Глава 19. Прощание

Внимательно изучив документы, Айжо поняла, что семья Цзя ещё не разорена. Четверть имущества включала дома, землю, четыре лавки и десять тысяч лянов серебра наличными. Старый господин всё же не обошёлся слишком жестоко с Цзя Чжэном и его женой. С таким состоянием они могли обеспечить будущее двоих детей.

— Что касается Баоюя… Извините, я не планирую его рожать. Пусть отправляется куда хочет, — пробормотала Айжо, с удовольствием пересчитывая деньги. — Надо же, Ван Ши была такой глупой! Разделить имущество и жить самостоятельно с таким капиталом — отличная идея!

Если с семьями Жун и Нин что-то случится, их, как отделившуюся ветвь, это не коснётся. Непостижимо! Вот почему говорят, что жадность фраера сгубила.

Однако Айжо, как человек из современного мира, не понимала, насколько важен титул для людей того времени. Для аристократии деньги никогда не были главным — титул определял их социальное положение. Фраза «из семьи Жунго» придавала вес даже слугам.

Госпожа Ван и Ван Сифэн могли решать свои дела, используя визитные карточки Цзя Чжэна и Цзя Ляня. Но какое значение имели карточка Цзя Чжэна, чиновника пятого ранга, и ничего не значащая должность Цзя Ляня? Вес имела лишь вывеска «Жунго». Госпожа Ван управляла финансами семьи двадцать лет, и её не устроила бы компенсация в несколько сотен тысяч лянов.

Айжо, будучи человеком из современного мира, не могла сравниться с дальновидностью госпожи Ван. Современные люди предпочитают действовать осмотрительно, заботясь о том, что могут сохранить. Кроме того, Айжо знала будущее семьи Жунго и хотела сначала позаботиться о себе. Остальные три четверти имущества семьи Жунго были для неё лишь миражом — кто знает, доживёт ли она до того, чтобы им воспользоваться.

Айжо выбрала дом подальше от резиденций Жун и Нин и отправила туда слуг, чтобы привести его в порядок. Затем она передала Цзя Чжэну, что на уборку нужно время, и завтра она отправит туда вещи, чтобы продемонстрировать серьёзность своих намерений. Однако ему нужно попросить Цзя Дайшаня и госпожу Ши разрешить им остаться ещё на месяц.

Цзя Чжэн, отправившийся было к своей новой наложнице за утешением, услышав слова посланника Айжо, накинул халат и прибежал к жене, чтобы снова на неё накричать.

Айжо подумала, что он настоящий крикун. Узнаешь человека получше — и разочаровываешься. Ван Ши искренне любила его, и их отношения были смесью любви и ненависти. Однако Айжо поняла, что Цзя Чжэн дорожит своим самолюбием и не желает оставаться в доме ни дня — он хочет уехать завтра же.

— Тогда поедем в загородное поместье, — сказала Айжо, просматривая список имущества. — Ты же любишь читать? В деревне тихо, только дом, возможно, будет попроще.

Городской дом нужно было привести в порядок, прежде чем в него въезжать. Это был вопрос престижа. После переезда нужно было пригласить родственников и друзей, чтобы показать свою независимость. Поездка в деревню не считалась переездом в полном смысле слова, это был скорее отдых, и разница была существенной.

Оба дома были не готовы к проживанию, но в деревне можно было не торопиться, а вот с городским домом так поступить было нельзя. Люди бы осудили семью Жунго. Раз уж имущество было разделено, Айжо решила не вредить семье Цзя и спокойно жить вдали от них.

Цзя Чжэн кивнул. Айжо не стала отправлять слуг в деревню, потому что городские ворота уже закрылись. В загородном поместье должен быть главный дом, который можно будет привести в порядок на месте. Её это не беспокоило — в Кении она жила и в палатках, и в хижинах, так что к любым условиям была готова.

Цзя Чжэн, вероятно, не сможет жить в таких условиях, но какое ей до этого дело? Она жестом попросила мужа уйти, а сама продолжила распоряжаться сборами. Цзя Чжэн, видя, как жена отмахивается от него, как от назойливой мухи, был в ярости, но ничего не мог поделать. Он вернулся к наложнице за утешением — он был слишком расстроен.

На следующий день Цзя Чжэн отправился прощаться с госпожой Ши, совершенно забыв об Айжо. Айжо же, делая вид, что ничего не замечает, занималась сборами вещей. Она отправила людей в загородное поместье, чтобы они протопили печи и убрались в доме. Всё остальное могло подождать, главное — чтобы в доме было тепло и чисто.

Приданое Ван Ши было богатым. Мебель можно было отправить в городской дом, а недостающее докупить позже. Кроме того, у неё было немало антиквариата и драгоценностей.

К счастью, Ван Ши была бережливой и хранила ценные вещи, выставляя напоказ лишь старые и дешёвые, боясь, что люди сочтут её богатой. Это облегчило задачу Айжо. Она велела слугам перенести сундуки из своей комнаты, пронумеровать их и поручила надёжным людям следить за ними. Благодаря опыту работы с транспортными компаниями в прошлой жизни, Айжо всегда знала, где находятся её ценные вещи.

Одежду Ван Ши, сшитую более двух лет назад, Айжо раздала слугам. Она взяла с собой только то, что привезла из дома. Слуг семьи Цзя она брать с собой не собиралась, чтобы не обременять старшую ветвь семьи. Слуги, работавшие в её дворе, получили по несколько вещей, что позволило Айжо сэкономить место.

Собрав всё самое необходимое, Айжо отправила Чжоу Жуйцзя с несколькими доверенными слугами вперёд, а сама с Цзя Чжу и Юаньчунь отправилась в зал Жунси.

Цзя Чжэн всё ещё обнимался с госпожой Ши и рыдал, словно прощаясь навсегда. Айжо не могла на это смотреть. Впрочем, пусть делают, что хотят. Наконец-то она свободна и покидает это ужасное место. Теперь, когда они разделили имущество, проблемы семьи Нин и Жун их больше не касаются.

— Бабушка, Чжу здесь! — Цзя Чжу, который был очень привязан к госпоже Ши, подбежал к ней.

Госпожа Ши, которая до этого плакала, застыла на месте. Двухлетний Цзя Чжу был очаровательным ребёнком и с рождения воспитывался рядом с ней. Она не могла сказать, что не испытывает к нему никаких чувств.

Однако госпожа Ши была сильной женщиной. Она решила отпустить внука и старалась не думать о нём, хотя в глубине души таила обиду. Она боялась, что Цзя Чжу будет слушать только Ван Ши и отвернётся от неё.

К тому же, Айжо не соблюдала традиции — даже во время послеродового периода она должна была каждый день приводить ребёнка в зал Жунси, чтобы засвидетельствовать своё почтение. Но Айжо полностью игнорировала это правило, и госпожа Ши решила, что Ван Ши плохо влияет на Цзя Чжу. Свою неприязнь к Ван Ши она перенесла и на её детей. Сейчас, глядя в ясные глаза Цзя Чжу, госпожа Ши не знала, как себя вести.