Ляншань

На самом деле, когда Фу Юнь-Я спросил Тан Чжи, почему она смотрела на Шестого принца, им двигало лишь любопытство. Тан Чжи обычно выглядела безразличной ко всему, поэтому ее внезапный интерес к кому-либо показался ему странным. Однако, услышав ее похвалы в адрес Ли Сюмина, Фу Юнь-Я почувствовал раздражение, что и стало причиной его последующих слов.

Тан Чжи смотрела на мирно спящего на кушетке Фу Юнь-Я, который совсем недавно отчитывал ее за непристойное поведение, и думала, что он, должно быть, очень устал.

Его ровное дыхание говорило о том, что он крепко спит. Тан Чжи пришлось признать, что сейчас Фу Юнь-Я выглядел таким беззащитным и милым, что у нее возникло желание сделать какую-нибудь шалость.

Она тихонько подошла поближе, чтобы полюбоваться его красотой. Длинные ресницы отбрасывали тени на щеки, губы были идеально очерчены, а цвет кожи был ровным и гладким, словно отполированным.

«Он же не проснется?» — подумала Тан Чжи и потянулась рукой, чтобы коснуться лица Фу Юнь-Я и почувствовать текстуру его кожи. Но не успела она дотронуться до него, как ее запястье было перехвачено.

«Вот черт!» — мысленно выругалась Тан Чжи. Сцена развивалась совсем не так, как она себе представляла. Фу Юнь-Я должен был заметить ее действия и нежно притянуть к себе, а не хватать за руку.

Фу Юнь-Я еще не до конца проснулся. Многолетняя привычка позволяла ему чувствовать приближение кого-либо даже во сне, и он инстинктивно схватил Тан Чжи за запястье.

Тан Чжи хотела попросить его отпустить, но вдруг оказалась прижатой к стенке кареты. Рука Фу Юнь-Я обняла ее за талию.

Фу Юнь-Я слегка сжал ее талию, чувствуя мягкость ее тела сквозь одежду, и его дыхание снова стало ровным. Он снова заснул.

В такой обстановке Тан Чжи тоже почувствовала сонливость и вскоре уснула.

Когда они добрались до Линьту-чэн, было уже поздно, и моросил мелкий дождь, который приятно освежал.

Фу Юнь-Я отправился обсуждать какие-то дела с Шестым принцем. Тан Чжи не знала подробностей — автор не вдавался в детали. Она начала читать эту книгу только потому, что имя второстепенного персонажа совпадало с ее собственным. Узнав о смерти своей тезки, она потеряла интерес к дальнейшему чтению и просто расспросила подругу, которая уже прочла книгу, об основных событиях и концовке.

Время близилось к хайши (с 9 до 11 вечера), а Фу Юнь-Я все не возвращался. Тан Чжи решила не ждать его и легла спать в своей комнате в гостинице.

Во сне она почувствовала, как рядом прогнулась кровать, а затем к ее спине прижалась прохладная грудь. Фу Юнь-Я вернулся.

Он нежно поцеловал Тан Чжи в шею, отчего она вздрогнула. После стольких ночей вместе Тан Чжи, конечно же, понимала, к чему ведут эти ласки, и ее тело отзывалось на них.

Услышав, как Тан Чжи дрожит и тихонько стонет, Фу Юнь-Я перестал сдерживаться. Вскоре он снял с нее тонкую одежду и накрыл ее своим телом…

Мелкий дождь, начавшийся с их прибытия в город, усилился, превратившись в настоящий ливень.

Цветы гибискуса за окном трепетали под напором дождя, их нежные лепестки, казалось, вот-вот опадут. Но крепкие ветви надежно удерживали их, и цветы, несмотря на всю ярость стихии, продолжали цвести, становясь еще прекраснее после дождя.

Неудивительно, что многие поэты воспевали красоту гибискуса, например, в таких строках: «Кто будет править весной после того, как отцветет гибискус? Дождь день за днем торопит цветы».

Утром, чтобы не тратить время, вся компания позавтракала прямо в гостинице, не соблюдая формальностей. Слугам Фу Юнь-Я и Фуцюй было позволено присоединиться к ним за одним столом.

Тан Чжи заметила, что оба слуги Фу Юнь-Я вели себя очень серьезно и сдержанно, почти не поднимая глаз.

Она не знала, насколько плохая звукоизоляция в гостинице. Юнцзэ и Нин Юй, чьи комнаты находились рядом, услышав доносившиеся из соседней комнаты звуки, встали посреди ночи и отправились бродить по городу, чтобы скоротать время.

Конечно, если бы не эта ночь, Юнцзэ и Нин Юй никогда бы не представили, что их уважаемый господин способен на такое. Они задумались, стоит ли рассказать ему о плохой звукоизоляции в гостинице.

— Не скрою, господа, я обратился в столицу лишь в крайнем случае. Императорское зерно — это не обычный товар. Мы тщательно отбираем лучшие зерна, и их количество ограничено. Хоть мои амбары и полны, я не могу заменить качественное зерно на второсортное!

Цзя Цзе был главой гильдии торговцев зерном в Линьту-чэн и отвечал за поставку зерна для императорского двора. После обнаружения пропажи зерна в гильдии разгорелись споры, и в итоге было решено обратиться к императору. Естественно, именно Цзя Цзе должен был встретить чиновников, прибывших из столицы для расследования этого дела.

Он не знал, какие должности занимают эти двое, но, судя по их осанке и манерам, это были не простые люди. Поэтому Цзя Цзе не осмелился скрывать что-либо и рассказал им все, как есть.

Фу Юнь-Я и Ли Сюмин, чтобы избежать лишнего шума, не стали раскрывать свои личности. Они лишь представились Цзя Цзе и предупредили его, чтобы он держал все в секрете.

Как они и предполагали, за кражей зерна стояли разбойники с горы Ляншань. Эта банда орудовала в округе уже много лет. Время от времени они грабили богатых и помогали бедным, поэтому местные жители не испытывали к ним ненависти. Благодаря этому разбойники чувствовали себя в безопасности, а местные власти не решались им противостоять.

К тому же, новая династия только начала свое правление, страна еще не оправилась от войны, и император не хотел начинать военную кампанию против разбойников, которые не выступали открыто против власти, чтобы не беспокоить мирных жителей.

Фу Юнь-Я и Ли Сюмин пришли к выводу, что кража зерна не была вызвана желанием разбойников бросить вызов императорской власти. В последние годы главарь банды неоднократно отправлял гонцов с просьбой о помиловании и возможности присоединиться к императорской армии. Однако все должности в государстве уже были распределены между заслуженными чиновниками и военачальниками, и император не хотел выделять специальные должности для бывших разбойников, опасаясь недовольства среди своих сторонников и создания нежелательного прецедента.

Тан Чжи скучала в гостинице. Днем она хотела выйти прогуляться, но из-за жары пришлось отказаться от этой идеи.

Ближе к вечеру, когда стало прохладнее, она взяла с собой Фуцюй и вышла на улицу. Линьту-чэн был богатым городом, и местные жители любили развлечения. Даже в обычные дни вечером на улицах было много торговцев, продававших фонарики, маски и другие безделушки. Поэтому многие девушки любили прогуливаться по городу в это время.

Вокруг все сверкало огнями. «Ночной восточный ветер зажигает тысячи цветов», — вспомнила Тан Чжи строки господина Цзясюаня (Синь Цзицзи).

Она шла по улице, обмахиваясь веером, как и другие знатные дамы. Легкий ветерок приятно освежал.

Кстати, в детстве она уже бывала в Линьту-чэн. Ее отец, император, поддавшись уговорам какого-то даоса, решил принести в жертву кого-то из императорской семьи. Потомков императорской крови было немного, и выбор пал на нее, забытую всеми принцессу. Возможно, ей повезло, но она выжила. Старый даос сказал, что, видимо, такова воля небес, и ее вернули обратно во дворец Чэнсин-гун.

— Госпожа, смотри, это же молодой господин!

Тан Чжи услышала звонкий голос Фуцюй и посмотрела в указанном ею направлении. На мосту она увидела Фу Юнь-Я, который разговаривал с Ли Сюмином.

Фу Юнь-Я словно почувствовал на себе чей-то взгляд и, подняв голову, увидел приближающуюся Тан Чжи. Он нахмурился.

«Я же велел Юнцзэ следить за Тан Чжи и не выпускать ее из гостиницы», — подумал он. По дороге Юнцзэ пришлось задержаться, а вернувшись, он не обнаружил Тан Чжи в ее комнате.

Встреча с разбойниками была назначена не на сегодня. «Если бы я знал, не взял бы ее с собой», — с досадой подумал Фу Юнь-Я. Ему не нравилась эта неопределенность и постоянные изменения планов со стороны Ляншаня.

— Где Юнцзэ? Проводите госпожу обратно в гостиницу!

Тан Чжи услышала недовольство в голосе Фу Юнь-Я. Он явно не хотел, чтобы она шла за ним. «Чем я его обидела?» — с грустью подумала она.

Но тут же ее осенила мысль: «Неужели именно сегодня Фу Юнь-Я и Ли Сюмина схватят разбойники?»

Подумав об этом, она даже обрадовалась, что вышла на прогулку.

Не успели Тан Чжи, Фуцюй и Нин Юй, который только что их догнал, пройти и нескольких шагов, как в толпе раздались крики женщин, детей и мужчин.

Группа людей в черном с оружием в руках ворвалась на оживленную улицу, посеяв панику.

В этой суматохе мало кто задумывался, как им удалось проникнуть на охраняемую улицу. Те же, кто понимал странность происходящего, решили, что нападавших слишком много, и они просто одолели стражу. Эта мысль еще больше усилила страх за свою безопасность.

Этот инцидент не вызвал большого переполоха среди горожан и стал лишь темой для разговоров.

Вчерашняя ситуация была опасной. Все думали, что на город напали разбойники. Но в итоге никто серьезно не пострадал. Разбойники лишь перевернули несколько торговых лавок, но эта потеря была ничтожной по сравнению с угрозой для жизни.

Наступил новый день, и все вернулись к своим обычным делам. Однако этот инцидент сильно встревожил городских чиновников и Цзя Цзе. Чиновники из столицы, прибывшие для расследования, были похищены разбойниками, и император мог разгневаться на них. Но из-за необходимости сохранять все в тайне они не могли открыто начать поиски.

Тан Чжи сидела в комнате, которую специально подготовили для нее и Фу Юнь-Я, пила чай, приготовленный Фуцюй, и размышляла. Она не боялась, что их похитили. Судя по всему, разбойники не собирались причинять им вред. Скорее всего, это было как-то связано с их просьбой о помиловании.

— Господин Пэй.

— Господа.

Ли Сюмин и Фу Юнь-Я обменялись поклонами с Пэй Цзюй-И.

— Что вы решили, господин Пэй?

— Я обсудил это со своими людьми. Если нам заплатят достаточно, мы готовы спуститься с горы и начать мирную жизнь. Мы несколько раз обращались к императору, но не получили ответа. Поэтому нам пришлось прибегнуть к таким мерам. Надеюсь, вы простите нас за это, господа, — Пэй Цзюй-И снова поклонился Фу Юнь-Я и Ли Сюмину. Его манеры выдавали в нем образованного человека.

И этот образованный человек стал главарем разбойников с Ляншаня.