробормотав: — Плутовка.

Су Аньань радостно взяла пакет с конфетами и прижала его к груди.

Купив конфеты, они, взявшись за руки, направились к лавке сушеных товаров, расположенной через четыре или пять домов. Эта лавка под названием «Природная обитель» тоже была старинным заведением в Линьане.

Она занимала большую площадь, была оформлена в старинном, величественном стиле, и ассортимент товаров был огромен: от обычных фиников, семян лотоса, древесных грибов, лаврового листа и корицы до дорогих женьшеня, морского ушка, акульих плавников и рыбьих пузырей — здесь было все.

Еще не войдя в лавку, они услышали оглушительный детский плач, перемежавшийся гневными выкриками женщины.

Су Юй хотела повернуть в другую, маленькую лавку, но Су Аньань уже отпустила ее руку и вприпрыжку побежала внутрь.

Су Юй вздохнула и последовала за ней. В лавке были только женщина и маленький мальчик, еще не достигший возраста, когда мальчикам начинают брить голову. Женщина держала в одной руке метелку из перьев, а другую уперла в бок. Увидев посетителей, она тихо прикрикнула на мальчика: — Перестань плакать!

Ци Саньян отбросила метелку и с улыбкой пошла навстречу: — Девушка, что бы вы хотели купить?

Су Юй с некоторым восхищением посмотрела на женщину в серебристо-красном платье. Белоснежная кожа, изящные, чарующие черты лица, низко уложенные в узел волосы, из которых одна прядь падала на грудь, подчеркивая длинную белую шею.

Фигура у нее тоже была превосходной — воплощение пышной красоты, но ее открытый и решительный характер несколько сглаживал природное очарование.

Пока Су Юй приходила в себя, Су Аньань уже подбежала к мальчику, на лице которого еще блестели слезы, достала из пакета кедровый орешек в карамели и протянула ему: — Братик, не плачь, вот тебе конфета.

Ци Саньян, привлеченная голосом Аньань, подошла, присела на корточки и погладила ее по голове: — Это ваша дочка? Какая послушная! Не то что мой сорванец, просто наказание какое-то, — сказала она, бросив недовольный взгляд на сына, который уже запихивал конфету в рот.

Су Юй тоже считала свою Аньань самым милым ребенком на свете, но все же скромно ответила: — Разве бывают дети, которые не шалят?

Ци Саньян улыбнулась. Ей понравилась красивая и открытая Су Юй, и она захотела поболтать с ней подольше: — Это точно. А вы из какой семьи? Что-то я вас раньше не видела. Не хочу хвастаться, но я, Ци Саньян, знаю почти все семьи в Линьаньской управе.

— Мы из семьи Су с Переулка Плывущих Облаков. Месяц назад вернулись из столицы.

— Ах, так вы из семьи шеф-повара Су! Мой отец при жизни обожал его стряпню. Перед смертью все вспоминал его свинину хуншао. Теперь старики воссоединились на том свете, — сказала она, несколько раз оглядев Су Юй с ног до головы, и вдруг хлопнула себя по лбу. — Так ты же маленькая Юй! Неудивительно, что мне твое лицо показалось знакомым! Мы в детстве вместе играли, но ты была маленькая, наверное, не помнишь. Если не возражаешь, зови меня старшей сестрой Ци.

Ци Саньян говорила прямо и открыто. К тому же, содержать такую большую лавку в Линьаньской управе могла только незаурядная семья. Су Юй охотно согласилась: — Старшая сестра Ци.

— Ай, младшая сестра Су! — радостно отозвалась Ци Саньян, беря Су Юй за руку.

Женщины болтали так, словно знали друг друга сто лет. В лавке как раз было затишье, и Ци Саньян усадила Су Юй и, держа ее за руку, проговорила с ней о разной всячине почти полчаса, пока их не прервал приказчик, обратившийся к хозяйке с каким-то вопросом.

Когда Су Юй, купив леденцовый сахар, корицу, лавровый лист, бадьян и финики, собралась уходить, дети тоже не хотели расставаться. Ци Ху проводил их до двери и, держа Аньань за руку, сказал: — Когда мама меня отпустит, я приду к тебе играть! Я каждый день в лавке, так что ты тоже можешь приходить ко мне.

Дети попрощались, и Су Юй повела Аньань обратно в Переулок Плывущих Облаков. Едва свернув в переулок, где находился их дворик, она увидела управляющего Вана, стоявшего у ворот. Он руководил молодым работником, который сгружал с тележки на землю вещи: котлы, миски, тазы, разделочную доску, скалку, пароварки.

Все это было из лавки паровых булочек. У Су Юй мгновенно возникло нехорошее предчувствие. Она быстро подошла к управляющему Вану: — Дядюшка, что случилось?

Управляющий Ван достал из рукава связку монет и протянул ей: — Нет-нет, не называй меня дядюшкой! Меня сегодня хозяин вызвал и отругал за то, что я самовольно сдал помещение. Велел немедленно забрать его обратно. Арендную плату за эти полмесяца я с тебя не возьму. Вот деньги за булочки и аренда — все сполна.

Сказав это, управляющий Ван развернулся и вместе с работником быстро ушел, словно за ним гнались черти. Су Юй смотрела на связку монет в руке и не знала, смеяться ей или плакать. Еще утром она строила планы на будущее, а теперь лишилась даже этого источника средств к существованию.