Глава 16. Рыбный день

Поужинав, Чжан Мяо снова начала хлопотать по комнате. В комнате горела жаровня, и она хотела приготовить для Тань И грелку, но боялась, что слишком горячая обожжет его, а недостаточно теплая будет бесполезна.

По этой же причине Си Янь никогда не пользовался грелками. Тань И, облокотившись на изголовье кровати, наблюдал за ее суетой со сложными чувствами.

С тех пор, как он был отравлен, он не выносил присутствия кого-либо в своей комнате. Си Янь был исключением, ведь они вместе выросли. Но ни служанки, ни слуги не могли находиться рядом с ним так свободно.

И вот теперь здесь, в качестве его законной жены, поселилась эта девушка, постоянно мелькая перед глазами. Возможно, из-за болезни, но он не испытывал раздражения. Говорить ему было тяжело, но и молчать…

Видя, как Чжан Мяо чуть не обожглась о жаровню, Тань И не выдержал.

— Пусть этим займется Си Янь. Тебе пора отдохнуть.

Чжан Мяо приоткрыла окно, чтобы выпустить дым, но не слишком сильно охладить комнату.

— В это время уже все спят. Не стоит беспокоить Си Яня. Я что-то сделала не так?

Пока они разговаривали, Чжан Мяо закончила все приготовления, и Тань И больше ничего не сказал.

— Просто тебе не нужно заниматься такой грубой работой. Иди отдыхай.

Чжан Мяо кивнула, сняла верхнюю одежду и, достав из шкафа одеяло, расстелила его на кушетке перед кроватью.

Сонливость Тань И как рукой сняло. Видя, что девушка ведет себя естественно и непринужденно, он постепенно успокоился.

Если уж девушка не стесняется, то и ему, мужчине, не пристало робеть.

— Си Янь не подготовил для тебя комнату?

Чжан Мяо расчесала волосы, забралась под одеяло и поправила его.

— Мы с вами прошли свадебную церемонию, при живой еще Старой госпоже. Как же меня могли поселить в другой комнате? Если вам не нравится, что я здесь, завтра я попрошу кого-нибудь перенести мои вещи в западное крыло.

Западное крыло находилось рядом с комнатой Тань И, но условия там были гораздо хуже. Солнце заглядывало туда лишь после полудня, и зимой там было очень холодно.

— Мне нравится. Просто… Впрочем, оставайся здесь. Завтра я распоряжусь, чтобы тебе принесли все необходимое.

Они еще немного поговорили. Перед сном Тань И выпил лекарство, и вскоре оно подействовало. Он провалился в тяжелый сон, а Чжан Мяо не осмелилась крепко заснуть.

Немного отдохнув, она встала, подошла к кровати и потрогала лоб Тань И. Как и вчера, он был ледяным. Когда она приподняла одеяло, ее обдало холодом.

Лицо Чжан Мяо стало серьезным. Разве это нормальная температура для человека? Если так пойдет и дальше, он может просто замерзнуть насмерть!

Как и накануне, Чжан Мяо без колебаний забралась в постель к Тань И.

Он был холодный, как камень. Чжан Мяо невольно вздрогнула и хотела отстраниться, но пересилила себя и обняла его еще крепче.

Она прижалась лбом к его щеке, вдыхая аромат лекарства и бамбука, исходящий от его тела. Закрыв глаза, Чжан Мяо вспоминала его улыбку.

Как Си Янь умудрялся не дать ему замерзнуть все эти годы? И какой силой воли обладал сам Тань И, чтобы дожить до сегодняшнего дня?

Погруженная в свои мысли, она не заметила, как Тань И, словно избавляясь от ночного кошмара, постепенно расслабился и прижался к источнику тепла.

Стояла ясная осенняя погода. Несколько дней подряд светило солнце. Чжан Мяо конфисковала все книги Тань И. Он не ожидал такой упрямости от этой с виду кроткой девушки. Как он ни уговаривал, она была непреклонна. От скуки Тань И мог лишь смотреть на деревья в саду и считать оставшиеся на них листья.

После долгих уговоров и консультаций с врачом Сюэ, Чжан Мяо наконец сжалилась и позволила Си Яню вывезти Тань И на прогулку в инвалидном кресле. Она шла позади, толкая кресло.

— Третий господин, сегодня прекрасная погода. Давайте погреемся на солнышке. Если и дальше будет так солнечно, мы будем гулять каждый день. Врач Сюэ сказал, что прогулки пойдут вам на пользу.

Отношения между ними постепенно менялись: от формальной вежливости к легкой непринужденности.

— Я же говорил, что мне уже гораздо лучше. Вы все слишком волнуетесь.

— Старая госпожа велела во всем, что касается вашего здоровья, слушаться врача Сюэ.

Тань И покачал головой и устало потер лоб. Эта хрупкая девушка оказалась такой же упрямой, как Старый Вэй.

Си Янь тоже чувствовал себя неловко. Пока господин болел, в Саду Баньян накопилась целая гора писем, а теперь, когда господин очнулся, госпожа не позволяла ему беспокоить его. Днем она сама ухаживала за ним, а ночью спала рядом. Он перепробовал все способы, но так и не смог передать господину письма.

Сейчас, сжимая в руке письмо, он стоял за кустом роз, наблюдая, как Тань И сидит на солнце, так близко…

Си Янь снова взглянул на Чжан Мяо, стоявшую рядом с господином, и тихо вздохнул.

…и так далеко.

С момента пробуждения Тань И тоже думал об этом, но, видя серьезное лицо девушки, успокаивался. Всегда найдутся те, кто волнуется больше него.

— Приветствую вас, господин! Это передала Старая госпожа. Сказала, что сегодня утром выловили.

Лань Мама принесла Чжан Мяо небольшой стул, и та, услышав слова служанки, с любопытством заглянула в ведро.

Из ведра донесся плеск. Крупный черный амур пытался развернуться, но ему не хватало места. Он сердито бил хвостом, пытаясь перевернуться.

— Отнесите на кухню.

Глядя на рыбу, Чжан Мяо уже представляла себе разные блюда: тушеного амура в кисло-сладком соусе, который так хорошо готовила Лань Мама, острую рыбу по-сычуаньски и наваристый рыбный суп.

— Третий господин, как вы хотите приготовить эту рыбу?

Чжан Мяо смотрела на него сияющими глазами. Тань И, видя ее энтузиазм, улыбнулся, но лицо его осталось бесстрастным. Только близкий человек мог заметить эту едва уловимую улыбку.

— А как ты хочешь?

Чжан Мяо сглотнула. Несмотря на предвкушение, она по привычке ответила:

— Как вам будет угодно.

— Тогда пусть просто сварят суп.

Суп? Тоже неплохо. Чжан Мяо помнила, как в детстве Лань Мама варила наваристый белый рыбный суп. С щепоткой белого перца он был просто восхитителен.

Но такая большая рыба… Целиком на суп? Сколько же его получится?

Тань И заметил, как потускнел блеск в ее глазах, и, еле заметно улыбнувшись, посмотрел на Си Яня.

Осенний полдень был прохладным, но солнечные лучи приятно согревали. Тань И, из-за слабого здоровья, просидев в кресле все утро и проговорив довольно много, почувствовал усталость и закрыл глаза.

Чжан Мяо, боясь, что он простудится, встала позади кресла и покатила его обратно в дом.

Как только они вошли, мысли Чжан Мяо, до этого несколько рассеянные, прояснились. Тань И, разбуженный ее действиями, больше не хотел спать. Увидев на столе расставленные тарелки и палочки, он жестом пригласил Чжан Мяо к обеду.

— Раз уж все готово, давай пообедаем.

Чжан Мяо посмотрела ему в глаза и убедилась, что он действительно не хочет спать.

— Что у нас сегодня на обед? Так вкусно пахнет.

Тань И слегка улыбнулся.

— Я не знаю.

В этот момент в комнату вошла Лань Мама с большой миской в руках. Чунь Юй поспешила ей помочь.

— Лань Мама, вы сегодня готовили?

Чжан Мяо заметила фартук на Лань Маме, принюхалась и, уловив знакомый аромат, сияюще улыбнулась.

— Лань Мама, вы приготовили рыбу по-сычуаньски?!

Лань Мама, видя ее радость, лишь загадочно улыбнулась. Чжан Мяо подвезла Тань И к столу и, не удержавшись, открыла крышку большой фарфоровой миски.

Рыбные шарики в молочном бульоне? Белоснежный рыбный суп с пухлыми, круглыми рыбными шариками, посыпанный сверху изумрудным зеленым луком, напоминал изысканную картину.

Она открыла вторую миску. Ярко-красное блюдо издавало шипящие звуки, словно что-то жарилось в масле. В воздухе витал острый аромат перца.

— Рыба по-сычуаньски! Настоящая рыба по-сычуаньски!

Тань И взглянул на незнакомое блюдо, а затем на остальные. Надо отдать должное Лань Маме, она была очень внимательна.

Она не только приготовила любимое блюдо Чжан Мяо, но и рыбное филе на пару с яйцом, которое выглядело очень аппетитно.

— Госпожа, присаживайтесь и попробуйте. Я давно не готовила это блюдо и боюсь, что разучилась. Если бы не приказ Третьего господина, я бы не решилась.

Когда была жива Чжан Люши, они жили неплохо. Пусть не каждый день ели деликатесы, но мясо и рыба на столе бывали.

Но после ее смерти Чжан Тин перестал обращать на них внимание, и в руках мачехи им приходилось довольствоваться тем, что есть.