Глава 6. Инхо (Часть 1)

Следующим утром.

Птицы щебетали на ветвях цветущего персика, нежные лепестки падали на брови Сяо Ли. От щекотки его ресницы слегка затрепетали.

Хотя это был первый спокойный сон за триста лет, Сяо Ли не покидало чувство тревоги. Он ворочался с боку на бок, ощущая, что что-то не так, но что именно, понять не мог.

Он резко открыл глаза и увидел, что кровать напротив пуста. На бамбуковой подушке лежала только Синяя Птица, обнимавшая розовую электрическую мухобойку и тихо посапывавшая. Ее живот равномерно вздымался, словно ей снился сладкий сон.

Сяо Ли вскочил с кровати, быстро спустился на пол и распахнул двери храма. Он несколько раз обошел вокруг здания, заглянул в потайную дверь — Тан Ляньи нигде не было.

Куда же она пропала?!

Сяо Ли в тревоге ткнул пальцем в пушистую голову Синей Птицы:

— Синяя Птица, где моя юная невеста? Где она?

Храп резко оборвался. Синяя Птица сонно открыла глаза:

— Какая еще юная невеста? В храме нет никакой невесты. Гу-гу-гу...

За триста с лишним лет она впервые спокойно спала ночью, не потревоженная страдающим бессонницей горным богом, а теперь он будил ее ни свет ни заря. Как же это раздражало!

— Тан Ляньи! Не притворяйся, что не знаешь! Говори, где она! А не то я выщиплю все твои перья! — Сяо Ли был очень встревожен. Он сел на край кровати и отложил электрическую мухобойку.

Что, если Тан Ляньи вернулась в деревню Лишуй, и ее снова принесут в жертву Западному морю? Он спас ее напрасно? А если Небеса узнают, что он вмешался в ее небесную кару? Что тогда? Не попадут ли они оба в Санту?

Три пути — это путь огня, путь крови и путь клинка. Это три места, куда попадают после смерти величайшие грешники. Обычно туда отправляют преступников из мира совершенствующихся. Из Санту нет возврата, и души, попавшие туда, никогда не переродятся. Сяо Ли боялся думать о последствиях, опасаясь, что чем больше он будет думать, тем ближе окажется к этому ужасному месту.

Видя, что Сяо Ли не шутит, все еще сонная Синяя Птица постучала крыльями по голове, пытаясь взбодриться. Она напрягла память, вспоминая события прошлой ночи.

Наконец, покачиваясь, Синяя Птица пробормотала:

— Дайте подумать... Кажется, Защитница Тан не могла уснуть посреди ночи, пошла за булочками, взяла три штуки, а потом пришла ко мне и стала расспрашивать, почему горный бог боится насекомых. Я ни слова не сказала, но она не отставала, и мне пришлось ее спровадить.

— Все остальное неважно, — голос Сяо Ли становился все мрачнее. — Куда ты ее отправила?

Синяя Птица вспомнила, что посоветовала Тан Ляньи обратиться к Всезнайке.

Она подумала еще немного, а потом вдруг воскликнула:

— Отправила... отправила к девятихвостой лисе! Точно, к ней!

В комнате повисла тишина. Сяо Ли словно громом поразило, он застыл на месте.

На протяжении тысячелетий лисы, люди и драконы враждовали. В прошлый раз, когда Лиса пыталась вернуть своих сородичей у Короля Драконов, она потеряла два хвоста, а Король Драконов лишил ее бессмертия, запретив ей ступать на Небеса.

Жители деревни Лишуй часто принимали молодых лис, только начавших свой путь совершенствования, за обычных девушек и приносили их в жертву Западному морю.

Вражда между тремя народами была глубока. Если Лиса схватила Тан Ляньи, то, возможно, Сяо Ли найдет лишь груду костей.

Он невольно посмотрел на мизинец левой руки, где была обвязана красная нить. Нить не исчезла, но ее сияние потускнело.

К счастью, Тан Ляньи была еще жива. Она должна продержаться до его прихода.

Не теряя ни секунды, Сяо Ли выбежал из храма, не позвав даже свое Зеленое Облако. Поднявшийся ветер подхватил опавшие лепестки персика.

Синяя Птица, не успевшая опомниться, выглянула в окно:

— Гу... Куда это он помчался?

На полпути к вершине горы Моу.

Девятихвостая лиса вытащила из рук Тан Ляньи две записки, развернула их и прочла. Ее лицо помрачнело.

Ранее, болтая с Синей Птицей, она слышала, что золотые глаза Лисы видят прошлое, глаза Иньюань Хуннян — красную нить судьбы, а двойные зрачки Цзоу У — будущее. Но она не ожидала, что Всезнайкой, о которой говорила Синяя Птица, окажется девятихвостая лиса, обладающая золотыми глазами. Слава о ней не шла ни в какое сравнение с реальностью.

Огромная лапа Цзоу У придавила Тан Ляньи к земле. Она не могла пошевелиться и, чувствуя холодок в спине, наблюдала за каждым движением Лисы. С трудом ей удалось высвободить руку.

На самом деле, Тан Ляньи даже не читала первую записку. Она не знала, что там написано и как отреагирует Лиса. Тан Ляньи просто подумала, что раз Лиса друг горного бога и Всезнайка, то наверняка сможет разгадать эту тайну.

Лиса, с потухшим взглядом, медленно опустила черную веревку и, перечитывая записку, пробормотала:

— Инхо Шоусинь, все живое в опасности... Хм, опять Инхо?

Она снова посмотрела на два иероглифа, знакомые ей до боли.

В мире людей говорили, что Марс, мерцающий как огонь, непредсказуем в своем движении, поэтому его называют «Инхо». Это астрологическое явление считалось дурным предзнаменованием, предвещающим войны и смерть, поэтому многие предпочитали не говорить о нем.

— Инхо Шоусинь, шесть путей расходятся; камень падает на землю, небесной кары не избежать...

Вторая записка также была без подписи. По почерку было видно, что ее написал другой человек, но в ней тоже упоминалось «Инхо Шоусинь».

Лиса вспомнила четвертого сына старого Короля Драконов, который, одержимый идеей очистить три мира от зла, решил уничтожить всех демонов, чтобы заслужить расположение отца и стать наследным принцем. Сотни лет назад разразилась великая война, полыхали пожары, не прекращались бои. Повсюду слышались крики женщин и детей, рев сражающихся.