Глава 14

Глава 14

……

Семья Се славилась своей ученостью, а Великий Наставник Се занимал высокое положение среди ученых-чиновников. Должность Се Би также была немалой, поэтому сегодня поздравить Се Лаофужэнь с днем рождения пришло много людей.

Когда появилась Се Лаофужэнь, все гости поспешили ее поздравить.

Мужчины и женщины, господа и госпожи, молодые госпожи и молодые господа собрались вместе, и на какое-то время стало очень оживленно.

Когда появился Сяо Цзюнь, все были поражены.

Все знали, что он слаб здоровьем и годами не выходит из дома. Если не считать больших дворцовых банкетов, увидеть его было практически невозможно.

Его появление было подобно горсти снега, упавшей на сердце каждого, — таким холодным, таким леденящим, и в то же время вызывающим сложные, непередаваемые чувства.

— Этот князь Шэнь такой красивый, как жаль…

— Он очень похож на Первую супругу наследного принца. Она в свое время считалась первой красавицей столицы.

— Эх, какая досада. Я слышала, что в детстве князь Шэнь был невероятно умен: в три года научился читать, в пять — писать.

— Когда покойный император был жив, он даже брал его с собой на заседания двора. Говорят, князь Шэнь спорил с чиновниками, и даже Великий Наставник Се не мог ему возразить.

Все эти разговоры дошли до ушей Цзян Ми. Глядя на этого юношу, который, стоя перед людьми, казался таким глупым и заторможенным, она тоже почувствовала глубокое сожаление.

Под пристальными взглядами всех присутствующих Сяо Цзюнь шагнул вперед.

Он застыл перед Се Лаофужэнь и произнес безэмоциональные слова поздравления, словно марионетка в чужих руках.

Атмосфера стала странной и напряженной, многие чувствовали себя неловко.

Его присутствие было таким неуместным и неестественным, словно он был незваным гостем.

Один молодой господин в роскошном наряде, вероятно, желая разрядить обстановку, сделал вид, что хорошо знаком с ним, и хлопнул его по плечу:

— Ваше Высочество, как это вы сегодня нашли время выйти в свет?

На его бледном лице не отразилось никаких эмоций, в пустых глазах мелькнуло лишь легкое недоумение.

Сердце Цзян Ми екнуло, зрачки сузились.

Если сильно хлопнуть по незажившей ране, она непременно снова раскроется. Любой другой человек поморщился бы от боли и потерял самообладание.

Но этот юноша, стоявший перед ней, сохранял бесстрастное выражение лица, и в его взгляде не было ни тени боли. Это говорило о его невероятной выдержке и силе духа.

Это вообще человек?

Молодой господин в парчовом халате неловко потер руки и с натянутой улыбкой сказал, что это была шутка.

— Я просто пошутил с князем, надеюсь, не напугал его? Если Его Величество будет гневаться, вы должны подтвердить, что я не хотел ничего плохого.

Лицо Сяо Цзюня оставалось бесстрастным, взгляд — пустым, словно он вообще не слышал, что ему говорят.

Кто-то засмеялся:

— Молодой господин Лю такой общительный, князь Шэнь должен быть рад, разве он может на вас сердиться?

— Именно, молодой господин Лю хотел как лучше, Его Величество не станет вас винить.

Молодые господа заговорили все разом, и атмосфера снова стала оживленной.

Этот молодой господин Лю, похоже, пользовался популярностью, многие старались ему угодить.

Это был Лю Шитун, внук канцлера Лю и племянник императрицы Лю. Он недавно поступил на службу в Императорскую гвардию.

Семья Лю купалась в императорской милости, поэтому все старались им угодить.

Даже если бы он действительно сделал что-то не так, нашлись бы люди, которые бы его прикрыли.

Среди этих беззаботных, гордых юношей Сяо Цзюнь казался белой вороной.

Возможно, опасаясь, что он не выдержит, а может, боясь, что он испортит настроение другим, его вскоре попросили пройти в комнату отдыха.

Никто не заметил, как молодой господин Лю, глядя ему вслед, нахмурился.

В любом доме, устраивающем банкет, все пришедшие — гости. Для господ было угощение за столом, а о слугах тоже заботились отдельно. Обычно для них накрывали несколько столов с неплохими блюдами во дворе для слуг.

Кто-то пришел пригласить евнуха, сопровождавшего Сяо Цзюня. Тот сначала отказывался, но потом, не выдержав уговоров, заколебался.

Он наказал Сяо Цзюню никуда не уходить и, закрыв дверь, вышел.

Сяо Цзюнь молчал, не произнося ни слова, словно деревянная кукла, лишенная души.

В тишине комнаты он продолжал сидеть неподвижно, словно живой мертвец.

Когда дверь открылась, в его глазах отразилась фигура девушки, и взгляд внезапно ожил.

Цзян Ми следовала за ним всю дорогу и появилась только после того, как евнух ушел.

Войдя, она быстро закрыла дверь и подошла к нему.

— Ваше Высочество, вы в порядке?

— Нет.

С этими словами Сяо Цзюнь встал и направился к ширме.

Цзян Ми тут же последовала за ним и увидела, как он снимает одежду.

Любая другая девушка сейчас бы закричала. Мужчина, едва увидев ее, начал раздеваться — что он задумал?

Сяо Цзюнь быстро снял верхнюю одежду.

Под белым халатом был мягкий доспех, похожий на кожаный. Именно благодаря ему кровь из раны не просочилась наружу.

В руке Цзян Ми откуда-то появился пузырек с лекарством. Его дал ей Сяо Цзюнь у пруда, сказав при этом: «Сегодня меня сопровождают не мои люди».

Это означало, что в княжеском доме были как его сторонники, так и те, кто за ним следил.

Рана действительно открылась, ее нужно было снова обработать и перевязать.

Цзян Ми попросила его повернуться. Когда он обернулся, то увидел в ее руках полоску белой ткани.

— Откуда у тебя ткань?

— Я принесла с собой.

Прежняя хозяйка тела стеснялась своего большого бюста и обычно перетягивала его тканью.

Она считала, что туго затянутая грудь неудобна, но не хотела привлекать к себе внимание, поэтому обматывала ее кое-как.

— Ты пришла на день рождения с белой тканью?

Это было явно нелогично.

Ширма загораживала свет, создавая полумрак, такой же, как и его взгляд.

Человек, которому приходилось бороться за выживание и постоянно остерегаться других, был по натуре своей подозрителен.

Для девушки, пришедшей в гости, было очень странно иметь при себе белую ткань. Неудивительно, что он заподозрил неладное.

Цзян Ми, ничуть не смущаясь, опустила взгляд на свою грудь и сказала:

— У меня большая грудь, я перевязала ее перед выходом. Не думала, что она пригодится.

Сяо Цзюнь невольно посмотрел на ее грудь, но тут же отвел взгляд, словно обжегшись. Ткань, которой перевязывали его рану, была частью женского нижнего белья!

Какой абсурд!

Он прожил двадцать три года. Первые пять лет — на вершине блаженства, последующие восемнадцать — в бездне отчаяния.

До пяти лет его учили, как быть достойным внуком императора. Последующие восемнадцать лет он отчаянно боролся за выживание.

Он думал, что познал и высшую честь, и невыносимую боль, и что ничто и никто в мире больше не сможет вызвать в нем никаких эмоций.

Но эта девушка вдруг пробудила в нем странное, непередаваемое чувство, словно что-то обжигало его рану.

Не больно, но жжет.

Цзян Ми заметила перемену в его состоянии и подняла голову.

Она никогда не видела человека, в котором сочеталось бы столько противоречий: бледное, как у призрака, лицо, но невероятная красота; мрачный, но в то же время сияющий взгляд; холодный голос, но волнующий душу.

Это лицо мертвеца было поистине прекрасным.

— Ваше Высочество, вы не против?

— Не против.

Вот и хорошо.

Когда речь идет о жизни и смерти, не до церемоний.

К тому же, она чувствовала, что Сяо Цзюнь, столько переживший и столько лет скрывавшийся, лучше других знал, как трудно выжить, и вряд ли придавал значение правилам приличия.

Хм.

Почему этот князь Шэнь, похожий на призрака больше, чем сам призрак, покраснел?

Сяо Цзюнь и сам не знал, почему покраснел. Все эти годы его сердце было твердым, как камень, а тело — словно бездушная оболочка.

Он думал, что стал бесчувственным, как ходячий мертвец.

Но эта девушка, с которой он виделся всего дважды, смогла так легко затронуть его чувства, при этом ведя себя так открыто и непринужденно.

— Тебя это не смущает?

— Что должно меня смущать? — спросила в ответ Цзян Ми.

Они стояли очень близко, их лица отражались в глазах друг друга.

В этом поединке взглядов первой сдалась Цзян Ми. Она подумала, что глаза князя Шэня, конечно, красивы, но их темная пустота словно затягивала внутрь, вызывая необъяснимый страх.

Достигнув своей цели, она поспешила попрощаться.

Сначала она прислушалась к тому, что происходит снаружи, затем приоткрыла дверь и огляделась. Увидев, что никого нет, она быстро выскользнула, прижалась к стене, скрылась в кустах и, пригнувшись, пошла прочь.

Все ее движения были ловкими и отточенными.

Она старалась скрыться, не желая, чтобы ее увидели, и не знала, что Сяо Цзюнь наблюдал за ней из окна комнаты отдыха.

Его глаза, в которых таился холодный блеск, видели все ее действия и постепенно наполнялись мерцающим светом, скрытым от посторонних.

Дерево хочет покоя, но ветер не утихает.

Ветер шелестел бамбуковыми листьями, издавая тихий шорох. Птица с длинным хвостом прыгала по веткам в лесу, напевая мелодичную песню.

Словно эта беззаботная девушка, неожиданно ворвавшаяся в его сердце.

Это чувство радости было таким давно забытым.