Глава 8. Убийство в гостинице

Кровь.

Лужа алой крови растеклась по постели.

Капли крови стекали с простыни на пол.

Вязкая, она издавала резкий запах.

Посреди этой лужи лежал мужчина. Его глаза были открыты, зрачки расширены.

На его лице застыли ужас, страдание и недоверие.

В груди у него торчал нож, вонзенный так глубоко, что рукоять скрылась в ране.

Его рука крепко сжимала нож. Похоже, перед смертью он пытался его вытащить, но не успел, прежде чем отправился в мир иной.

Теперь тело окоченело, пальцы потеряли подвижность, и нож так и остался зажатым в его руке.

Благовония в комнате догорели, чай на столе остыл.

Внезапный порыв ветра заставил оконные рамы дребезжать, словно кто-то стучал по ним.

Деревянная дверь скрипнула.

Цянь Чэнь чуть не закричала. С трудом подавив крик, она почувствовала, как к горлу подкатила тошнота.

Она изо всех сил пыталась отвести взгляд, но ее глаза, словно не подчиняясь ей, были прикованы к лежащему на кровати человеку.

В голове у нее было пусто, в ушах звенело, перед глазами все плыло.

Теперь она по-настоящему испугалась. Этот страх был гораздо сильнее того, что она испытала во время своего перемещения. Он поднимался из самой глубины ее сердца, словно лианы, обвивающие и сжимающие его.

Ее душа трепетала от ужаса.

Она крепко вцепилась в рукав Ши Цзиня, не переставая дрожать. Ей казалось, что ее руки и ноги леденеют, становясь такими же неподвижными, как у мертвеца.

Всего лишь второй день в древнем мире, а она уже увидела покойника!

Раньше, читая романы, она не раз встречала описания того, как попаданцы становились свидетелями кровавых разборок в Цзянху, схваток на мечах.

Но теперь, когда бездыханное тело лежало прямо перед ней, она не могла сдержать ужаса.

Вы думаете, что самые опасные места — это страны, раздираемые войнами за власть?

Ошибаетесь!

В любую эпоху самым неспокойным местом всегда был мир боевых искусств.

Только что было тихо и мирно, а в следующее мгновение может разразиться буря!

Некоторые люди всю жизнь боятся ступить в этот мир, а другие всеми силами стремятся туда попасть.

Раз попал в Цзянху — навсегда останешься человеком Цзянху.

Их жизнь подобна водорослям, плывущим по течению, без корней.

У дверей столпилось много людей. Время от времени раздавались шепотки, но большинство присутствующих сохраняли невозмутимый вид.

Стоявший у кровати слуга весь дрожал, повторяя:

— Это не мы, это не мы! Я просто хотел спросить господина, не желает ли он заказать еду и вино, и вдруг увидел это… Это правда не мы…

— Вот же непруха! Нашли хорошую гостиницу, и тут такое! — пробормотал Цзян Шо.

Хозяин гостиницы уже побежал сообщать властям. Неизвестно, то ли оттого, что он давно жил в этом месте, где смешались и добро, и зло, то ли по какой-то другой причине, но окружающие реагировали довольно спокойно, и некоторые даже начали расходиться.

Лица Цзян Шо и Цянь Чэнь были мрачными. Один считал это плохим предзнаменованием, другая — просто боялась.

А вот Ши Цзинь, глядя на тело, выглядел задумчивым.

Что он увидел? О чем он думал?

Помолчав, он поднял голову, посмотрел на слугу, который сидел на полу, парализованный страхом, и вдруг спросил:

— Этот человек пришел в вашу гостиницу один?

Слуга был так напуган, что, казалось, потерял способность соображать. Не обращая внимания на то, кто задал вопрос, он только мотал головой и заикался:

— Н-нет… с ним была еще девушка…

Человек в таком состоянии точно не стал бы лгать.

Ши Цзинь снова спросил:

— Ты знаешь, где сейчас эта девушка?

На этот раз слуга промолчал, лишь отчаянно замотал головой.

Они вдвоем пришли в гостиницу, а теперь один убит, а другая пропала без вести.

Ши Цзинь подумал и спросил:

— Когда они поселились в гостинице?

— Позавчера вечером! — ответил слуга. — Эта госпожа была так красива, что ее трудно забыть. Я хорошо помню, они пришли позавчера вечером!

Красавица?

Цзян Шо, казалось, что-то понял, открыл рот, но промолчал.

Ши Цзинь, напротив, не удивился и продолжил:

— Ты видел их после этого?

— Да, — ответил слуга. — Позавчера вечером этот господин и госпожа выходили, вернулись ближе к ночи. Вчера господин не покидал гостиницу, только заказал еду и вино внизу… Точно, точно! Тогда, помнится, какой-то человек сидел с ними за одним столом. Не знаю, о чем они говорили, но они поссорились! Госпожа пыталась их успокоить, говорила мягко, но безрезультатно…

— А что было потом? — не выдержал Цзян Шо.

— Потом… потом… — ответил слуга. — Тот человек ушел, а этот господин и госпожа поднялись наверх. Я их больше не видел!

Ши Цзинь промолчал, потому что ему больше не нужно было ничего говорить.

Иногда наличие такого друга очень облегчало жизнь лентяю.

— Ты слышал, о чем они спорили? — спросил Цзян Шо.

Слуга покачал головой:

— Эти господа выглядели людьми, которых лучше не злить. Я побоялся навлечь на себя неприятности, поэтому ушел на задний двор. Они спорили все громче, но я не слышал, о чем.

— Ты помнишь, как выглядел тот человек?

— Я помню только, что у того господина на левой щеке был ожог.

— Ожог? — Цзян Шо слегка удивился. Мгновение спустя он повернулся к Ши Цзиню, который выглядел задумчивым, и сказал: — Младший Ши, ты что-то заметил? Рассказывай скорее, не томи!

Ши Цзинь не ответил ему, лишь повернулся и сказал:

— Человек мертв, нам здесь больше нечего делать. Пойдемте отсюда.

В этой гостинице, конечно, останавливаться было нельзя.

Едва они вышли из гостиницы, как перед Цянь Чэнь протянулась изящная рука, держащая небольшой белый фарфоровый флакон.

Раздался голос, полный вздоха:

— Барышня Цянь, если вам стало лучше, не могли бы вы отпустить мой рукав?

Услышав это, Цянь Чэнь тут же разжала пальцы.

И действительно, широкий рукав Ши Цзиня был весь измят.

Он с улыбкой протянул ей флакон:

— Понюхайте, вам станет легче.

Иногда наличие под боком врача оказывалось весьма полезным.

Цянь Чэнь почувствовала приятный аромат. Она не могла сказать, что это был за запах, но он был прохладным и успокаивающим.

Тошнота действительно отступила.

Вспомнив увиденное тело, она все еще чувствовала страх и невольно дернула Ши Цзиня за рукав, задав тот же вопрос, который хотел задать Цзян Шо:

— Ты столько расспрашивал слугу, неужели что-то заметил?

Ши Цзинь моргнул, и в его глазах появился интерес.

— Только что кто-то был напуган до полусмерти, а теперь вдруг осмелел.

Цзян Шо не удержался и прыснул со смеху.

Цянь Чэнь покраснела и пробормотала:

— Я никогда раньше не видела мертвецов, откуда мне знать, как это выглядит…

Иногда любопытство оказывается сильнее страха.

Чем больше люди боятся, тем больше им интересно, тем сильнее желание докопаться до истины.

Помолчав, Ши Цзинь кашлянул и сказал:

— Если я не ошибаюсь, это был Железный Ивовый Клинок из Гуаньдуна.

— Железный Ивовый Клинок из Гуаньдуна?

— Именно, — Ши Цзинь кивнул и пояснил: — Говорят, он мастерски владеет ножом, его имя гремит по всему Цзяннаню. Мало кто может сравниться с ним в искусстве владения ножом.

— А как насчет того человека с ожогом? — спросила Цянь Чэнь.

— Железный Ивовый Клинок всегда был немного безрассуден. У него много друзей, но и врагов хватает. Среди них есть один, известный как Господин в Маске Демона. Он получил это прозвище из-за ожога на левой щеке, который изуродовал половину его лица, сделав похожим на демона. То, что он враждует с Железным Ивовым Клинком, тоже ни для кого не секрет.

Только что увидев мертвеца, а теперь представив себе облик Господина в Маске Демона, Цянь Чэнь почувствовала неприятный холодок и нахмурилась:

— Ты сказал, что мало кто может сравниться с Железным Ивовым Клинком в искусстве владения ножом. А этот Господин в Маске Демона?

— Он, конечно, не может.

— Тогда почему…?

— Не забывай, — перебил ее Ши Цзинь с легкой улыбкой, — там еще была красавица.