Глава 9

Под взглядом здоровяка, полным неловкого подтекста, Чжао Ко испытал целую гамму сложных чувств, и в его сердце вспыхнули обида, горечь и ярость. Под оценивающим взглядом бандита, словно тот смотрел на «белокожего неженку», Чжао Ко спрыгнул с повозки.

Он подумал: пусть даже он не может победить Бай Ци, но неужели он не справится с этой бандой упитанных, на первый взгляд устрашающих, но на деле совершенно не обученных новичков?

Если он настолько беспомощен, что не может одолеть даже такую компанию, то каков смысл называться военачальником? Лучше уж сложить с себя полномочия и помочь своей госпоже возделывать землю!

С такими мыслями худощавый юноша даже не стал обнажать меч, висевший на поясе — он голыми руками разобрался со всей толпой перед ним.

Да, именно разобрался, в самом буквальном смысле.

Без всяких сомнений Чжао Ко с поразительной скоростью уложил десяток крепких мужчин.

Этот неожиданный поворот событий не только заставил бандитов, которых Чжао Ко бил исключительно по болевым точкам, рыдать от боли, но и потряс Ин Юэ, выглядывающую из повозки. Ошеломленная девушка широко раскрыла свои прекрасные, как осенние воды, глаза.

Она посмотрела на Бай Ци, сидевшего на расстоянии вытянутой руки от неё, и с изумлением спросила:

— Чжао Ко... он настолько силён?

С того момента, как система подарила ей карты Бай Ци и Чжао Ко, и до сих пор, Ин Юэ видела только, как Чжао Ко бросает вызов Бай Ци — и каждый раз оказывается поверженным. Поэтому крики боли снаружи её по-настоящему ошеломили.

Хотя она и знала, что Бай Ци в одиночку истребил всю резиденцию принца Жуя за кратчайшее время, не оставив ни одного выжившего, действуя быстро и эффективно...

Но для Ин Юэ, никогда не видевшей настоящих военачальников в деле, это казалось просто базовым навыком любого полководца.

Теперь же становилось ясно, что... всё не так просто?

Лишь сейчас Ин Юэ вновь вспомнила титул, которым система наградила Бай Ци при выпадении его карты, и последнюю строку в описании его персонажа:

[Истинный Бог Войны.]

[Не каждый удостоится этого божественного титула.]

Титул Бога войны говорит о том, что этот человек достиг вершины боевого мастерства.

***

Снаружи повозки.

Чжао Ко стоял на груде поверженных тел, сложенных друг на друга, как поленница, и, наступив на предводителя бандитов, спросил:

— Ну-ка, повтори, кто тут «белокожий мальчишка»?

— Я, я! Это я! — здоровяк мгновенно присвоил себе этот нелестный титул, движимой жаждой выжить. — Это я — белокожий мальчишка, это я ослеп и не разглядел настоящего героя! Пощадите!

Услышав такой ответ, Чжао Ко нахмурился — похоже, эти слова его не удовлетворили.

Он презрительно окинул взглядом грубое, покрытое щетиной лицо главаря бандитов под своим сапогом и с отвращением процедил:

— Ты... и белокожий? Ты даже близко не дотягиваешь до слова «белокожий».

Сообразительный бандит тут же подхватил:

— Точно, точно! Вы правы, я не достоин называться белокожим!

Слушая этот диалог, сидящая в повозке Ин Юэ не смогла сдержать смешка.

Хотя она и не видела, как выглядят эти разбойники, но по одному только разговору легко могла представить себе их облик.

На лице невероятно красивой девушки появилась улыбка, и она прикрыла рот рукой, стараясь не рассмеяться вслух, чтобы гордый Чжао Ко не услышал её и не рассердился.

Однако Бай Ци, сидевший рядом, всё равно уловил её тихий, едва сдерживаемый смех, похожий на звон колокольчиков.

Он беспомощно вздохнул и сказал:

— Смейтесь, если хочется.

Всё равно Чжао Ко не станет на неё злиться из-за такого пустяка.

Услышав слова Бай Ци, Ин Юэ быстро покачала головой, но её прекрасные глаза сверкнули весельем.

Затем она опустила руку, посмотрела на Бай Ци сияющими ярче звезд глазами и, получив его одобряющий кивок, приоткрыла занавеску.

— Раз уж он так страдает, может, хватит его бить? — сказала она.

Как только Ин Юэ заговорила, Чжао Ко тут же убрал ногу.

По правде говоря, если бы не обидное прозвище от этих людей, он бы и не стал так усердствовать с избиением этих слабаков.

В гордом сердце юноши жила уверенность, что настоящий воин должен сражаться с равными, а не с... э-э-э... этим здоровяком, который в лучшем случае годился бы на роль поварёнка в армии.

При звуке голоса Ин Юэ все сложенные в кучу бандиты мгновенно устремили взгляды в её сторону и замерли.

Глаза их буквально остекленели.

Через мгновение кто-то прошептал:

— Не... небожительница спустилась с небес...

Красота Ин Юэ была просто невероятной — даже в богатых и благодатных землях Цзичжоу она затмевала всех так называемых красавцев и красавиц, отчего их красота бледнела на её фоне.

Сейчас же она находилась в суровых пограничных землях Юнчжоу, где люди думали больше о выживании, чем о нарядах и украшениях.

Что касается внешности, то сказать, что Ин Юэ производила в Юнчжоу эффект «атаки из высшего измерения» было совсем не преувеличением.

Тут же Чжао Ко ледяным тоном процедил:

— Если продолжите пялиться на мою сестрёнку, я вырву ваши глаза.

Угроза подействовала лучше любых слов — все мужчины разом отвернулись, не смея больше бросать и взгляда на эту прекрасную, словно сошедшую с небес деву.

Когда юноша повернулся к своей прекрасной, как небожительница, спутнице, бандиты, наконец освободившиеся от гнета его сапога, начали по одному выбираться из «поленницы», начиная с тех, кто был сверху.

Поднявшись, эти крепкие мужчины украдкой покосились на Чжао Ко и, убедившись, что тот не смотрит в их сторону, на цыпочках начали потихоньку отходить подальше.

Однако едва они сделали пару шагов, как продолжавший стоять к ним спиной Чжао Ко резко бросил:

— Стоять.

Его голос прозвучал ледяным эхом, наполненным скрытой угрозой. Повернувшись, он оценивающим взглядом окинул пытавшихся сбежать бандитов:

— Кто вам разрешил уходить?

Следом раздался его презрительный смешок:

— Напали на тех, кто оказался крепким орешком, и теперь хотите просто уйти без последствий? Разве в этом мире бывает такое счастье?

Пока он говорил, юноша выдернул из земли тот самый тесак, который бандиты в спешке даже не попытались забрать. Покрутив его в руках, он внезапным движением швырнул оружие вперед. С свистящим звуком тесак вонзился в землю — на этот раз ещё глубже.

И вместе с глухим звуком погружения металла в почву прозвучал холодный голос Чжао Ко:

— Это ограбление.

Он потянул шею в разные стороны, а потом выразительно посмотрел на свои руки, то сжимая, то разжимая кулак. И хотя смотрел он на бандитов снизу-вверх, в его позе читалось явное превосходство:

— Теперь это моя дорога.

В одно мгновение роли поменялись.

Те, кого грабили, сами стали охотниками.

— Мы втроем, два брата и младшая сестра, только что прибыли в Юнчжоу и плохо знаем эти места. Если вы сможете рассказать нам что-нибудь полезное, сегодняшний инцидент можно забыть. В противном случае...

Чжао Ко не стал договаривать, но скрытый смысл его слов был ясен каждому: «Скажете что-то ценное — останетесь жить. Нет — тогда за причиненную обиду отправитесь к Яньло-вану, владыке подземного мира».

После этих слов главарь банды сглотнул и закивал, как голодный цыплёнок:

— С-спрашивайте, господин!

Тут же Чжао Ко обрушил на него шквал вопросов:

— С какой вы горы? Как называется ваше разбойничье логово? Вы там старший или просто мелкая сошка? Сколько всего разбойников в вашей банде? Сколько ещё подобных банд в округе?

Ещё по дороге они с Бай Ци обсуждали, какое горное разбойничье логово им стоит захватить в Юнчжоу. Изначально они думали, что им придётся потратить много времени на разведку неизвестной территории, но теперь... раз уж им на блюдечке подали готовую информацию, можно сэкономить кучу времени.

Однако ответ главаря заставил Чжао Ко усомниться в реальности происходящего:

— Вообще-то... мы не разбойники. Мы простые деревенские мужики.

Чжао Ко мгновенно замолчал, уставившись на поверженных бедолаг.

Над его головой медленно проступал вопросительный знак.

Хотя суровые пограничные земли и славились буйными нравами, но чтобы простые крестьяне занимались грабежом... Это уже перебор.

Уголок рта юноши дёрнулся, но он всё же сдержал желание высказать свое недовольство и продолжил:

— А ответы на остальные вопросы?

Бандит, опасаясь, что в следующее мгновение хрупкий Чжао Ко вытащит свой меч и зарежет его, быстро выдал:

— Одна! Во всех пяти соседних уездах только одна банда — «Чёрный Ураган». Их несколько сотен головорезов, все — отчаянные рубаки, кровь льют рекой. Никто не смеет выступить против них.

На последних словах Чжао Ко заметил, как дрогнул голос бандита, и насмешливо приподнял бровь:

— Ты что... боишься? — Он указал на торчащий из земли тесак: — Я вижу, что твой нож тоже заточен, да ещё и в крови.

Человек, который видел кровь, не должен быть таким трусливым, не так ли?

Бандит смущённо отвел взгляд и уклончиво ответил:

— Э-это... свиная кровь.

Чжао Ко не нашёл слов, чтобы это прокомментировать.

Неужели этот мясницкий тесак действительно использовался для забоя свиней?

Видя молчание юноши, бандит, опасаясь, что тот сейчас же бросится в атаку, робко спросил:

— Герой, эта информация вам полезна?

Но Чжао Ко не ответил, погрузившись в раздумья. Вдруг раздался мелодичный женский голос:

— Если вы простые крестьяне, зачем занимаетесь разбоем?

Это говорила Ин Юэ, выглядывающая из повозки. Её неземная красота и нежный, беззащитный вид, казалось, немного успокоили бандита.

— Сестрёнка... — начал он.

— Кого ты сестрёнкой назвал?! — тут же взорвался Чжао Ко, вернувшись в реальность.

— То есть, небожительница! — мгновенно поправился бандит, продемонстрировав сильное желание выжить. — Небожительница, будьте милосердны! Клянусь, мы с братьями не злодеи! Мы остановили вас ради вашего же блага, если вы поедете дальше, то наткнетесь на кровожадных и жестоких разбойников из Чёрного Урагана!

Чжао Ко ехидно рассмеялся:

— То есть вы нас грабите... из доброты душевной? Может, мне ещё поклониться вам в ноги за такое «спасение»?

Главарь замешкался, но стоявший рядом с ним худой мужчина сказал:

— Но мы же простые люди! Рискуя навлечь гнев тех демонов, мы предупреждаем новоприбывших в Юнчжоу держаться от того места подальше. Разве неправильно взять немного денег за спасение жизни? Это же своего рода торговля!

«Пытается выкрутиться», — мелькнуло в мыслях Ин Юэ.

— Торговля требует согласия обеих сторон, а вы навязываете продажу силой, — опустив взгляд, тихо сказала Ин Юэ, дочь купца. — Грабеж есть грабеж, не прикрывайте его благими намерениями. Но я тоже обычный человек и не вправе вас осуждать. Это ваше дело.

Краем глаза она взглянула на Бай Ци, которого снаружи не было видно за полуприкрытой занавеской. Поддержка в его взгляде придала ей уверенности, и она подняла взгляд на главаря разбойников:

— Давайте перейдем к делу. За то, что вы нагло напали на нас, вы проведете нас к той банде Черный Ураган. После этого можно забыть о том, что произошло сегодня.

Едва она договорила, как бандиты побледнели и хором взмолились:

— Небожительница, пощадите! Отправиться в логово Черного Урагана, всё равно что на верную смерть идти!

— Да, они беспощадны! Чужака там в порошок сотрут!

Страх этих взрослых мужчин из-за простой просьбы сопроводить повозку вызвал легкую гримасу неодобрения у Бай Ци, скрытого в повозке.

Вдруг раздался глухой стук: главарь банды упал на колени перед Ин Юэ:

— Я проведу вас, небожительница. Сегодня мы встретили героя, и мы признаем поражение. Я готов понести наказание, но отпустите моих братьев! Я их главарь, они лишь следовали моим приказам.

— Старший брат!

После того, как несколько мужчин хором прокричали эти слова с душераздирающей жалобностью, Чжао Ко, стоявший у повозки, наконец не выдержал:

— Ну серьёзно что ли? Мы просто попросили проводить нас до места, а вы устроили плач как перед вечной разлукой. Будто его после этого убьют, и он не вернётся.

Разве не отвратительно, когда группа взрослых мужчин плачет и рыдает?

Как только юноша произнёс это, «старший брат» горько усмехнулся:

— Герой, наверное, считает нас никчёмными слабаками, но… слова моего брата о том, что от чужаков в логове Чёрного Урагана и пепла не остаётся — не преувеличение. Это чистая правда. А ещё… главарь Чёрного Урагана связан с кочевниками за границей, и он… он людей ест!

Как только эти слова сорвались с языка крепкого мужчины, Бай Ци внутри повозки и Чжао Ко снаружи разом переменились в лице.