Глава 7. Эмоции

Тихая ночь, холодный серебристо-белый лунный свет льется на озеро, на поверхности которого колышется отражение луны. Фонари, висящие на крытой галерее для освещения, колышутся на ветру. У самого края галереи, у озера, виднеется темная тень. Плеск воды — единственный звук этой ночи.

Сверху по галерее идут двое. Гуанлин-ван, изящный и спокойный, увидев внизу фигуру, плещущуюся в воде, немного разволновался. Су Ци выпил слишком много, у него немного двоилось в глазах, и язык заплетался. Он глупо усмехнулся: — Гуанлин-ван, у меня живот болит, я отойду по нужде.

— Конечно, брат Су, — Гуанлин-ван, не выказывая ни капли раздражения, с изяществом позволил Су Ци удалиться.

Су Ци простодушно улыбнулся и быстрым шагом направился в уборную, чтобы решить физиологическую проблему.

Гуанлин-ван — племянник госпожи Сяо, и семьи поддерживают тесные отношения, поэтому нет ничего неуместного в том, что он здесь. На недавнем пиру Гуанлин-ван и Вэйюаньский генерал мило беседовали. Су Ци очень уважал Гуанлин-вана, который умел говорить, и говорил красиво, в отличие от них с отцом, производивших впечатление грубых вояк.

При дворе Вэйюаньский генерал скрывал свое неумение говорить за маской холодного молчания. Если бы Су Юэ немного поступился гордостью, говорил бы общие фразы, вовремя выражал свою преданность нынешнему императору, играл бы с ним, то первым человеком в армии Великой Тан, несомненно, был бы Вэйюаньский генерал.

Су Ци, единственный сын Су Юэ, унаследовал его характер полностью. Поскольку внешностью Су Ци пошел в мать, он не мог носить маску холодности, поэтому старался быть немногословным и не вступать в словесные перепалки.

Гуанлин-ван хорошо знал характер отца и сына Су. Он говорил об этом с госпожой Сяо, но та лишь горько усмехалась. Молчаливые отец и сын Су слишком долго подвергались непониманию со стороны власть имущих литераторов. Госпожа Сяо могла лишь просить своих братьев и братьев мужа позаботиться о муже и пасынке, другого выхода она не видела!

Младшая тетя была младшей дочерью семьи Сяо, рожденной от главной жены, и самой любимой дочерью. Из-за того, что она вышла замуж за Вэйюаньского генерала в качестве второй жены, в семье Сяо был переполох. В конце концов, дед, увидев Вэйюаньского генерала, дал согласие на этот брак.

Гуанлин-ван помнил, как мать говорила, что младшая тетя была самой умной, самой добродетельной и самой талантливой из всех сестер!

В те годы отец Гуанлин-вана, Фу-ван, чтобы прикрыть отступление предыдущего императора, был окружен варварами и покончил с собой, защищая страну. Предыдущий император, помня о заслугах Фу-вана, даровал ему титул Гуанлин-вана, передаваемый по наследству без понижения.

Закон Великой Тан о наследовании титулов предусматривал понижение титула! То есть, наследник титула обязательно получал титул на ранг ниже. Гуанлин-ван унаследовал титул в пять лет. Вдовствующая княгиня Сяо, опасаясь, что он будет слишком заметен в столице, отправила его обратно в семью Сяо.

Семья Сяо находилась в Цзяннани, месте процветания культуры. Гуанлин-ван с детства впитывал эту атмосферу, а повзрослев, под вымышленным именем путешествовал по Цзяннани, разыскивая известных учителей, и стал известным ученым-конфуцианцем.

Благодаря своему литературному таланту, спокойному характеру и изяществу, присущему благородному мужу, люди знали его под именем Нефритового господина, не подозревая, что Нефритовый господин — это Гуанлин-ван.

Он некоторое время смотрел на темную фигуру впереди, неосознанно приближаясь к ней. Пара белых, как цветы лотоса, нежных ножек плескалась в холодной воде озера. Она двигала сильными икрами, а пальцы ног казались выточенными из нефрита, такими изящными.

Гуанлин-ван опустил глаза. Не смотри на непристойное, не смотри на непристойное. Но эти ножки казались сигналом, манящим его. Гуанлин-ван медленно спустился по галерее.

Он не имел права сомневаться в помолвке Су Линь и Ли Юйцзиня.

А из-за того, что Су Линь ненавидела и презирала младшую тетю, он мог лишь тайно наблюдать за ней, как сейчас, не смея дать Су Линь узнать об этом.

Возможно, люди с мягким характером любят людей с характером, подобным яростному огню. Он относился к изящным и нежным девушкам равнодушно и отстраненно, и лишь к Су Линь, которая никогда не была с ним любезна, испытывал особые чувства. Он видел, как она живет, дерзкая и своевольная, видел ее улыбку, яркую и дерзкую, сияющую ярче солнца.

Гуанлин-ван никогда не считал слабоумного Ли Юйцзиня подходящей парой для Су Линь, но эта помолвка до сих пор не расторгнута. Гуанлин-ван глубоко чувствовал, что Вэйюаньский генерал слишком честен.

Он считал себя благородным мужем, но по сравнению с Су Юэ он уступал ему. Су Юэ не использовал счастье Су Линь для того, чтобы добиться славы и репутации. Су Юэ действительно любил дочь, но… но молчаливость Су Юэ давала слишком много поводов для нападок со стороны людей при дворе.

Хотя Гуанлин-ван и занимал высокое положение и был самым близким двоюродным братом нынешнего императора, его особый статус, пренебрежение к власти и отстраненность в отношениях с другими братьями из императорского клана не позволяли ему оказать Су Юэ большую помощь.

— Кто… кто там?

Су Линь, услышав тихие шаги, обернулась. В свете фонаря она разглядела подошедшего и поджала губы: — Гуанлин-ван.

Су Линь, вспомнив, что она босиком, поспешно принялась искать туфли и носки. Луна в этот момент спряталась за облаками, и мерцающего света фонаря не хватало, чтобы найти обувь.

— Не волнуйся, я отойду.

Подойдя ближе, он смог почувствовать ее аромат, смог яснее разглядеть ее ноги и белые, сильные икры. Гуанлин-ван отступил на несколько шагов, следуя принципам благородного мужа, не смея больше смотреть на Су Линь. Кончики его ушей слегка покраснели. Он не хотел разрушать то расположение, которое Су Линь проявила к нему сегодня. Ведь это было расположение, верно? По крайней мере, она слушала его, по крайней мере, она больше не смотрела на него с гневом, по крайней мере, она… тоже покраснела.

Он посмотрел на темную гладь озера и тихо сказал: — Не волнуйся, кроме меня, здесь никого нет.

Су Линь нащупала туфли и носки и принялась их надевать, с досадой спрашивая: — Как ты здесь оказался?

— Это брат Су привел меня сюда… — обычно сообразительный Гуанлин-ван запнулся.

— А где мой брат?

— Отошел по нужде.

— Негодяй!

Су Линь быстро надела туфли и носки, опустила подол платья, задравшийся до бедер. Ее темные глаза блестели от смущения. Гуанлин-ван был человеком, для которого правила и приличия превыше всего, он наверняка подумает, что она легкомысленна! Но сегодня, вылив на Ли Юйцзиня ведро собачьей крови и доведя его до безумия, она была так счастлива, что спряталась здесь, чтобы поиграть, плескаясь в воде.

В лунном свете Гуанлин-ван был прекрасен, как божество, такой благородный и чистый. Су Линь внезапно почувствовала раздражение и неуверенность в себе: — Кто позволил тебе приходить сюда? Внутренние покои — не место для твоих прогулок.

Гуанлин-ван посмотрел на Су Линь своими темными, как тушь, глазами и честно ответил: — Я не гулял. Тебе не подобает плескаться здесь в воде в такое время.

— У меня есть отец и брат, есть мачеха, не тебе меня учить, — сердито сказала Су Линь.

Разве она не могла сказать, что больше всего не любит, когда ее поучают? Разве она не могла сказать, что тоже не сильна в красноречии?

Гуанлин-ван нахмурил красивые брови и сказал: — Каждый раз, когда тебе нечего возразить, ты злишься, говоришь и ведешь себя резко и беспорядочно. Так ты еще больше даешь повод для недопонимания.

— Не твое дело! — Су Линь покраснела. Если бы она не знала, что он не плохой человек, разве она стала бы с ним разговаривать?

— Я советую тебе почитать «Новое изложение рассказов, в свете ходящих», главу «О знаменитых женщинах». Девушки эпохи Вэй и Цзинь обладали врожденным благородством, несравненной красотой и изяществом. «Новое изложение...» написано простым и понятным языком, эта книга тебе поможет.

— Ты считаешь меня глупой? Что я могу читать только простые и понятные книги?

— Ты не слишком умна.

Су Линь бросила в Гуанлин-вана браслет, и он попал ему в грудь. Он ловко поймал браслет, который вот-вот должен был упасть, и с улыбкой, нежной, как нефрит, сказал: — Дай мне договорить, ладно? Ты никогда не использовала свой ум для учебы.

Су Линь не собиралась забирать то, что бросила. Подумаешь, браслет, еще чего, сокровище какое! Су Линь услышала звук колотушки и, забыв о гневе, гордо сказала: — Даже если я не умна, этого достаточно, чтобы с ним справиться!

Крик, от которого стыла кровь, нарушил тишину резиденции генерала. Крик раздался со стороны двора Ли Юйцзиня: — Призрак, призрак!

Когда Су Линь и остальные прибежали, белая тень, промелькнув перед людьми, исчезла. Госпожа Ван, оцепенев, сидела на земле, указывая на комнату Ли Юйцзиня: — Оттуда вылетело.

Ли Юйцзинь открыл дверь комнаты. Увидев, что двор полон людей, он уставился на Су Линь. В лунном свете яркая девушка была невероятно красива и изящна. Су Линь была похожа на розу с шипами. Если бы он смог покорить Су Линь, это было бы здорово.

Он спасет этих женщин, скованных и угнетенных феодальными правилами и приличиями, и позволит им, подобно прекрасным цветам, наслаждаться заботой и уважением!

Стоящая позади Ли Юйцзиня Цуй'эр погладила себя по телу: — Госпожа, здравствуйте.

На ее красивом лице появился кокетливый румянец, а во взгляде, брошенном на Ли Юйцзиня, читалось глубокое восхищение и привязанность. Талант молодого господина Ли превосходил талант Гуанлин-вана. Цуй'эр хотела отблагодарить Су Линь и поэтому стремилась устроить ее брак с Ли Юйцзинем. Такой необыкновенный мужчина, как молодой господин Ли, — слишком большая потеря для госпожи.