Глава 1. Вступление

Декабрь 2017 года.

Самый обычный день.

Настолько обычный, что Кун Дуона не могла вспомнить, что ела на завтрак, и что было на ужин накануне. Не то чтобы она совсем забыла, просто нужно было хорошенько подумать. Ведь чем обыденнее события, тем быстрее они стираются из памяти.

Она снимала видеоблог в Народном парке, когда позвонил Сюй Шэнхуэй и спросил, не хочет ли она выпить чаю.

— Ты в командировке? — спросила она.

Он промолчал.

Дуона собрала оборудование и вернулась в квартиру. По пути отправила ему адрес, приглашая на чай к себе.

Она быстро приготовила лёгкий обед, вымыла и обдала кипятком чайный сервиз. Когда спускалась вниз с ключ-картой, чтобы встретить его, взглянула на время: 13:43.

Сюй Шэнхуэй вышел из такси. Дуона направилась к нему. Их взгляды встретились, они обменялись понимающими улыбками и «дали пять».

Кун Дуона бодро повела его в квартиру. — У меня есть Чжу Е Цин, — сказала она, бросив на него взгляд.

Она снимала небольшую квартиру, метров сорок-пятьдесят, хорошо проветриваемую. Обстановка была проста: кожаный диван, небольшой чайный столик на двоих, шкаф во всю стену, рядом с которым стояла ширма. На ширме яркими красками был изображён человек-рыба с трезубцем в руке.

Сюй Шэнхуэй посмотрел в глаза человеку-рыбе, потом на Кун Дуону и, снимая пальто, сказал: — Самолюбование.

Кун Дуона рассмеялась. Её стиль живописи был близок к фовизму, поэтому мало кто мог узнать в этом рисунке её автопортрет.

— Голубое полотенце для рук, — сказала Кун Дуона, когда Сюй Шэнхуэй пошёл в ванную.

На вешалке висели три полотенца: белое, голубое и тёмно-синее.

Сюй Шэнхуэй взял голубое полотенце, сел на крышку унитаза и, тщательно вытирая руки, стал осматривать маленькую ванную комнату. Зубные щётки разных цветов, шампунь, гель для душа, кондиционер, мочалка… Вытерев руки и повесив полотенце на место, он вдруг потянулся к белому и, непонятно почему, рассмеялся.

— Что ты там так долго делал? — спросила Кун Дуона, когда он вышел, сияя.

Он только улыбнулся в ответ.

Кун Дуона с подозрением заглянула в ванную. Окинув взглядом комнату, она увидела белое полотенце, которым вытиралась, схватила его и бросила в мусорное ведро.

Сюй Шэнхуэй тут же стал серьёзным, как обычно.

Кун Дуона села за чайный столик и, заваривая чай, сказала: — Вечером свожу тебя поесть местные деликатесы.

— У меня самолёт в восемь, — ответил Сюй Шэнхуэй, закатывая рукава.

— Тогда поужинаем пораньше, — беззаботно ответила она.

Дуона не спрашивала, зачем он приехал, а Сюй Шэнхуэй не говорил. Они сидели и пили чай, перекидываясь ничего не значащими фразами.

— Я перезапустил свой палюдариум, — сказал Сюй Шэнхуэй. — Завёл зелёного анолиса.

— Покажешь фото? — спросила Кун Дуона.

Сюй Шэнхуэй достал телефон и показал ей видео.

— Выглядит как геккон, — заметила Дуона.

— Это анолис, — со смехом поправил он.

На заднем плане видео была видна квартира Сюй Шэнхуэя.

— Его нужно кормить каждый день? — спросила Кун Дуона.

— Раз в два дня.

— А чем он питается?

— Сверчками, кузнечиками.

— Неприхотливый, — улыбнулась Дуона. — В деревне их полно, отец тебе наловит.

Сюй Шэнхуэй тоже засмеялся. — Осенью отец прислал мне целую коробку сверчков. Когда я её открыл, они разбежались по всей квартире.

Кун Дуона не могла сдержать смех. — И что ты делал?

— Ползал по полу и ловил их одного за другим. Двадцать штук, почти всю ночь провозился.

— Анолис ест живых сверчков? — спросила Кун Дуона, отпивая чай.

— Живых, — ответил Сюй Шэнхуэй, подливая ей чаю.

— А зимой, когда сверчков нет?

— Заказываю в интернете, есть специальные фермы.

Кун Дуона внимательно посмотрела на его лицо. Она давно не видела его так близко.

— Что смотришь? — спросил Сюй Шэнхуэй, встретив её взгляд.

— Тебе скоро тридцать один? — спросила она.

— Да.

— Дома не торопят? — спросила Кун Дуона.

Сюй Шэнхуэй не ответил, а переадресовал вопрос ей: — А тебя?

Они проговорили два часа. Было ещё только четыре, когда Кун Дуона повела его ужинать. Они обошли пару ресторанов с хорошими отзывами, но везде им отвечали, что кухня начинает работать с пяти.

До пяти они ждать не могли, Сюй Шэнхуэю нужно было быть в аэропорту в половине шестого.

Кун Дуона позвонила Ю Цзюньнину и спросила, знает ли он какой-нибудь ресторан, который работает круглосуточно.

— А хот-пот не подойдёт? — предложил Ю Цзюньнин.

Хот-пот был слишком острым, Сюй Шэнхуэй не смог бы его есть.

Сюй Шэнхуэй молча наблюдал, как она ищет в интернете ближайшие рестораны сычуаньской кухни и обзванивает их один за другим.

Когда она дозвонилась до третьего, перезвонил Ю Цзюньнин. Он нашёл неподалёку ресторан домашней кухни, где хозяин мог приготовить еду специально для них.

Кун Дуона отвела его туда. Они заказали шесть блюд. Еда была довольно посредственной, но они съели всё дочиста.

— Ты и не работаешь физически, а ешь как не в себя, — подшутила над ним Кун Дуона.

Сюй Шэнхуэй промолчал.

Кун Дуона отвезла его в аэропорт. К тому времени уже стемнело. Он приехал налегке, без какой-либо сумки. Выйдя из машины, он не спешил идти на регистрацию, а попросил сигарету у кого-то в зоне для курения у входа в зал вылета.

Кун Дуона стояла рядом с ним. — Ты приехал сказать мне дату свадьбы? Когда она?

Сюй Шэнхуэй стряхнул пепел, кашлянул и сказал: — Шестнадцатого марта.

Кун Дуона уже догадывалась и смирилась. — Ты мне ничего не должен, и я тебе тоже. Мог бы просто позвонить, — сказала она. — Зачем лететь через всю страну?

— Дату назначили вчера, — ответил Сюй Шэнхуэй, туша сигарету.

— Если бы я не спросила, ты бы так и не сказал? — спросила Кун Дуона, глядя на него.

— Нет, — тихо ответил Сюй Шэнхуэй. — Я бы написал тебе перед посадкой.

Кун Дуона отвела взгляд. — Давай поужинаем вместе на Новый год. Приходи со своей девушкой.

— Хорошо, — кивнул Сюй Шэнхуэй.

— Что ей нравится?

— Деньги.

Кун Дуона усмехнулась. — Практичная. — А сумки любит?

— Ей нужны для работы.

Кун Дуона кивнула, показывая, что поняла, и как бы невзначай спросила: — Беременна?

— Нет, — ответил Сюй Шэнхуэй, потирая шею. — Планируем после свадьбы.

Кун Дуона посмотрела на время. — Иди на регистрацию.

— Нана… — начал Сюй Шэнхуэй.

— Проваливай, — выпалила Кун Дуона.

И он провалил. Кун Дуона стояла у входа в зал вылета и смотрела, как он исчезает в толпе. Так же, как восемнадцать лет назад она, уезжая учиться в Пекин, прошла через турникет, не оборачиваясь, не обращая внимания на его отчаянные слёзы.

Стоя в зоне для курения на холодном ветру, она написала ему сообщение. Сначала извинилась за своё резкое «проваливай», а потом добавила: «Я рада, что ты приехал. Это значит, что ты не относишься ко мне легкомысленно. Я никогда не винила тебя, и ты не вини».