Правда (Часть 2)

Смерть Лу Тяньвана стала для него тяжелым ударом. С того самого момента, как он получил известие и поспешил в Нинсян Гэ, его сердце разрывалось от боли. Он не смотрел на тело, боясь потерять контроль и перебить всех в этом доме, чтобы они составили компанию его племяннику в могиле!

Если бы перед ним стояла не женщина Шангуань Ичжи, он бы, не колеблясь, содрал кожу с убийцы заживо.

Максимальное милосердие, на которое он был способен, максимальное уважение, которое он мог проявить к Шангуань Ичжи, — это не трогать остальных.

Лу Юаньшэн цедил слова сквозь зубы, каждое из них словно отточенный клинок.

— Мне нужен человек. Тот, кто убил Тяньвана. Мне нужна его жизнь!

— Сейчас новая эпоха. Хотя императора больше нет, законы все еще действуют, — медленно произнесла Сюань Цю.

Лу Юаньшэн начал терять терпение.

— Я начну считать до десяти. Если после этого вы не назовете убийцу, весь ваш Жу Юань отправится вслед за ним!

— Ты не боишься, что Ичжи вернется и сравняет с землей весь твой северный берег?

— Правда на моей стороне, чего мне бояться? — Лу Юаньшэн был бесстрастен. — Вы прервали род моего брата! Жизнь за жизнь, долги нужно отдавать!

— Но…

Лу Юаньшэн тут же перебил ее:

— Десять… девять… восемь…

Он неторопливо считал, откинувшись на спинку кресла и закрыв глаза, словно отдыхая. Каждый звук, вырывающийся из его горла, был зловещим предзнаменованием смерти.

— Я уговорю Ичжи уступить тебе часть бизнеса на южном берегу! — голос Сюань Цю дрогнул.

— Пять… четыре…

— Или землю! — в отчаянии воскликнула Сюань Цю.

— Два… один…

— Это я убила! — одновременно с последним словом Лу Юаньшэна раздался голос Цзиншуй.

Боль в руках едва не заставила ее упасть, но она, превозмогая ее, твердо произнесла:

— Это я убила его. Я пронзила ему горло своей шпилькой.

— Твои руки повреждены. Как ты могла это сделать? — тут же спросил Лу Юаньшэн.

— Я ударила его до того, как он вывихнул мне руки. Он не умер сразу, только истекал кровью. Он пришел в ярость, схватил меня и вывернул мне руки. Но крови становилось все больше и больше… Когда он умер, в комнату ворвались Чэнчжэнь и Цинши.

— Неправда! — потрясенный Цинши с налитыми кровью глазами бросился к ней и схватил за плечи. — Что ты несешь?! Из-за меня тебя чуть не… Но ты не убивала его! Зачем ты берешь вину на себя?!

— Я ни за кого не заступаюсь, — голос Цзиншуй наконец дрогнул. Слезы текли по ее щекам нескончаемым потоком. Это была ее судьба — принять на себя все страдания Чэнчжэня. Такова ее судьба.

Лу Юаньшэн бесстрастно прервал ее:

— У меня нет времени слушать твои выдумки. Или ты думаешь, что я настолько глуп, чтобы поверить, что девушка с поврежденными руками смогла убить моего племянника?

— Это не она! — Чувство вины жгло Цинши, как огонь. Он видел, что уговаривать Цзиншуй бесполезно, поэтому бросился к Сюань Цю и закричал: — Вы можете ей поверить?! Управляющий Сяо видел, кто это сделал, когда вошел в комнату! Это был…

Хлоп!

Сюань Цю отвесила Цинши звонкую пощечину.

Удар был такой силы, что у Цинши тут же выступила кровь на губах.

Даже Сюань Цю от такого резкого движения покачнулась. К счастью, управляющий Сяо вовремя подхватил ее.

— Госпожа, вы…

— Управляющий Сяо, значит, ты видел? — Лу Юаньшэна не интересовали чувства Сюань Цю. Он обратился прямо к управляющему Сяо. — Кого ты видел?

Сяо Жуйсэн неуверенно ответил:

— Я… я видел…

— Жуйсэн! — резко прервала его Сюань Цю. Слезы брызнули из ее глаз. — Сколько лет ты со мной?

Это был первый и единственный раз, когда Цзиншуй видела слезы Сюань Цю.

Говорят, что женщины созданы из воды, но Сюань Цю явно была исключением.

Спустя много лет после этого события, даже столкнувшись с самыми опасными и печальными обстоятельствами, Цзиншуй больше никогда не видела, чтобы Сюань Цю плакала. Только в ту ночь.

Тогда Цзиншуй не понимала, почему плачет Сюань Цю, какова истинная причина ее слез.

Позже она поняла, что эти слезы были последним решением Сюань Цю как матери, и это решение было для нее больнее, чем если бы ей вырвали сердце.

Сяо Жуйсэн посмотрел на Сюань Цю и вдруг что-то понял. Но впервые в жизни он возненавидел себя за это понимание. Его глаза покраснели, и он, запинаясь, произнес:

— Госпожа… я… я с вами… Я всегда был с вами. Я видел, как вы росли, госпожа.

— Значит, ты должен сказать правду, верно?

— Госпожа… я…

— Я прошу тебя только об одном: скажи правду. Как когда-то один человек сказал мне, как я обещала ему. Ты не помнишь? Ты не помнишь его?

— Госпожа, но это…

Все вопросительно смотрели на управляющего Сяо. Странное поведение Сюань Цю еще больше запутывало ситуацию.

В комнате тогда были только трое. Было совершенно очевидно, кого Сюань Цю должна была защищать. Но она вдруг начала говорить загадочные вещи, которые никто не мог понять.

Лу Юаньшэн наблюдал за всем этим, не показывая своих чувств.

— Госпожа, я не знаю! Я ничего не видел! — со слезами на глазах сказал управляющий Сяо. На самом деле, он понял, чего хочет госпожа, но поступить так он не мог. Если в этой жизни ему суждено было лишь раз ослушаться госпожу, то это должен был быть этот раз.

— Хорошо, — Сюань Цю знала, что он так ответит. Она улыбнулась, прекрасная, как цветок.

Она повернулась к Цинши.

Ее взгляд был затуманен слезами. Это был ее сын, родной сын, плоть от плоти, кровь от крови.

Она хотела видеть его лицо, но в то же время ей казалось, что лучше бы ей его не видеть. Тогда ей не пришлось бы смотреть на ненависть, боль и отчаяние в его глазах. Она закусила губу, подняла руку, указала на Цинши и медленно произнесла:

— Ты убил человека, и ты должен заплатить за это жизнью. Даже если ты мой сын.