Пробужденный B-ранга, известный как Тату-Крыса, обладал способностью «Железная Кожа». Любая часть его тела, на которой он концентрировался, мгновенно твердела.
На полной мощности он мог стряхнуть с себя очередь из пулемета. Даже сейчас, с подавленными Нуль-браслетами способностями, он мог со смехом выдержать большинство обычных ударов.
Эта способность ярче всего проявляла себя в хаотичных тюремных потасовках, но у нее была одна слабость: чтобы укрепить кожу, нужно было сосредоточиться на конкретном участке. Любая часть тела, оставшаяся без внимания, принимала на себя полную силу атаки.
Сухая дробь ударов прозвучала, словно очередь петард.
Чэхи двигался, словно призрак, легким ветерком порхая вокруг Тату-Крысы и выбирая цели, нанося удары лишь в те места, которые его противник не успевал укрепить.
Конечности Тату-Крысы обладали защитной мощью щитов, но все остальное его тело было по-прежнему человеческим.
— Гх!..
Скрипнув зубами от боли, Тату-Крыса подумал: «Что это за движения? Неужели это тот же пацан, что и вчера?»
Он кардинально отличался от себя вчерашнего, когда был сосредоточен исключительно на уклонении.
Теперь он идеально уворачивался от массивных кулаков Тату-Крысы, и всякий раз, когда атака проходила мимо, открывая брешь, Чэхи пользовался возможностью для резкого контрудара.
Он даже с ювелирной точностью обходил те участки тела Тату-Крысы, что были укреплены для защиты.
Ему что, божественно везет, или как?!
И тут Чэхи рванул прямо на него.
Увидев летящий на него кулак, Тату-Крыса укрепил весь торс. Но Чэхи провел финт, в последний момент отдернув руку.
Он еще и финты использует?! Это точно тот же профан, с которым я дрался вчера?
Тату-Крыса был ошарашен.
Вжух—!
Чэхи оттолкнулся от пола, прокрутившись боком мимо Тату-Крысы. В это краткое окно он втиснул в общей сложности пять ударов.
Висок, челюсть, шея, подмышка, ребра.
ХРЯСЬ-ХРЯСЬ-ХРЯСЬ—!
— Кхегх?!
Чэхи проскользнул в его слепую зону, избивая Тату-Крысу прежде, чем тот успевал понять, откуда прилетают удары.
Он все еще стоял на ногах лишь благодаря своему от природы крепкому телосложению; обычный заключенный давно бы уже отключился.
— …Малой. А ты и впрямь нечто. — Тату-Крыса попятился, когда между ними образовался небольшой разрыв. — Я поговорю с боссом Бритвой, все улажу. Как насчет этого? Хочешь присоединиться к нашей банде?..
Холодный пот прошиб спину Чэхи.
— Э-э… а как именно вы собираетесь успокоить братца Бритву?
— Хрен ли, в этом месте имеет значение только то, кто сильнее прямо сейчас. Поднимать всю эту бучу из-за кого-то, кто уже мертв — это с самого начала смехотворно.
Тату-Крыса выпятил подбородок, массируя ноющую челюсть.
— Ты, похоже, еще совсем молодой. Надо же думать о своем будущем после отсидки, верно? Вступай в нашу банду, и я даже научу тебя ремеслу.
— А? Ремеслу? Какому? — Спросил Чэхи, проявив живой интерес.
Тату-Крыса указал на ирэдзуми, покрывавшие его тело. [ПП: Специфический японский стиль татуировки, ассоциирующийся с якудза.]
— Я по профессии татуировщик. Все это сам набил. Неплохо, а?
— О-ого, определенно. Очень круто, да.
— Присоединяйся к нам, и я передам тебе свое мастерство. Учитывая, в каком дерьме сейчас мир, всегда полно ублюдков, желающих набить себе портаки. Когда выйдешь — не будешь париться о том, как заработать на жизнь.
— О-о-о… — Чэхи слушал с неподдельным интересом.
— Или можешь поучиться у этого хмыря Цирюльника. Он, может, и не выглядит так, но его парикмахерские навыки — высший класс. А парикмахеры всегда в цене, в любое время и в любом месте.
Чэхи выглядел даже слегка растроганным.
— Ого. Вы первый человек в моей жизни, который предложил научить меня настоящему ремеслу…
Его вечно пилили за то, что он не умеет вскрывать сейфы, но он никогда не встречал взрослого, который бы действительно предложил обучить его реальному навыку.
Однако…
— Эм, я очень ценю предложение… но, думаю, мы зашли слишком далеко для такого разговора.
Он был еще молод и не очерствел душой, но Чэхи по крайней мере чувствовал обстановку. Присоединиться к банде Бритвы сейчас было невозможно.
— Чтобы выжить, мне, кажется, придется… убрать вас всех.
— Черт. А жаль… такой пацан, как ты, пригодился бы банде в будущем.
Тату-Крыса хрустнул шеей, его глаза угрожающе сверкнули.
— Тогда, полагаю, у меня нет выбора… пора умирать!
БУМ—!
Оттолкнувшись от пола, Тату-Крыса несся напролом, как бык. Все его тело было напряжено, каждый мускул вздулся.
Это был его козырь: сплошное укрепление.
«Давай, попробуй свои выпендрежные контрудары! Теперь меня ничто не достанет!»
Его план состоял в том, чтобы дождаться, когда Чэхи приблизится для очередной контратаки, как он делал до этого, а затем использовать эту возможность, чтобы схватить его.
Тату-Крыса был полностью уверен в своей грубой силе. Если бы он мог просто добраться до этого надоедливого сопляка — всего один раз — он бы его раздавил.
Топ-топ-топ-топ-топ—!
Под грохот шагов Тату-Крысы Чэхи встретил его атаку лицом к лицу.
Тату-Крыса нанес мощный правый хук кастетом, ожидая, что Чэхи увернется и контратакует, как и раньше. Он махнул левой рукой мгновением позже, намереваясь выхватить Чэхи из воздуха.
Мимо!
— ?!
Но Чэхи не контратаковал и не попался в захват Тату-Крысы.
Что? Куда он…
Двумя мгновениями позже Чэхи вновь появился в поле зрения Тату-Крысы.
Используя инерцию своего движения вперед, Чэхи низко пригнулся, скользя по полу и нанося удар с подсечкой.
ХРЯСЬ—!
Носок ботинка Чэхи с ювелирной точностью врезался во внутреннюю часть опорной лодыжки Тату-Крысы — как раз в тот момент, когда она собиралась коснуться земли.
Укрепить свое тело — это одно, а сохранить равновесие на полном ходу — совершенно другое.
— Агх?!
Тату-Крыса потерял равновесие и завалился вперед. В шоке его концентрация нарушилась, и эффект укрепления, покрывавший его тело, исчез.
Он летел прямо на стену коридора.
Увидев приближающуюся стену, Тату-Крыса пробормотал.
— Ох, черт.
БА-БАХ—!
Он врезался лицом в стену, даже не успев толком закричать.
Армированные стальные плиты внутренней обшивки круизного лайнера прогнулись внутрь. Тату-Крыса потерял сознание от удара, оставив на стене кровавый след и сползая на пол.
На палубу волной обрушилась тишина.
Бесспорный номер два Первой палубы, Тату-Крыса, был побежден новичком.
— Ху-у-ух…
Пока Чэхи выравнивал дыхание, остальные заключенные, окружавшие их, были слишком ошеломлены, чтобы пошевелиться.
— Что происходит?!
— Это…!
Именно в этот момент на сцене появились Бритва и Цирюльник.
Взгляд Цирюльника метался между поверженным Тату-Крысой и невредимым Чэхи, когда он недоверчиво выкрикнул.
— Ты, новичок!.. Как ты вообще выбрался живым с Нулевой палубы?!
— Ну, это довольно долгая история… хотя нет, погодите, может, и короткая? — Чэхи с неловкой улыбкой почесал щеку.
Цирюльник покрылся холодным потом. Второй человек в банде проиграл этому салаге? Парень явно талантлив, но вчера он не был таким сильным…
— Чэхи, мальчик мой. Так ты жив. — Бритва шагнул вперед, его глаза сузились в тонкие щелочки, а на губах заиграла слабая улыбка.
— Ты хоть представляешь, как я волнова~лся, когда услышал, что ты свалился на Нулевую? Хе-хе. Ведь тебя должны были порезать мои руки, как-никак.
Прежде чем Чэхи успел что-либо сказать, Бритва ткнул подбородком.
— Цирюльник.
— Да, босс.
— Притащи этого мелкого говнюка ко мне.
— Есть, сэр.
Цирюльник быстро выхватил из карманов двое маленьких костяных ножниц, по одному в каждую руку.
«Надо закончить одним ударом».
Тату-Крыса проиграл? Это означало, что Чэхи опасен и для него.
Цирюльник решил с самого начала использовать свою сильнейшую технику.
Фьють—!
Он ринулся на Чэхи. Двое ножниц нанесли удары в быстрой последовательности, с микроскопической задержкой между ними.
Даже если он увернется от первого, от второго ему никуда не деться!
Пробужденный B-ранга, известный как Цирюльник — его способностью было «Единение с клинком», распространенный тип пробуждения, позволявший ему владеть оружием так, будто оно было продолжением его собственной воли.
Это был полезный навык для парикмахера, желающего подстричь клиента с идеальной точностью, но еще более полезным он был для преступника.
Первая атака целится в голову, вторая — в грудь!
Даже если первый удар промажет, второй, нанесенный, пока противник отвлечен, вонзится глубоко в его грудь.
Эту комбинацию можно было считать высшей техникой Цирюльника, отточенной годами практики.
КЛАЦ! КЛАЦ—!
Прямо перед тем, как его атака достигла цели, руки Чэхи метнулись вперед и схватили оба запястья Цирюльника. Он вывернул их наружу, ломая атаку.
— …?!
Казалось, будто один лишь Чэхи способен был расщеплять само время. Он ухватился за эту бесконечно малую щель между двумя атаками, насильно раздвинул ее и вклинился в разрыв!
«Что… это невозможно…»
Плавная дуга двойных ножниц была мгновенно прервана, техника бессильно рассыпалась.
Прежде чем Цирюльник успел осознать, что произошло, колено Чэхи врезалось ему в солнечное сплетение.
ХРУСТЬ—!
Чэхи ворвался внутрь, вывернул запястья Цирюльника и, использовав его же инерцию, нанес чистый удар по его широко открытому торсу.
— Уф-ф!
Задыхаясь, Цирюльник встретился взглядом с Чэхи.
Но взор Малого, светящийся синим огнем, был устремлен не на него — он был зафиксирован где-то дальше, сфокусирован на гораздо более длинной дороге, уходящей в бесконечность.
«Этот сопляк… его способность не просто скорость…»
Дзынь! Бряк—!
Мгновение спустя тело Цирюльника рухнуло на пол, а костяные ножницы, отлетев гораздо дальше, шумно загрохотали по земле.
— …
Оставшиеся заключенные замерли, в шоке уставившись на мгновенное поражение Цирюльника.
Только Бритва от души расхохотался.
— Ну надо же. Ты внезапно стал сильным, а? Ты и впрямь разделал под орех моих Номер Два и Номер Три.
— …
— Нашел какую-то удачу на Дне? Или что, это тот случай, когда мальчик скрывал свою силу? Что из этого?
Переводя дух, Чэхи вытер пот с подбородка.
— Я просто приспособился. К правилам этой тюрьмы.
Не имело значения, на один процент работала его способность или на сто. Не имело значения, была ли его сила сверхскоростью или Следом Ветра.
Важно было лишь то, как далеко ты готов зайти, чтобы выжить в предложенных тебе условиях. Этот настрой был важнее всего остального.
Если надо драться — буду драться. Вот и все.
Он будет скрести по сусекам, используя все доступные ему средства, и бороться, чтобы прожить еще один день. Чэхи наконец-то начинал понимать истинную природу выживания в этой тюрьме.
Он размял ноющие конечности и осторожно спросил Бритву.
— Я бы хотел сказать, что на этом стоит остановиться… но вы ведь не собираетесь, правда?
— А ты меня хорошо знаешь. — Костяное кольцо Бритвы превратилось в лезвие, которое он крепко сжал. — Ты и я. Один из нас здесь умрет.
Горькая улыбка коснулась юного лица Малого.
— Простите, но я пока не могу умереть.
Бритва усмехнулся.
— Почему? У тебя есть какая-то отчаянная причина жить?
— Нет. Все наоборот. — Ответ Чэхи был неожиданным. — Потому что я еще не нашел причину жить.
— …?
— Я знаю, что она где-то есть. Причина, по которой я родился в этом ужасном мире, по которой я так упорно боролся, чтобы выжить до сих пор. Она должна существовать.
В его сознании вспыхнули слова Карги, сказанные перед концом прошлой миссии.
[Этот мир, вероятно, скоро закончится… но даже так, люди продолжают жить. Полагаю, это потому, что у них есть хоть какая-то тщетная надежда, за которую можно цепляться.]
[Тебе тоже такая понадобится.]
Верно. Где-то в этом мире она должна существовать.
Как Жареный соборо для кого-то другого. Его собственная, пока еще не найденная «тщетная надежда».
— И пока я ее не найду, я не планирую умирать.
— Ха… — С недоверчивым фырканьем Бритва оттолкнулся от пола. — Какого хрена ты вообще несешь, мелкий говню-ю-юк!
Пока Бритва несся на него, Чэхи медленно наклонился… и подобрал сломанное лезвие ножниц, которые уронил Цирюльник.
— …!
Дрожь пробежала по спине Цирюльника, наблюдавшего за этим с пола.
Пацан с такой скоростью… что будет, если он использует настоящее лезвие?
Малой вспомнил стойку, которую ему показывала Карга, и медленно сымитировал то, как она держала свой меч.
Бритва, кричащий от ярости. Чэхи, держащий кусок заточенного металла.
Они вот-вот должны были столкнуться.
— «А-а, а-а! Так, этого достаточно! — Раздался громкий голос с потолка. — Прошу прощения, что прерываю вас в разгар веселья. Всем стоять!»
Изумленный Бритва резко затормозил. Чэхи, не менее удивленный, посмотрел в сторону источника голоса.
В углу под потолком коридора он увидел камеру наблюдения и динамик.
— «Говорит командир Со Хэын».
Голос принадлежал истинной правительнице этого корабля: Со Хэын.
В то же время из лифтов донесся звук тяжелых шагов, и отряд вооруженных до зубов надзирателей хлынул внутрь, окружая заключенных.
— «Вам всем была дана возможность выпустить пар, скопившийся в заключении».
Бритва стиснул зубы. Она все это время наблюдала, как они пытаются убить друг друга, и не вмешивалась.
То, что она вмешалась именно сейчас, означало лишь одно…
— «Объявлена экстренная миссия».
Ей понадобились ее заключенные.
С далеких верхних палуб корабля командир наблюдала за зэками на самом нижнем уровне через камеры, и в ее голосе слышались слабые нотки озорства.
— «Пора за работу, Черный Парад».
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|