Глава 10: Четырнадцатое июля

Е Тонг Ю была так возмущена выходкой Фэн Ци У с гусеницей, что некоторое время полностью игнорировала его, словно он был пустым местом.

— В следующий раз, когда рядом с тобой будет насекомое, я тебе не скажу. Прости меня, — произнёс он с искренним взглядом.

«Не скажет?! Пусть только попробует, и тогда узнает, каково это, когда по тебе ползают насекомые!» — подумала Е Тонг Ю.

— Попробуй это. Раньше ты очень любила кисло-сладкое, — сказал он, заботливо положив ей в тарелку немного еды.

Она уставилась на него, широко раскрыв глаза.

— Прости, я совсем забыл, что ты теперь не можешь это есть.

— Тогда как насчёт того, чтобы купить тебе новую одежду? — в этот момент в комнату вошла женщина в белом и направилась прямо к Фэн Ци У. — Цинь Чуань приветствует господина. Пришли новости с границы, — она наклонилась к Фэн Ци У и что-то прошептала ему на ухо.

— Я понял. Передай это Фушу. Фушу, как только закончится праздник, отправляйся на границу и разберись с этим.

— Будет сделано, — ответил Чжуанюй Фушу.

Е Тонг Ю показалось, что она где-то видела эту женщину, но та почему-то вызывала у неё неприязнь. К тому же её поведение ей очень не понравилось.

Е Тонг Ю откинула белую вуаль. — Ты же обещал купить мне одежду?

— Принцесса Чан Пин! — воскликнула Цинь Чуань с удивлением и даже с некоторым страхом.

— Так вот как меня звали раньше. Спасибо, что сказала. А теперь я с твоим господином ухожу. Хочешь — следуй за нами, хочешь — нет, — Е Тонг Ю всегда открыто выражала свои симпатии и антипатии.

— Ты наконец-то заговорила со мной, — Фэн Ци У был тронут. — Тогда пойдём.

— Я тоже пойду, — сказал Е Чжи Цю. — Я боюсь, что эта злобная женщина снова что-нибудь сделает с тётушкой, — он бросил на Цинь Чуань сердитый взгляд. Похоже, при жизни Е Тонг Ю была с ней не в ладах.

Цинь Чуань покраснела. Они вышли, и она последовала за ними.

Они зашли в магазин одежды. Судя по вывеске, это было довольно дорогое заведение.

— После твоей смерти я сжёг для тебя только одно платье и не отправил тебе денег. Нужно купить ещё несколько.

Хозяин лавки в ужасе вытаращил глаза. Е Чжи Цю тут же понял, в чём дело. — Не поймите нас неправильно, хозяин. Мы имели в виду, что отправим вещи туда, — поспешно пояснил он.

— Тебе больше всего идёт светлая одежда, — сказал Фэн Ци У. — Мне кажется, это бледно-жёлтое платье тебе очень подойдёт. Как насчёт него? — он явно пытался загладить свою вину.

— А мне нравится то белое.

— Берём оба.

— И то светло-фиолетовое тоже красивое.

— И его тоже.

— …

Наступила ночь. Завтра — четырнадцатое июля.

Вернувшись, Е Чжи Цю сложил купленную одежду на пол и поджёг её. На Е Тонг Ю тут же появилось светло-фиолетовое платье. Она слегка покружилась, и по её желанию платье сменилось на белое. «Как удобно менять одежду!» — подумала она. Хотя ей не было ни холодно, ни жарко, и одежда не пачкалась, она всё же должна была выглядеть прилично в глазах других.

Синь Хуа снова был в роще олеандров. Он стоял на коленях перед могилой Мужун Яо Яо, нежно поглаживая надгробную плиту, словно касаясь её лица.

— Яо Яо, завтра всё закончится. У тебя нет следующей жизни, так позволь мне остаться с тобой в этом мире навсегда. Все эти годы ты была несчастна, правда? Прости меня, я действительно сожалею о том, что сделал. В тот день отец знал о вашем плане. Он заставил меня найти двойника, сказать тебе ещё несколько ласковых слов, а потом сделать вид, что я случайно упал в огонь, чтобы ты бросилась меня спасать и сгорела заживо. Но я наговорил тебе гадостей, заставил тебя ненавидеть меня, надеясь, что, увидев, как я падаю в огонь, ты сбежишь из поместья Синь. Но ты так сильно любила меня… Ты говорила, что не любишь меня, ты лгала, правда?

Е Тонг Ю стояла вдалеке, наблюдая, как он плачет. Что же будет завтра?

На следующий день наступило четырнадцатое июля, день, известный как праздник духов.

Е Тонг Ю, которой не нужно было спать, рано утром увидела, как на главной площади Фэн Чэна множество мужчин что-то строят. Они трудились полдня и в итоге возвели помост высотой более десяти метров, примерно с четырёхэтажный дом. На помост поставили тринадцать подносов с различной едой и золотые слитки. На улицах было многолюдно. Двадцать четыре старухи шли странной процессией, бормоча непонятные молитвы. Е Тонг Ю видела, как жители Фэн Чэна раскладывали вдоль дороги батат, таро и другие продукты, втыкая в них зажжённые благовония. Она спросила у прохожего, что происходит, и тот ответил, что в последнее время в городе произошло много смертей, и люди поговаривают, что это проделки злых духов. Э-э, на самом деле это действительно были проделки духов. Поэтому в день духов решили устроить пышное празднество, чтобы отправить заблудшие души обратно в загробный мир, в надежде, что после этого несчастья прекратятся. Ближе к вечеру начало темнеть. Они тоже вышли из дома, но после того, как эта неприятная Цинь Чуань что-то сказала Фэн Ци У, он увёл её куда-то. Синь Хуа с ними не пошёл, он остался в поместье Синь вместе с отцом. В это время жители начали зажигать фонари. Группы из шести человек шли по улицам: один бил в гонг, другой — в деревянную колотушку бань, третий нёс фонарь, четвёртый разбрасывал по дороге смесь соли и риса, пятый втыкал благовония, а шестой раскладывал на деревьях тофу или рисовые шарики. Через каждые сто метров они оставляли подношения. Они пришли на площадь как раз к началу церемонии. Мужчины в масках духов, с обнажённым торсом, пели и танцевали, размахивая факелами и благовониями, наполняя воздух дымом. Когда церемония закончилась, вышел старейшина с седыми волосами и длинной белой бородой и объявил начало состязания Цян гу. Рядом с помостом стояли восемь столбов, у каждого из которых было по пять человек — восемь команд. Услышав команду старейшины, они начали карабкаться вверх, то и дело срываясь и снова упорно лезть. Некоторые, видя, как соперники на соседних столбах обгоняют их, стаскивали их вниз. Е Тонг Ю видела, как над площадью собралось множество духов, словно чёрная туча. Но, увидев людей, которые яростно сражались за подношения, они в ужасе разлетелись и стали собирать еду, оставленную на ветвях деревьев. Когда кто-то уже почти добрался до вершины помоста, Чжуанюй Фушу, используя технику цингун, легко взлетел наверх, вызвав восхищённые вздохи толпы. — Не ожидал, что он, будучи генералом, будет соревноваться с простыми людьми за эти золотые слитки. Вот жмот! Эх, неудачно я выбрал себе друга! — покачал головой Е Чжи Цю. Чжуанюй Фушу взял что-то с помоста, спрыгнул вниз и направился к ним. Он остановился перед Е Тонг Ю и протянул ей руку, в которой лежало румяное яблоко. — Это освящённые подношения, ты можешь их есть.

— А, я-то думал, ты пошёл за золотом! Сяо Юй всего один раз упомянула об этом, а ты запомнил. Вот молодец! — похвалил его Е Чжи Цю.

Взяв яблоко, Е Тонг Ю откусила кусочек. «Так вот какой на вкус сладость», — подумала она. Она подняла голову и, слегка улыбнувшись, сказала: — Фушу, спасибо.