Глава 14. Домогательства на горе

Ша Чжу с отцом уехали на трехколесном велосипеде. У каждого из оставшихся четверых были свои мысли.

Вернувшись домой, свекровь решила прочитать Лоу Хунъин нотацию.

— Хунъин, мужчины уехали на заработки, а нам, женщинам, нужно беречь тылы, чтобы они могли спокойно работать.

Свекровь отпила воды и продолжила:

— Ты молодая и красивая, поэтому будь осторожна с холостыми парнями в деревне. Не натвори глупостей.

Лоу Хунъин поняла, что свекровь пытается ее запугать. «Лучше бы ты за собой следила», — подумала она.

— Не беспокойтесь, — двусмысленно ответила Лоу Хунъин. — У меня есть чувство стыда.

Свекровь промолчала. Лоу Хунъин пошла на кухню готовить, а свекровь решила вздремнуть.

Готовить было несложно: она разогрела приготовленные ранее пампушки и сварила несколько соленых яиц. Завтрак был готов.

Во время еды Лоу Хунъин сказала свекрови, что хочет посеять гречиху на горном склоне. Свекровь, уплетая пампушку с соленым яйцом и зеленым луком, не обратила на ее слова внимания.

Покончив с едой, она сказала:

— Иди сама. У меня ноги болят, мне трудно подниматься в гору. Ты молодая и сильная. Только держись подальше от этих бездельников.

Свекровь всегда старалась избегать лишней работы. Раньше, когда дома был муж, она еще могла притворяться, но теперь, став главной в доме, она могла делать, что хочет.

Позавтракав, Лоу Хунъин взяла мотыгу и семена гречихи и отправилась на расчищенный участок на горном склоне.

По совпадению, Да Гэнь тоже сеял гречиху. Увидев Лоу Хунъин, он посмотрел на нее с нежностью. Лоу Хунъин почувствовала неловкость, поздоровалась и принялась за работу.

— Хунъин, слышал, Ша Чжу уехал на заработки? — начал разговор Да Гэнь. — Если нужна будет помощь, обращайся.

— Спасибо, Да Гэнь, — ответила Лоу Хунъин, разбрасывая семена. — Я еще не вернула тебе деньги за лекарства. Отдам, когда Ша Чжу заработает.

— Забудь об этом, — сказал Да Гэнь. — Это мелочи. Как ты себя чувствуешь?

— Уже гораздо лучше, спасибо тебе. Ты хороший человек. Твоей жене повезло.

Поняв, что сказала что-то не то, Лоу Хунъин поспешно добавила:

— И Ша Чжу тоже хороший. Он обещал купить мне красивое платье и построить большой дом.

Да Гэнь рассмеялся.

— Хунъин, мы с Ша Чжу вместе выросли. Я знаю его как облупленного. Знаешь, что он сделает в первую очередь, если разбогатеет?

— Что?

— Найдет себе другую женщину. Не веришь?

Лоу Хунъин улыбнулась.

— Не верю. Мой Ша Чжу очень послушный. Да и у него нет… — Лоу Хунъин хотела сказать, что у Ша Чжу проблемы с потенцией, но решила промолчать. Не стоит выносить сор из избы.

Она старалась держаться на расстоянии от Да Гэня. Муж в отъезде, а сплетни распространяются быстро.

Женщине было тяжело справляться с такой работой. Она провозилась полдня, но засеяла меньше половины участка. Да Гэнь же уже почти закончил.

Он весь взмок от жары и снял рубашку, обнажив крепкий торс. Лоу Хунъин невольно взглянула на него и тут же отвела глаза, чувствуя, как у нее забилось сердце.

— Да Гэнь, надень рубашку, — сказала она. — Нехорошо, если кто-то увидит.

— А что такого? — усмехнулся Да Гэнь. — Мы же ничего не делаем.

Он подошел к Лоу Хунъин и предложил свою помощь. Лоу Хунъин отказывалась, но Да Гэнь настоял, сказав, что это мужская работа.

Вскоре они закончили сеять гречиху. Они сидели на краю поля и отдыхали. На соседнем холме пас овец пастух. Издалека было не разобрать, кто это. Он щелкал кнутом и пел: «Мой дом на Лёссовом плато, ветер дует с холма…» Потом он начал насвистывать. Лоу Хунъин почувствовала неладное, встала и, поправив одежду, собралась уходить.

Да Гэнь вдруг схватил ее за руку, и Лоу Хунъин, не удержавшись, упала к нему на колени. Обоих словно током ударило.

— Да Гэнь, что ты делаешь? — чуть не плача, спросила Лоу Хунъин. — Вон тот пастух, он уже давно за нами наблюдает.

Да Гэнь был взволнован. Он давно питал чувства к Лоу Хунъин, но понимал, что повел себя непозволительно. Он встал, надел рубашку и, взяв инструменты, пошел вниз.

Пастух снова засвистел, а затем направил свое стадо к западному склону, все ближе подходя к Лоу Хунъин. Вскоре он подошел к ее участку. Лоу Хунъин узнала Ван Саньма.

— Он тебя обидел? — спросил Ван Саньма.

— Кто? — не поняла Лоу Хунъин. — Не говори глупостей.

— Я все видел, — сказал Ван Саньма. — Ты сидела у него на коленях. Он воспользовался тем, что твоего мужа нет дома. Не бойся, я тебя в обиду не дам.

Лоу Хунъин посмотрела на Ван Саньма.

— Следи лучше за своими овцами, чтобы они не забрели на наш участок.

— Вот видишь, еще и говорит «наш участок». Значит, у вас все-таки что-то есть, — сказал Ван Саньма, чье лицо было покрыто оспинами. Лоу Хунъин слышала, что жена Ван Саньма брезгует им и даже не ест с ним за одним столом. Теперь, увидев его вблизи, Лоу Хунъин чуть не стошнило.

— Смотри, моя старая овца беременная, а все равно в охоте, — с пошлой улыбкой сказал Ван Саньма. — Блеяние раздается на всю округу, бараны так и вьются вокруг нее.

— Если уж овца в охоте, что говорить о людях, верно?

Лоу Хунъин промолчала, собрала вещи и направилась вниз, жалея, что не ушла вместе с Да Гэнем.

— Не уходи, — сказал Ван Саньма. — Я знаю, что твоего мужа нет дома. Если тебе что-то нужно, я могу помочь.

— Ван Саньма, если ты еще раз скажешь хоть слово, я все расскажу твоей жене, — гневно сказала Лоу Хунъин, вся покраснев.

Она не хотела с ним связываться и решила уйти. Но Ван Саньма погнал овец следом, продолжая отпускать грязные шуточки.

Вдруг появился Да Гэнь. Он вернулся, потому что беспокоился о Лоу Хунъин.

— Ван Саньма, если ты еще раз посмеешь приставать к Лоу Хунъин, тебе не поздоровится! — крикнул он.

Ван Саньма, поняв, что дело плохо, поспешно ретировался со своим стадом.

Да Гэнь подошел к Лоу Хунъин и, опустив голову, сказал:

— Хунъин, прости меня. Это я виноват, что навлек на тебя неприятности.

— Да Гэнь, ты не виноват, — вздохнула Лоу Хунъин. — Просто в деревне всегда найдутся сплетники вроде Ван Саньма. Нам нужно быть осторожнее.

Вернувшись домой, Лоу Хунъин увидела, что калитка снова заперта изнутри…