Помутнение рассудка (Часть 2)

Сяо Цюэр много лет путешествовала по миру и, конечно, знала о взаимоотношениях мужчин и женщин. Просто ей и в голову не приходило рассматривать Чжан Чживэя, даоса школы Чжэнъи, в таком контексте. Да и о собственных чувствах она никогда не задумывалась.

Почувствовав жар его кожи, Сяо Цюэр решила, что он заболел. Она велела ему прекратить работу, принесла стакан горячей воды и жестами попросила отдохнуть.

Чжан Чживэй, держа стакан, то краснел, то бледнел, перебирая в памяти все свои горести и печали. Только когда сердце его совсем остыло, он вышел из комнаты.

Сяо Цюэр наблюдала за ним несколько дней, и Чжан Чживэй все это время чувствовал себя не в своей тарелке.

Наконец, она пришла к выводу: с Чжан Чживэем все в порядке, он здоров и не лишен рассудка.

И она позволила ему взять на себя все домашние дела.

Когда Сяо Цюэр перестала следить за ним, Чжан Чживэй почувствовал себя немного разочарованным. Ему даже начало не хватать ее пристального внимания.

Задумчивый Чжан Чживэй, возвращаясь с рынка с полной корзиной овощей, встретил Сюй Цайцай, которая специально его ждала.

Чжан Чживэй знал, что Сюй Цайцай — спасительница Сяо Цюэр, поэтому без лишних церемоний сказал:

— Если вам что-то нужно, скажите мне, не стоит идти так далеко.

Сюй Цайцай загадочно улыбнулась.

Чжан Чживэй понял — это типичная манера общения наставников в мире культивации: говорить загадками.

Он с нетерпением ждал, что же она скажет.

— Спасибо тебе, что все эти три года заботился о Шу Шэн и Юй Шэн, — начала Сюй Цайцай.

— Не стоит благодарности, это было само собой разумеющимся, — ответил Чжан Чживэй.

— И спасибо за помощь в последние дни, — продолжила Сюй Цайцай. — Сяо Цюэр не очень общительна, не всегда знает, как себя вести. Прошу тебя, будь с ней терпелив.

Чжан Чживэй понял, что Сюй Цайцай хочет поговорить о Сяо Цюэр.

— Мы с Сяо Цюэр знакомы семь лет. Семь лет назад мой отец взял меня на лечение в Бэйпин, который тогда еще назывался Пекином. Проезжая через Тяньцзинь, мы нашли ее — она лежала без сознания, отравленная. Мы отвезли ее в больницу.

Ее удалось спасти, но она потеряла голос. Тогда она была еще более замкнутой и молчаливой, чем сейчас. Потеряв способность говорить, она совсем перестала общаться.

Мы не знали, откуда она и что с ней случилось. Знали только, что у нее странный характер: иногда она была отстраненной, а иногда, как ребенок, с любопытством разглядывала все вокруг.

Словно только что выбралась из темной пещеры и с опаской изучала незнакомый мир.

Чжан Чживэй внимательно слушал.

— Впервые она проявила ко мне симпатию через два месяца после нашего знакомства. Она уже не нуждалась в лекарствах, а я все еще проходила обследования. В тот день она поймала воробья и принесла мне. Я не поняла, что она хочет сказать.

Тогда она открыла рот и беззвучно произнесла: «Мой позывной — Воробей».

Я приняла ее, и она ответила мне взаимностью. С тех пор мы стали называть ее Сяо Цюэр — «Воробушек». Это стало не просто холодным позывным.

Она вернулась с нами в Гуанчжоу, и я учила ее жить заново, общаться на языке жестов. Когда она наконец смогла выражать свои мысли, я узнала о ее прошлом. Иногда я рассказывала ей о самых обычных вещах, которые ей были неизвестны.

Мне нравилось быть ее наставницей. Сяо Цюэр — моя… самая лучшая ученица.

— Потом случилось Кантонское восстание торговцев. Мои отец и брат, не имевшие к нему никакого отношения, погибли от случайных пуль. Осталась только я. Родственники растащили все наше имущество и выгнали нас из дома.

Я хотела вернуться в родную деревню в Цзянси, и Сяо Цюэр отвела меня туда. По дороге мы нашли Шу Шэн и Юй Шэн. Ее доброта ко мне многократно превысила мою помощь ей.

Я была слаба здоровьем, и она бралась за любую работу, чтобы заработать денег на мое лечение.

Сюй Цайцай с трудом улыбнулась.

— Хотя ее собственное здоровье тоже оставляло желать лучшего. В то время ей приходилось заботиться еще и о двух детях, она крутилась как белка в колесе. Говорят, что у постели больного долго не высидишь, а она столько времени ухаживала за мной. Это нелегко.

Однажды я спросила ее, зачем она меня спасает. Она ответила: «Капля воды должна быть вознаграждена неиссякаемым источником». Очень упрямая, правда?

Из рассказа Сюй Цайцай Чжан Чживэй узнал о жизни Сяо Цюэр после убийства учителя и о начале их дружбы. Оказалось, что до встречи с ним ее путь был полон трудностей.

Сюй Цайцай, перестав ходить вокруг да около, спросила прямо:

— Я считаю себя хорошим человеком, и Сяо Цюэр относится ко мне соответственно. А ты считаешь себя хорошим человеком?

На сердце у Чжан Чживэя стало тяжело. Он сочувствовал Сюй Цайцай и хотел поскорее увидеть Сяо Цюэр. Подумав, он ответил:

— Иногда хороший, иногда не очень. Зависит от ситуации. Но мои братья по школе считают меня хорошим, и жители деревни у подножия горы тоже. Наверное, по мирским меркам я «хороший».

— А ты будешь всегда хорошо относиться к Сяо Цюэр? — спросила Сюй Цайцай.

— Конечно, — без колебаний ответил Чжан Чживэй.

— Почему ты хочешь быть с ней добрым? — как бы направляя его, спросила Сюй Цайцай.

Почему?

Чжан Чживэй задумался. Потому что он «хороший» человек? Потому что она, как и он, талантливый мастер боевых искусств, и он восхищается ею? Из жалости?

Но если так, то почему он так сильно о ней беспокоится, думает, не холодно ли ей, не голодна ли она?

Чжан Чживэй молчал.

Взгляд Сюй Цайцай вдруг стал старым. Ей было всего двадцать, но на двадцатидевятилетнего Чжан Чживэя она смотрела, как на ребенка.

— Ты хороший человек и, как и Сяо Цюэр, талантливый мастер боевых искусств. Между талантливыми людьми всегда есть какая-то связь. Я пришла сегодня поговорить с тобой ради Сяо Цюэр и ради себя. Ради Сяо Цюэр, потому что она ничего не понимает в отношениях между мужчинами и женщинами, и я решила поговорить с тобой вместо нее.

— А ради себя, потому что я скоро умру. У меня врожденная болезнь, наказание небес. Ее не вылечить. Я боюсь, что умру слишком рано, а у Шу Шэн и Юй Шэн будет своя жизнь, они не смогут постоянно заботиться о ней. Я боюсь, что она останется одна, и хочу, чтобы ты был рядом с ней…

Чжан Чживэй, слушая ее откровенную речь, помрачнел.

— Что ты хочешь спросить?

— Ты действительно любишь Сяо Цюэр? Что ты в ней любишь? И если любишь, то насколько сильно?

Чжан Чживэй вдруг понял: беспокойство о ней — это любовь, бессонные ночи — это любовь, завороженный взгляд — это любовь.

Она не такая, как другие.

Чжан Чживэй понял, что он дорожит ею с самой первой встречи, что с первого взгляда потерял голову, просто до сих пор не осознавал этого.

Чжан Чживэй, немного подумав, ответил:

— Я действительно люблю ее. Люблю без всякой причины. Она первая, кого я полюбил.

Она самая красивая и самая любимая.