Один иероглиф (Часть 1)

Один иероглиф

Цзиньлин действительно был процветающим городом. Под сенью императорского дворца повсюду виднелись изысканные дома и чайные, украшенные вышитыми дверями и жемчужными занавесями. Конечно, цены на аренду здесь были немаленькими.

Се Чжао прибыла в город в конце весны — начале лета, когда персиковые деревья, растущие вдоль канав Императорской улицы, стояли в полном цвету, и улица выглядела словно сотканная из розового шёлка.

В конце концов Се Чжао арендовала помещение в трактире семьи Пань на улице Цзешэнь.

По соседству с ней располагались две лавки: в одной торговали хищными птицами, и туда-сюда сновали люди, продающие и покупающие ловчих соколов и ястребов, а в другой — специями, жемчугом и лекарственными травами. Владелец лавки, которого тоже звали Се, радушно предложил Се Чжао покупать товары вместе.

С улицы Цзешэнь был виден Бяньхэ — канал, протекающий через Цзиньлин. По нему с юго-востока в столицу доставляли зерно и местные продукты.

Се Лаобань получал свои специи по этому каналу, и Се Чжао тоже решила закупить партию чая водным путём. Поэтому, когда Се Лаобань в следующий раз отправился за товаром, она присоединилась к нему.

Добравшись до торгового городка, Се Чжао распрощалась с торговцами специями.

Договорившись с местными крестьянами о цене на чай, она отправилась в обратный путь. По дороге, утомлённая летним зноем, она остановилась отдохнуть в тени большого дерева. Похлопывая по шее лошадь, везущую чай, Се Чжао заговорила:

— Что ты нашёл в том чёрном муле? Почему ты всё время терся об него? Я видела, как он ленился, а когда появился хозяин, сразу прибавил шагу. Хитрый, как лис! Если вы когда-нибудь поссоритесь, тебе его точно не переспорить.

Кстати, у тебя ведь есть подружка среди лошадей дома? И не одна, наверное? Это ты оставил следы копыт на белой лошади Чжао Шие? Вам обоим нравится кобылка Цянь Цзюйжэня, да? Не притворяйся, я сняла отпечаток твоего копыта — он точно такой же, как подкова, которую тебе прибили дома.

Лошадь виновато опустила голову.

Идея открыть чайную-«все узнаю» пришла Се Чжао в голову ещё когда она только попала в этот мир. Со стороны Чжао Вань казалась суровой и немногословной, а Се Бугуй — чудаковатым, но на самом деле эта парочка обожала посплетничать. Чжао Вань слушала, а Се Бугуй рассказывал. Хоть его и выгнали из семьи, он всё же был знатного рода и знал множество тайн, о которых простые люди и не догадывались. В такие моменты Чжао Вань даже забывала про разделку свиных туш и торопила мужа: «Ну, а дальше? Этот парень в итоге утопился?»

— Нет, — качал головой Се Бугуй. — Семья отправила его на несколько лет в Сянгосы. К возвращению он уже и забыл, как выглядит его кузина.

— Вот уж не думала, что место, где с утра до ночи твердят «Амитофо», может стать хорошим местом для учёбы, — удивлялась Чжао Вань.

— Да дело не в этом. Просто главный учёный советник недавно овдовел, и его дочь теперь тоже живёт в Сянгосы, — объяснял Се Бугуй.

Чжао Вань с удвоенной силой принялась рубить мясо: — От мужчин одни проблемы! И что интересного в этих сплетнях?

Се Бугуй не стал напоминать, что это она первая завела разговор, и, обиженно фыркнув, вышел из дома. На пороге он столкнулся с Се Чжао, которая подслушивала через щель в двери. Он отмахнулся от неё:

— Иди-иди! Что интересного в этих сплетнях?

Се Чжао лежала на траве, размышляя, высохла ли краска на вывеске её чайной «Все Узнаю»:

— Отец ошибается. В будущем сплетни станут источником дохода, а сбором информации будут заниматься специальные люди.

Пока Се Чжао предавалась мечтам, из леса неожиданно выбежал человек, весь покрытый ранами. Он, прижимая руку к кровоточащей ране, спотыкаясь, продолжал бежать.

— Вам нужна помощь? — испуганно спросила Се Чжао.

Незнакомец взглянул на неё, словно опешив, затем опустил глаза и, не обращая внимания на вопрос, пошёл дальше.

Се Чжао озадаченно смотрела ему вслед.

Раны, видимо, причиняли ему сильную боль, и он двигался медленно. Се Чжао догнала его:

— Кто вы?

Любопытство сгубило кошку — этот человек явно скрывался от преследователей. Такую сплетню Се Чжао не могла упустить. К тому же, незнакомец был довольно привлекателен, и помочь ему не составляло труда.

Однако он снова промолчал.

Се Чжао немного расстроилась: — Как говорится, «одному невмоготу, а другому не под силу». Я хочу помочь, но он не принимает моей помощи. Что же мне делать?

Внезапно раздался глухой звук — раненый, не выдержав напряжения, упал в обморок.

Се Чжао поспешила поднять его. Приходя в себя, он пробормотал:

— За мной… За мной гонятся…

Се Чжао быстро спрятала его в бочку с чаем.

Вскоре появились всадники. Они держались как опытные воины, скорее — солдаты, чем обычные бандиты. Один из них, державший в руке веер, обратился к Се Чжао:

— Эй, парень! Не видел ли ты здесь раненого солдата? Он дезертировал, и нам приказано вернуть его.

— Видела, — медленно ответила Се Чжао.

Бочка не была звуконепроницаемой, поэтому раненый слышал весь разговор.

Он вытащил из рукава короткий кинжал и крепко сжал его в руке.

Услышав, что Се Чжао видела дезертира, крепкий мужчина с косой за спиной, стоявший за тем, кто держал веер, встревожился:

— Где он?

— Прямо передо мной, — ответила Се Чжао и, загибая пальцы, начала считать: — Раз, два… Тринадцать, как раз.

Преследователей было ровно тринадцать. Мужчина с косой пришел в ярость:

— Щенок, ты смеешь насмехаться надо мной?!

Он выхватил меч и замахнулся на Се Чжао. Видя такую агрессию, девушка перехватила удар своей плетью и с силой отбросила меч. Клинок вылетел из руки мужчины.

— Сейчас, когда японские пираты бесчинствуют у наших берегов, вы не на кораблях с ними сражаетесь, а разбойничаете здесь. Кто же вы, если не дезертиры?