Глава 15. Нажим

Цзя Чжу был очень послушным. Когда Айжо была занята и не обращала на него внимания, он тихонько играл своими игрушками за столиком, не мешая ей. А когда она освобождалась и играла с ним, он радостно улыбался ей. Вот и сейчас, заметив, что Айжо чем-то расстроена, он тут же подошёл к ней, протянул фрукт и улыбнулся… Айжо, будучи врачом и матерью, понимала, что такое поведение ребёнка — результат специального воспитания. Кто-то постоянно внушал ему: «Рядом с госпожой нужно быть послушным, вести себя хорошо и стараться ей угодить».

С раннего детства его учили этому, и, даже вернувшись к родной матери, он продолжал вести себя так же. Когда взрослым нужно было его внимание, он был милым малышом. Когда в нём не нуждались, он тихонько играл, стараясь не попадаться на глаза.

Теперь Айжо начала понимать, почему Цзя Чжу рано умер. Слишком много переживаний, с детства он боялся вызвать чьё-то недовольство. Это заставляло его постоянно стремиться к совершенству. В итоге он, вероятно, возненавидел себя и довёл себя до смерти. Так что не столько Цзя Чжэн замучил сына учёбой, сколько вся семья Цзя, включая саму Ван Ши, довела его до гибели.

За Юаньчунь Айжо не волновалась. Малышка была ещё совсем маленькой и постоянно находилась рядом с ней, поэтому её характер не мог испортиться. А вот с Цзя Чжу нужно было серьёзно поработать. Айжо старалась проводить с ним как можно больше времени. Но дел было много, поэтому она решила совместить приятное с полезным: проверяя счета, она рассказывала Цзя Чжу о своих делах, не обращая внимания, понимает он её или нет. Цзя Чжу был покладистым ребёнком. Пока мать занималась счетами, он спокойно смотрел на неё, слушал её жалобы и время от времени кивал, показывая, что всё понимает. Айжо не могла сдержать улыбки: какой-никакой, а прогресс!

Через месяц Айжо наконец разобралась в своих делах. У неё было восемь лавок (включая две, недавно подаренные матерью). Новые лавки приносили доход, а вот остальные шесть были убыточными по непонятной причине.

Также у неё было два больших поместья недалеко от столицы, в хорошем месте, но и они были убыточными. То плохой год, то ещё какие-то проблемы — всегда находились оправдания. Айжо не верила, что семья Ван могла дать ей убыточные поместья и лавки. Конечно же, когда она выходила замуж, всё приносило доход, а вот в её руках всё стало разваливаться.

Ван Ши была домоседкой, но, похоже, вся семья Цзя такая? Судя по её воспоминаниям, она посещала усадьбу Нин, однажды побывала в саду семьи Лай и по приказу госпожи Ши ездила в храм Цинсюй. Всё остальное время семья жила за закрытыми дверями. Ах да, ещё они ездили на похороны наложницы. И, кроме визита в усадьбу Нин и к семье Лай, остальные два раза были вынужденными.

Поэтому, если бы она захотела сама проверить свои владения, это непременно привело бы к скандалу. Айжо решила отправить Чжоу Жуйцзя к своей матери, чтобы та обратилась к Старой госпоже Ван. Раз уж сама Айжо не могла ничего сделать, нужно было найти того, кто мог. Раньше её приданым управляла Старая госпожа, поэтому она могла разобраться в ситуации.

Выбор Чжоу Жуйцзя в качестве посланницы был неслучаен. Сейчас у Айжо не было других доверенных людей. Кроме того, муж Чжоу Жуйцзя был её помощником во внешних делах. У него не было прямой связи с лавками и поместьями. А сама Чжоу Жуйцзя управляла её двором и занималась всеми делами внутри усадьбы.

Однако чета Чжоу была самыми важными слугами Ван Ши, пришедшими с ней из родительского дома, и управляющие лавками и поместьями наверняка не обделяли их вниманием. Им нужно было поддерживать хорошие отношения с четой Чжоу, чтобы иметь доступ к Ван Ши.

Но сейчас у Айжо действительно не было выбора. К тому же это был хороший способ проверить Чжоу Жуйцзя и её мужа. Чтобы эффективно использовать людей, нужно не только оказывать им милости, но и держать их в узде, как это любила делать Ван Ши. Но не с помощью долговых расписок, а с помощью компромата.

Рассказав Чжоу Жуйцзя, что нужно передать, Айжо посмотрела на неё и улыбнулась.

— Мне всё равно, что они там делали все эти годы. Передай Старой госпоже, что нужно отдать под суд тех, кого нужно отдать под суд, а кого нужно — продать. Лавки нужно вернуть и сдать в аренду. Цзя Чжу и Юаньчунь ещё маленькие, и я не хочу заниматься торговлей. Пусть пока будет арендная плата, даже если она будет небольшой. Что касается поместий, выбери несколько толковых людей, я займусь их обучением позже.

— Госпожа! — Чжоу Жуйцзя покрылась холодным потом.

— Скажи Старой госпоже, что ты брала взятки, но уже призналась мне во всём. Если бы ты не была мне предана, я бы ни за что не послала тебя к Старой госпоже с этим делом, — улыбнулась Айжо.

Лицо Чжоу Жуйцзя стало мертвенно-бледным, она с глухим стуком упала на колени. Цзя Чжу испуганно вздрогнул, огляделся, прижимая к себе игрушку, но промолчал. Айжо нежно погладила сына по щеке и улыбнулась ему, и он ответил ей улыбкой.

— Ладно, раньше я сама была невнимательна, и, если что-то случилось, винить некого. Но у тебя тоже есть дети, подумай о них. Даже если я отпущу тебя, что будет с твоими детьми, если с тобой что-то случится? Им будет стыдно, — мягко произнесла Айжо, не глядя на Чжоу Жуйцзя.

Чжоу Жуйцзя лежала ниц, не в силах вымолвить ни слова. Она впервые почувствовала настоящий страх. Она выросла вместе с Ван Ши и считала, что хорошо её знает. Поэтому она всегда была осторожна, старалась угодить всем её прихотям. Она знала, что Ван Ши не отличалась добротой, но и особой проницательностью тоже.

С годами её жизнь становилась всё лучше, и она постепенно теряла бдительность. Она была уверена, что, если продолжит в том же духе, то рано или поздно станет такой же влиятельной, как семья Лай Да. Она и представить себе не могла, что Вторая госпожа готовит ей такую ловушку.

Айжо делала вид, что ничего не замечает, и продолжала играть с Цзя Чжу, пока Чжоу Жуйцзя стояла на коленях.

Чжоу Жуйцзя лежала ниц, обливаясь потом. Мысли проносились в её голове как в калейдоскопе. Но она обладала неплохой выдержкой и не стала отчаянно бить головой об пол или умолять о пощаде. Она просто ждала решения Айжо.

Вспоминая события после рождения Юаньчунь, она считала, что Вторая госпожа совершила ошибку. Разве Второй господин простит ей такое? Он уже много дней не появлялся в её покоях. Вторая госпожа поступила очень недальновидно. Вернувшись домой, она сказала мужу, что Вторая госпожа постоянно хватается за мелочи, упуская главное.

Теперь она поняла, что все из семьи Ван одинаковы. Вспоминая Старую госпожу Ван и то, как Вторая госпожа сейчас посвятила себя воспитанию детей, Чжоу Жуйцзя подумала, что та, вероятно, всё осознала и решила исправить свои прошлые ошибки. Кто знает, как всё обернётся для Второго господина в будущем.

Ей и в голову не приходило, что её Вторая госпожа уже не та, что была раньше. Впрочем, это было бы слишком невероятно. У Айжо были воспоминания Ван Ши, она знала все её привычки, её симпатии и антипатии. Ей не составляло труда подражать ей, тем более что Ван Ши не была особо хитрой.

— Встань и ступай, — наконец сказала Айжо, когда посчитала, что время вышло. Чжоу Жуйцзя, не в силах вымолвить ни слова, поклонилась и вышла. Её ноги, видимо, подкосились, потому что Айжо услышала, как она заковыляла.