Глава 4. Сжигание рога носорога (Часть 2)

Сяо Ли отодвинул рог носорога, испускающий зеленый свет, еще немного дальше. Многие запечатанные и вскрытые книги молитв в железной клетке замерцали странным светом. В тот же миг фрагменты событий трехсотлетней давности замелькали перед глазами Тан Ляньи, словно в калейдоскопе.

— Люди, которых ты сейчас видишь, — это купец, госпожа из поместья Нинго и нищий. Их пути, можно сказать, никак не пересекались, верно?

Тан Ляньи кивнула. Действительно, за тремя тлеющими благовониями стояли слегка располневший купец в шелках и парче, госпожа со служанкой позади и человек в лохмотьях. Все трое молились горному богу в его храме.

— Первое желание я принял, когда только стал горным богом. Я встретил купца из деревни Лишуйцунь. Он молил, чтобы все ткани, отправленные им в столичный регион, были проданы по наилучшей цене. Я исполнил его желание, и его ткани попали в поместье Нинго.

— Второе желание. Госпожа из поместья Нинго молила о счастливом браке, потому что с первого взгляда влюбилась в молодого генерала, вернувшегося с поля боя с победой. В итоге император издал указ о даровании брака, и вскоре госпожа и молодой генерал счастливо поженились.

— Третье желание. Нищий хотел больше не скитаться без крова. Он молился о том, чтобы, подобно императору в столице, владеть реками и горами и обладать несметными сокровищами.

Тан Ляньи моргнула и нетерпеливо спросила:

— А что потом? Что с ним стало? Его желание тоже исполнилось?

— Да, исполнилось. Нищий, пройдя через множество трудностей, добрался до вражеского государства, создал там свою тайную организацию и успешно узурпировал трон местного тирана.

Тан Ляньи продолжала наблюдать за действиями этих троих на сменяющихся картинах.

Позже здесь случилось невиданное нашествие саранчи, длившееся десять лет. Поля по всему городу почти не дали урожая. В течение этих десяти лет купец на деньги от продажи тканей скупал зерно, а затем продавал его по три золотых за ху, наживая огромное состояние.

Запасы зерна в государственной казне истощились. Нищий, ставший правителем вражеского государства, не знал искусства управления и воспользовался ситуацией, чтобы продавать голодающим по низкой цене отравленное зерно. Купец тоже погиб из-за этого.

Жестокая битва была неизбежна. Правитель-нищий лично возглавил поход. Опытный молодой генерал, пытаясь сразить нищего на поле боя, был пронзен тысячей стрел. Госпожа из-за этого в юном возрасте осталась вдовой. Картина замерла на сцене, где по небу летят ритуальные деньги, а госпожа рыдает, припав к коленям мертвого генерала.

И все это началось всего лишь с трех обычных палочек благовоний.

— «Все в Поднебесной суетятся ради выгоды». С тех пор я запер все желания здесь. За триста лет никто, кроме нас с тобой, не видел их историй.

Сяо Ли поднял голову к железной клетке и с горькой усмешкой, полной самобичевания, сказал:

— Я привел лишь один пример. На самом деле, я знаю, о чем они по-настоящему думают, стоя перед статуей. Я правда… правда очень хотел создать прекрасный мир для людей.

Горный бог записывал и искренность перед статуей, и то, что творили самые разные люди, отвернувшись от нее.

Тан Ляньи покачала головой. Неосознанно взглянув на цветную записку, выпавшую вчера у служанки и теперь оказавшуюся у нее в руке, она спрятала ее за спину и беззаботно сказала:

— Я не верю, что все эти несколько тысяч желаний были продиктованы корыстью. Хотя я сама тоже ищу покровительства горного бога… Кхм-кхм, к тому же, в чем твоя вина, горный бог? Зачем ты себя винишь?

К счастью, горный бог стоял к ней спиной и не заметил ее жеста.

— Юная невеста, если ты ищешь покровительства, советую тебе уйти поскорее. Наверняка ты уже знаешь от синей птицы о моем нынешнем положении. Я могу защитить тебя на время, но не навсегда.

Сяо Ли опустил глаза. Он задул догоревший рог носорога, и видения перед Тан Ляньи мгновенно обратились в прах.

— И как это я не виноват? За исполнение желания обе стороны должны заплатить свою цену. В мире не бывает счастливых концов без причины.

Тан Ляньи потерла виски и понизила голос:

— Господин горный бог, неужели ты не боишься, что поток подношений иссякнет, твоя божественная сила исчезнет, и ты погибнешь как бог?

Услышав это, горный бог, направлявшийся к выходу из тайного хода, внезапно остановился. В его сердце смешались разные чувства.

Слова «божественная гибель», «душа рассеется», «попасть на Три пути»… Когда ему нечего было желать, он их не боялся.

Но когда в его поле зрения ворвался один человек, когда он понял, что весь его мир теперь неразрывно связан с ней тысячами нитей, он испугался.

На самом деле, он больше боялся, что после его ухода кто-то отправится искать его на Трех путях. Он боялся, что если он пройдет через три горьких перерождения, то и другой человек из-за него познает все восемь страданий.

Сяо Ли не обернулся. Скрыв печаль в голосе, он выдавил из себя остатки улыбки:

— Ладно, Великая Защитница Тан с горы Моу. Уже поздно, пора спать. Возвращайся сражаться с надоедливыми комарами. Я все еще не понял, что это за чудесная вещица у тебя.

Тан Ляньи чувствовала, что горный бог просто не хочет говорить об этом.

«Говорил же, что страдает бессонницей, а теперь вдруг торопится спать. Наверное, когда спасал меня, думал только об электрической мухобойке».

— Поняла, мне нужно бить насекомых, да?

Тан Ляньи скривила губы.