Глава 1. Переселение

Му Цзинъи чувствовала себя словно в тумане. Голова была тяжелой, а в груди — давящая, мешающая дышать тяжесть.

Вокруг стоял невообразимый шум, доносились чьи-то крики, похожие на ссору.

— Что? Да ты с ума сошла! Это она сама за собой не уследила, упала в пруд и утонула. При чём тут моя семья? Я ещё должна предъявить вам счёт за загрязнение моего пруда! Я вам из милости предложила немного денег, а вы ещё и недовольны?

— Недовольны? Утонула моя дочь, да ещё и в твоём пруду! Кто знает, может, ты её специально столкнула. Нет! Сегодня не получишь десять лянов серебра, пойду жаловаться в управу! О горе мне, горемычной! Моя дочурка, всего семь лет, так рано ушла из жизни! Злая женщина сгубила её!

Му Цзинъи с трудом открыла глаза и увидела женщину, сидящую на земле и рыдающую навзрыд.

Эта женщина была ей слишком хорошо знакома — её мать. Вот только одета она была в старинные одежды.

Но… только что она сказала, что её дочери семь лет?

В их семье была только одна дочь — она сама, и ей было двадцать пять. Откуда взялся семилетний ребёнок?

Кажется, её мать выглядела довольно молодо… Неужели…

Му Цзинъи почувствовала резкую боль в груди, словно её что-то сдавливало. Она закашлялась и выплюнула воду.

Когда вода вышла из лёгких, дышать стало легче.

— Эй, смотрите! Она очнулась! Она жива!

Чей-то возглас привлёк всеобщее внимание к Му Цзинъи.

Девочка ещё не успела прийти в себя, как её крепко обняли. Хрупкое тельце стиснули так, что стало трудно дышать.

— Ой, доченька моя несчастная! Даже Яньван тебя не принял!

Что же всё-таки происходит?..

Насколько она помнила, мать всегда презирала её за то, что она девочка, и использовала как служанку и источник денег.

Как такое возможно, чтобы она вот так обнимала её и плакала?

В этот момент в её голове хлынул поток чужих воспоминаний.

Она умерла от переутомления и переродилась.

И хотя теперь она находилась в древние времена, её семья ничуть не изменилась.

Они по-прежнему были бедны. У неё был отец-инвалид, мать, которая любила деньги больше жизни и мечтала о сыне, и младший брат-сорванец.

В прошлой жизни они использовали её как служанку. Она не успела испытать ничего хорошего, даже не успела влюбиться, и вот — умерла.

Но раз уж ей дали второй шанс, она должна прожить эту жизнь как следует.

Му Цзинъи отчаянно пыталась вырваться из объятий тучной Лю Билань, но семилетняя девочка, только что пережившая утопление, была слишком слаба.

Окружающие, заметив неладное, поспешили разнять их.

Му Цзинъи жадно вдохнула свежий воздух. Её лицо, и без того бледное, от недостатка кислорода стало синеватым.

— Вы только посмотрите! Она чуть не задушила собственную дочь, чтобы с меня деньги содрать! — с усмешкой указала на рыдающую Лю Билань её сестра, Лю Сяохуа.

Хотя её сестра вышла замуж восемь лет назад, Лю Сяохуа прекрасно знала все её уловки.

Собравшиеся молчали. Хотя они и видели, как Лю Билань чуть не задушила дочь, разве может родитель навредить своему ребёнку?

— Лю Сяохуа, тебе, наверное, показалось. Разве бывают родители, которые хотят убить своих детей?

Какой-то старик, не выдержав, решил вмешаться и уладить конфликт.

— Раз с ребёнком всё в порядке, отведите её домой, переоденьте в сухую одежду, дайте горячего имбирного отвара, чтобы не простудилась.

— Нет! — одновременно воскликнули женщины.

Му Цзинъи с холодной усмешкой наблюдала за происходящим.

Эта сцена была ей слишком знакома.

Даже после перерождения её мать осталась всё той же.

Если на глазах у всех её дочь пострадала, она обязательно потребует компенсации.

И неважно, что обидчица — её родная сестра.

Она замужем, её сестра тоже, значит, они друг другу никто.

Лю Сяохуа тоже не сдавалась: — Она сама играла у пруда, поскользнулась и упала. А теперь ещё и денег с меня требует! Я так это не оставлю!

— Да ладно вам, все же из одной деревни, зачем ссориться? — попытался кто-то урезонить женщин.

— Не ссориться? Хорошо, пусть оплатит лечение.

Лю Билань встала и снова протянула руку к сестре.

Теперь она уже не плакала, но её глаза были красными, словно она действительно рыдала.

— Что? — Лю Сяохуа опешила.

Её сестра просто завидовала тому, что она удачно вышла замуж, и хваталась за любой повод, чтобы насолить.

Например, несколько дней назад она проходила мимо огорода Лю Билань и случайно наступила на грядку. Лю Билань тут же заявила, что там были семена, которые теперь не взойдут.

Тогда у Лю Сяохуа были срочные дела, и она, не желая спорить, отдала ей две медяшки. Но сегодня аппетиты сестры явно выросли.

Когда-то Му Динцзюнь приходил свататься к Лю Сяохуа. Но Лю Билань, увидев, что он военный, да ещё и с большим домом, а к тому же довольно симпатичный, закатила скандал и сама вышла за него замуж.

Она не знала, что Му Динцзюнь — инвалид. Но он был довольно привлекателен, и она решила, что сойдёт.

К её удивлению, вскоре после её свадьбы сестра тоже вышла замуж, да ещё и за владельца рыбных прудов. Её жизнь была намного лучше, чем у Лю Билань.

С тех пор Лю Билань не находила себе места.

Сейчас она самодовольно смотрела на сестру, мечтая обобрать её до нитки.

— Что тут у вас происходит? — раздался голос Му Динцзюня. Он работал в поле, но, услышав, что с дочерью случилась беда, бросился домой. Прибежав, он увидел, как жена требует денег.

— Что случилось?

Видя, что вокруг собралась толпа зевак, Му Динцзюнь почувствовал себя неловко. Он, хромая, подошёл к жене, с укором глядя на неё.

И снова его жена позорит его перед всей деревней.

Но, увидев промокшую до нитки Му Цзинъи, он тут же подхватил её на руки и потрогал лоб.

— Почему ты вся мокрая?

— Му Динцзюнь, отведи свою дочь домой, переодень и напои горячим. Она только что чуть не утонула в пруду.