Глава 2. Лишь воспоминания (Часть 2)

На самом деле, служить при свечах означало находиться рядом с императорскими покоями в ночное время и быть готовой откликнуться на любой зов.

Однако, когда император приглашал наложницу, присутствие других женщин было нежелательно, поэтому обычно эту обязанность выполняли евнухи.

Когда император приказал мне служить при свечах, мы с Моли решили, что он намерен провести ночь со мной. Каково же было мое удивление, когда мне пришлось слушать любовные утехи императора с другой наложницей.

Из спальни снова послышались сладостные вздохи. Эти звуки, проникая в мои уши помимо моей воли, заставляли меня краснеть.

Внезапно Оуян Линъюнь рассмеялся и громко крикнул:

— Чу Ии!

Я поспешно поднялась, игнорируя боль в затекших ногах, и вошла в спальню.

Переступив порог, я увидела Сяньфэй, которая безмятежно лежала на кровати, укрывшись тонким золотистым шелковым одеялом, расшитым драконами. Ее плечи были обнажены.

Рядом с ней сидел Оуян Линъюнь с обнаженным торсом.

Я не смела поднять глаз и смотрела себе под ноги. Раз Оуян Линъюнь позвал меня, значит, ему требовалась моя помощь для омовения.

Собравшись с духом, я опустилась на колени и спросила:

— Горячая вода готова. Ваше Величество, желаете ли вы воспользоваться ею?

Оуян Линъюнь, не отрывая от меня взгляда, усмехнулся:

— Почему ты не поднимаешь глаз?

Я услышала шорох шелка и увидела рядом с ногами императора еще одну пару — маленькие, изящные женские ступни Сяньфэй, словно выточенные из нефрита.

— Ваше Величество, Чу Гэнъи, должно быть, стесняется, — кокетливо произнесла Сяньфэй.

Сердце мое сжалось. Я не понимала, к чему она это сказала. Сяньфэй всегда вела себя сдержанно, и я никогда не видела ее такой игривой. Впрочем, неудивительно, что, несмотря на отсутствие исключительной привязанности, император не обделял ее вниманием уже три года.

Я мысленно фыркнула. Этот мерзкий император осыпал Сяньфэй милостями, а ее семья возвысилась вместе с ней. Именно брат Сяньфэй обвинил моего отца в государственной измене, и Оуян Линъюнь, не проведя должного расследования, приказал казнить весь мой род.

Однако внешне я изобразила еще большую застенчивость, почти уткнувшись лицом в ковер.

Оуян Линъюнь что-то шепнул Сяньфэй на ухо, и та игриво возразила:

— Ваше Величество, Чу Гэнъи все еще здесь…

— Хорошо, — сказал император. — Ступай. Ван Инцай проводит тебя обратно во дворец.

Сяньфэй, похоже, не ожидала такого поворота.

— Ваше Величество? — удивленно спросила она. Но, будучи опытной наложницей, она быстро поняла настроение императора и покорно сказала: — Прощайте, Ваше Величество.

Сяньфэй быстро оделась, и ее служанки помогли ей привести себя в порядок.

Ван Инцай, услышав приказ императора, лишь равнодушно взглянул на меня и отправился выполнять поручение.

Я приказала евнухам принести горячую воду в императорскую купальню. Оуян Линъюнь обычно пользовался услугами опытных служанок, и, убедившись, что все готово, я хотела было позвать кого-нибудь, чтобы помочь ему. Однако он остановил меня:

— Не нужно. Ты поможешь мне.

Я молча взяла полотенце и склонилась в поклоне.

Оуян Линъюнь поднялся, и шелковое одеяло соскользнуло на пол. Он подошел ко мне, и каждый его шаг отдавался в моем сердце. Я так волновалась, что мне казалось, будто сердце вот-вот выпрыгнет из груди.

Император вошел в деревянную ванну, и вода скрыла большую часть его тела. Я сделала глубокий вдох и начала обтирать его полотенцем.

— Почему ты не смотришь на меня? — спросил Оуян Линъюнь, словно между прочим.

— Ваше Величество слишком величественны, — тихо ответила я. — Я не смею.

Оуян Линъюнь усмехнулся и спросил:

— В чем разница между титулом Чанцзай и Гэнъи?

Я немного подумала и ответила:

— Чанцзай не может переодевать императора. Гэнъи же всегда рядом с ним.

В воде послышался всплеск. Оуян Линъюнь повернулся ко мне лицом и спросил:

— Ты жалуешься, что я тебя игнорировал?

Я должна была упасть на колени и просить прощения, но откуда-то взялась смелость, и я, глядя ему прямо в глаза, покачала головой:

— Нет, Ваше Величество, это не жалоба, а констатация факта. Теперь, имея титул Гэнъи, я могу быть рядом с вами, и мне кажется, что это сон. Наверное, это милость Небес.

Оуян Линъюнь взял меня за подбородок и притянул к себе. Я почувствовала аромат Сяньфэй, от которого у меня закружилась голова. Но это был тот самый шанс, которого я так ждала, и я не могла его упустить!

Превозмогая головокружение, я изобразила слабую улыбку.

— Ваше Величество… — прошептала я.

— Ты хочешь разделить со мной ложе? — спросил Оуян Линъюнь. Я заметила в его глазах насмешку и решила, что не стоит торопить события. Даже если мне удастся провести с ним ночь, без его постоянной благосклонности моя участь будет еще хуже.

— Я не смею об этом мечтать, — ответила я. — Я лишь хочу всегда быть рядом с вами, Ваше Величество. Этого мне будет достаточно.

Сказав это, я сжала губы, и глаза мои наполнились слезами. Я изо всех сил старалась не заплакать.

Я знала, что в этот момент мое лицо выражало одновременно покорность, упрямство и… некоторое сходство с покойной Юнь Гуйфэй. И этого сходства было достаточно, чтобы вызвать у Оуян Линъюня сочувствие.

— Эх… — вздохнул император и нежно коснулся губами моих губ.

В моей памяти всплыли недавние любовные утехи императора и Сяньфэй, и я невольно отвернулась, уклоняясь от его поцелуя.

— Ты все такая же упрямая, — пробормотал Оуян Линъюнь.

Он снова приблизил свои губы к моим, но на этот раз его поцелуй был не таким нежным. Он слегка прикусил мою губу, и я невольно вскрикнула от боли. Не успела я ничего сказать, как его язык проник в мой рот.