Глава 1. Часть 1

Вернувшись в поместье после полудня прогулки, я узнала, что кто-то сделал мне предложение. С громким смехом, спотыкаясь, я побежала искать Ло Шэна. Мои молитвы и подношения благовоний, похоже, наконец-то сработали, и я все-таки выйду замуж.

Вообще-то в Сюньяне девушкам легко выйти замуж, потому что здесь большинство предпочитает сыновей дочерям, что привело к преобладанию мужчин в городе. Однако мои опасения по поводу собственного замужества были не напрасны, и эта история началась почти двадцать лет назад.

Ло Шэн рассказывал мне, что раньше в цзянху владение мечом и боевыми искусствами было прерогативой мужчин, не то что сейчас, когда правила нарушены, и появились женские отряды. В те времена все ученики отца были мужчинами. Изредка появлялись и девушки, но, не видевшие прежде женщин ученики, признавались им в любви так рьяно, что те в ужасе сбегали с горы. Конечно, мое появление на свет — заслуга моей матери и брата. После свадьбы у отца и матери родился Ло Шэн. Когда ему исполнилось пять, у матери началась депрессия. Единственный красный цветок среди бескрайней зелени — это было слишком тяжело.

Когда Ло Шэну было шесть, мать сказала: «В семье должна быть девочка».

Когда Ло Шэну было семь, мать сказала: «Я беременна».

Когда Ло Шэну было девять, мать сказала: «Я беременна».

Когда Ло Шэну было одиннадцать, мать сказала: «Я снова беременна».

Когда Ло Шэну было четырнадцать, мать сказала: «У меня будет ребенок».

Но ни одна из моих четырех старших сестер не дожила до года. Одна подавилась молоком, другая упала в колодец, третья разбила подбородок, просто споткнувшись о камень. Гадалка сказала, что в поместье слишком много янской энергии, даже курица, если ее долго держать, начнет кукарекать по ночам.

Все это было очень печально, и Ло Шэн не стал вдаваться в подробности.

Но мать не сдавалась и, обливаясь слезами, снова забеременела мной. На этот раз она, наконец, начала беспокоиться: боялась лежать — вдруг кровь перестанет поступать, боялась ходить — вдруг я буду слишком сильно толкаться у нее в животе. Так осторожно она доносила меня до рождения, и, только вздохнув с облегчением, тут же покинула этот мир.

Лекарь сказал, что роды ослабили ее. Думаю, отец тогда, увидев меня, наверняка возненавидел, но, возможно, Небеса сжалились надо мной и забрали и его. Перед тем, как отправиться на запад на журавле, отец, выполняя предсмертное желание матери, сказал Ло Шэну: «Если в течение пятидесяти лет твоя мать увидит там, внизу, твою сестру, я вернусь и задам тебе трепку».

С тех пор Ло Шэн взвалил на себя бремя клана Цанъя. С шестнадцати лет он начал барахтаться в мутных водах цзянху. К счастью, Цанъя был одним из Четырех Великих кланов, а отец при жизни был человеком справедливым. Ло Шэну повезло заручиться поддержкой близких друзей отца, и дела клана шли довольно гладко. Но в его глазах оставалась одна проблема — я.

Он говорил, что как только мне исполнилось четыре, у меня началась сердечная недостаточность, а затем — сильная лихорадка. Ло Шэн, видимо, испугавшись слов отца, бросил все дела и лично повез меня по цзянху в поисках искусных врачей. Наконец, он нашел одного отшельника, который за год вылечил меня. Но он и представить себе не мог, что это лечение оставит после себя ужасный побочный эффект.

Мои слезы стали цвета киновари, красные, как кровь. Позже опасения Ло Шэна подтвердились: я плакала не кровавыми слезами, а сладковатой на вкус кровью. Чтобы продлить мне жизнь, он повсюду искал лекарство, но четыре года поисков не принесли результатов. В конце концов, он приказал всем ученикам поместья Цанъя: «Кто осмелится довести мою сестру до слез, того я искалечу».

С тех пор ученики носили меня на руках, как драгоценность, а я стала своевольной и капризной. Но это, как говорится, предыстория.

Когда мне было тринадцать, Ло Шэн с большим трудом нашел мне в мужья главу клана Синхуньгэ. Хотя у главы уже была жена, он все еще был молод и красив. Я, очарованная его привлекательной внешностью, застенчиво согласилась на помолвку, готовясь окунуться в сладкий океан супружеской жизни. Однако, к несчастью, у красивых людей всегда слишком много поклонниц. В день свадьбы ворвалась прекрасная воительница, и после многозначительного разговора юноша сбежал с ней, оставив меня рыдать перед всеми собравшимися главами кланов. Когда я закончила плакать и подняла лицо, залитое кровавыми слезами, все гости в ужасе разбежались, используя свои навыки легкости.

После этого случая я прославилась в цзянху. Пошли слухи, что Ло Фужу из клана Цанъя — кровавый демон. Потом появилась поговорка: «Не выходи замуж за четвертого господина, не бери в жены девушку из семьи Ло». Не знаю, что случилось с тем первым господином, надеюсь, его история печальнее моей.

Мне скоро исполнится пятнадцать, и я не хочу встретить зрелые годы в одиночестве, а потом в отчаянии прыгнуть в колодец. Однажды я забралась на Ло Шэна и спросила: «Может, ты на мне женишься?». Он в ужасе убежал, решив, что я окончательно сошла с ума. Тогда он велел своим ученикам расклеить по всему Сюньяну объявления о поиске жениха для меня. На самом деле, я просто пыталась сохранить лицо и не дать людям повод для насмешек. Кто бы мог подумать, что кто-то действительно откликнется.

В тот день Ло Шэн был в отличном настроении. Он был одет в желто-зеленую мантию, черные волосы, заплетенные в две косы, напоминали драконов, а в руках у него звенели монетки. Он был похож на какого-то небожителя. Я обняла его и, прижавшись, спросила: «Скажи мне, кто мой будущий муж? Он лучше, чем глава клана Синхуньгэ?»

— Конечно, из хорошей семьи, — ответил он загадочно. — Я тщательно выбирал для тебя. Половину выкупа отдашь мне.

— Тщательно выбирал? Женихи выстроились в очередь у порога?

— Это просто фигура речи, — кашлянул он. На самом деле, я знала, что весь Сюньян ждал, когда моя попытка найти жениха обернется провалом, и именно поэтому Ло Шэн согласился на предложение, едва взглянув на отца жениха. Другими словами, ни я, ни он не знали, кто этот человек.

Позже я узнала, что предложение сделала семья Му из Сюньяна. Эта семья считалась богатейшими купцами Цзяннани, просто купалась в золоте. Слышала, что все три сына у них — писаные красавцы. Именно поэтому я, не раздумывая, согласилась, даже не задав лишних вопросов.

Я запаниковала только в день свадьбы, когда сваха сказала, что я выхожу замуж за четвертого молодого господина Му. Клянусь небом, я никогда не слышала, чтобы у Му было четыре сына! Я начала подозревать, что меня выдают за старика Му в качестве наложницы.

— О чем вы беспокоитесь, госпожа Ло? — рассмеялась сваха. — Даже если бы вы собирались стать наложницей старика Му, двадцать жен Му не позволили бы этого.

Я запаниковала еще больше. Неужели меня выдают замуж просто для того, чтобы принести счастье в семью? По обычаю, родные невесты не могли сопровождать ее. Я высунула голову из паланкина, чтобы расспросить Ло Шэна, но увидела лишь, как он и все ученики машут мне на прощание, словно мы расстаемся навсегда. Свадебная процессия в мгновение ока скрылась из виду.

Путь от поместья Цанъя до дома семьи Му пролегал через редкий лес. Дом Му располагался на берегу озера Ганьтан, в тихом и уединенном месте, как и подобает богатой семье. У богатых семей всегда есть свои правила, например, невеста должна плакать, выходя замуж.

— Госпожа Ло, вы плакали? — спросила сваха, постукивая по паланкину.

— А можно не выходить замуж? — спросила я, поспешно смачивая веки слюной.

— Размечталась!

Добротой, видно, только злоупотребляют.

Мы шли, как вдруг в лесу поднялся сильный ветер. Паланкин зашатало из стороны в сторону, и меня начало тошнить. Вдруг сваха закричала: «Ой-ой-ой, летит! Летит!»

Крыша паланкина то открывалась, то закрывалась, словно вот-вот оторвется. Я изо всех сил оттолкнулась ногами и вывалилась из паланкина, прикусив губу. Обернувшись, я увидела, что паланкин действительно разваливается. Какая неловкая ситуация.

В этот момент мелькнула красная тень. Кто-то в красном взлетел и сел на крышу паланкина, словно скала, мгновенно остановив ее. Красные одежды развевались на ветру, как яркое пламя. Незнакомец посмотрел вниз, его взгляд, обрамленный темными ресницами, сверкал, словно два небесных огонька. Длинные волосы были собраны высоко на затылке и закреплены нефритовой заколкой в форме головы рыбы. Он выглядел очень внушительно.

— Сильно ушиблись?

Я еще не успела ответить, как мое лицо снова закрыли покрывалом. Если лицо невесты кто-то увидит до свадьбы, это вина свахи, поэтому она забеспокоилась: «Вы кто?»

— Управляющий Му, — лениво ответил мужчина. — Приехал забрать четвертую госпожу.

— О, господин управляющий! Какое счастье! А то я уж и не знала, что делать, — затараторила сваха.

— Не стоит благодарности. В последнее время часто дуют сильные ветра, к этому нужно привыкнуть.

Сквозь покрывало я видела элегантные сапоги управляющего, свисающие с крыши паланкина. Подняв взгляд, я встретилась с его глазами сквозь ткань. Несмотря на то, что контур глаз был темным, как тушь, взгляд был полон убийственной ярости.