Глава 16: Тайные делишки

— Мама, мы вернулись! — раздались во дворе детские голоса.

Чжао Ши услышала их, отложила работу и быстро вышла из дома. Она увидела, как ее младшая дочка, сидя на спине отца, весело ей подмигивает.

— Ах ты, лентяйка! Я же говорила тебе не ходить, а ты все равно пошла. Только мешалась там, да? — заботливо спросила она Чэнь Ванфа. — Устал? Спусти Симей, такая ленивая, не знаю, кто ее так избаловал. На кухне есть вода, иди выпей немного.

Симей заерзала на спине Чэнь Ванфа, просясь вниз. Отец ослабил руки, и Симей соскользнула вниз, словно с горки. Чжан Цзышан смотрел на это с завистью — почему его отец никогда так с ним не играл? Какая досада...

Едва спустившись, Симей бросилась бежать со двора. Чжао Ши окликнула ее:

— Только вернулась, и опять куда-то несешься? А ну-ка вернись!

— Мама, я недалеко, только к дому второго дяди! Я расскажу двоюродной сестре, что видела сегодня в горах кролика! Кролик такой хорошенький, сестрица Цзюаньцзюань еще не видела кроликов, — капризно сказала Симей.

— Иди, но возвращайся пораньше. И не ешь у второго дяди, — Чжао Ши подумала, что Симей просто хочет похвастаться увиденным чудом, и не придала этому особого значения. Оглянувшись, она увидела дикие травы, которые принесли две ее старшие дочери. Вспомнив, что в банке осталось немного белой муки, она решила налепить пельменей.

Она повернулась и позвала Сицзюй и Симей (вторую дочь) помочь.

Симей выбежала со двора. Полагаясь на память о том, как днем, гоняясь за собакой с маленьким тираном, она проходила мимо дома второго дяди, она подошла к его воротам. Присмотревшись, она поняла, что семья второго дяди живет гораздо лучше их. Крыша их дома была не из соломы, как у них, а стены были сложены из желтой глины и покрыты черепицей.

К тому же, жена второго дяди была трудолюбивой, и двор был чисто выметен.

Симей толкнула калитку. Услышав шум, из дома вышел ее второй дядя, Чэнь Тяньван. Увидев ее, он радостно подхватил ее на руки.

Он ласково пощекотал ее нежную щечку своей бородой.

— Ого, как ты сама сюда прибежала? Твои родители знают?

— Знают, знают, второй дядюшка. Симей пришла в этот раз… э-э… одолжить кое-что, — с трудом выговорила она.

— О? Одолжить? Что же? Заколку твоей сестрицы Цзюаньцзюань?

Там, где дядя не мог видеть, Симей закатила глаза. Неужели она производит впечатление такой поверхностной особы? Почему все считают ее такой модницей?

— Нет, второй дядюшка, я пришла одолжить известь. Папа сказал, из нее можно строить дома, и я хочу построить домик для наших цыплят.

Услышав это, Чэнь Тяньван расхохотался.

— А я-то думал, что за драгоценность ты так стесняешься попросить! Всего лишь немного извести? У второго дяди ее полно! Подожди, я дам тебе корзинку, бери, сколько хочешь! — Второй дядя Чэнь весело рассмеялся.

Симей так обрадовалась, что ее глаза превратились в щелочки.

— Спасибо, второй дядюшка! Второй дядюшка такой добрый! — Она изо всех сил льстила ему. Неизвестно, как на других, но на ее второго дядю это действовало безотказно.

Взяв у дяди небольшую корзинку извести и вежливо отказавшись от его предложения проводить ее домой, девочка сама, пошатываясь, побрела обратно.

«Еще чего! — подумала она. — Если дядя проводит меня и расскажет все родителям, моей попке точно несдобровать. Мама хоть и балует меня, но если я напроказничаю, она бывает строга, словно осенний ветер, сметающий опавшие листья».

С трудом дотащив корзинку, она спрятала известь за курятником.

Вытерев пот со лба, она тайком пробралась на кухню. Обогнув мать и сестер, которые замешивали тесто и готовили начинку, она тихонько взобралась на табуретку и стащила четыре яйца, которые мать собирала два дня.

Из-за маленьких ручек она чуть не уронила одно яйцо, отчего покрылась холодным потом. Если бы мать увидела, что она ворует яйца, да еще и разбила одно, ей бы точно досталось.

Согнувшись, она прокралась в курятник и осторожно положила яйца.

Тут ее охватило новое беспокойство. Одной извести и яиц недостаточно! Нужна еще соль, древесная зола и емкость для смешивания.

Что же делать? Что делать?

В разгар ее переживаний она увидела двух мальчиков, увлеченно игравших во дворе, и ее осенила идея.

— Братик! Шан гэгэ! Идите скорее сюда! Давайте ловить сверчков! Я видела, как у въезда в деревню несколько человек играли, так интересно! Давайте тоже поиграем, а?

Услышав слова Симей, Жуйхао нахмурился. С чего это Симей вдруг захотелось ловить сверчков? В этом же нет ничего интересного. Но, глядя на ее жалобное личико, готовое вот-вот расплакаться, он не знал, как отказать.

«Ладно, ладно, подумаешь, сверчки! Неужели я не найду для Симей парочку?»

Он хлопнул себя по груди:

— Хорошо, Симей, сиди здесь, я принесу снаряжение и наловлю тебе сверчков.

Именно этого Симей и добивалась.

Она радостно закивала:

— Да, да! Второй братик, мне нужна банка, в которой мама хранит соль! Быстрее неси ее, я жду здесь!

Простодушный Жуйхао ушел. Через некоторое время он вернулся, неся в руках нужную ей банку из-под соли.

Симей радостно взяла ее и скомандовала брату:

— Братик, иди скорее ловить сверчков с Шан гэгэ! Я подожду вас здесь.

Когда оба ушли, Симей, прижимая к себе банку, снова проскользнула в курятник. Она поставила перед собой старую миску, насыпала туда негашеную известь, налила воды, добавила щелочь, которую выпросила у сестры пару дней назад, и принесла из кухонного очага немного древесной золы.

Она бросила золу и щелочь в миску и долго размешивала. Она помнила, что в книге говорилось, будто смесь нужно оставить на день, чтобы вещества хорошо прореагировали.

Теперь, глядя на яйца рядом, она ругала себя: «Дура! Идиотка! Яйца понадобятся только завтра, зачем я стащила их сегодня?»

Оставлять их в курятнике было нельзя — вдруг старшая сестра примет их за свежеснесенные. Ничего не оставалось, как отнести их обратно.

Пока она тайком возвращала яйца на место, Чжао Ши и ее дочери уже почти закончили лепить пельмени. Увидев вошедшую Симей, Чжао Ши сказала:

— Как раз вовремя, Симей. Пойди со своей третьей сестрой, почистите несколько головок чеснока. Мы потом растолчем его, добавим уксуса и будем есть с пельменями.

— Ага, поняла! — Третья сестра повела Симей чистить чеснок. Вечернее солнце уже клонилось к закату. Вдалеке слышалось стрекотание сверчков в траве. Из деревни время от времени доносились крики женщин, зовущих детей домой ужинать, мычание коров, которых гнали с пастбища. Все эти звуки сливались в своеобразный концерт.

Когда они закончили, вернулись Жуйхао и Чжан Цзышан. Едва войдя во двор, маленький тиран закричал:

— Сестренка Симей, смотри, сколько мы сверчков принесли! Выбирай! Какой понравится, того и подарю!

Симей (вторая дочь), которая как раз собиралась позвать их ужинать, услышала это. Она взяла Симей (ГГ) за руку и брезгливо посмотрела на сверчков.

— Какая гадость! Симей такое не нужно! Хочешь — сам играй, только Симей не порти! Обжора! — Сказав это, она бросила на него уничтожающий взгляд и ушла.

Маленький тиран услышал ее слова и сказал Жуйхао:

— Хмф, учитель правду говорил: «С женщинами и низкими людьми трудно иметь дело». Твоя вторая сестрица — и женщина, и низкий человек!

Увидев, что на него никто не обращает внимания, он топнул ногой и пошел за остальными в дом.

В доме Чжао Ши уже накрыла на стол. Пельмени, похожие на маленькие изящные слитки-юаньбао, были разложены по тарелкам. Глядя на них, не только Симей, но и Чжан Цзышан невольно сглотнул слюну.

— Что смотрите? Берите палочки и ешьте! Молодой господин Чжан, ты тоже ешь побольше, — пригласила всех Чжао Ши.

— Мама, не беспокойся о нем, он тут не чувствует себя чужим, — снова поддела его Симей (вторая дочь).

Непонятно было, что с этими двумя не так — стоило им встретиться, как они тут же начинали ссориться.

Заметив, что мать начинает сердиться, Симей (ГГ) быстро подцепила палочками пельмень и, покачиваясь, протянула его Чжао Ши.

Глядя на забавные ужимки Симей, Чжао Ши не смогла сдержать улыбки.

— Ну и глазастая ты у меня! Не знаю, в кого такая уродилась. Ладно, ешь скорее, — с упреком сказала она.

Только после этих слов Симей села и принялась за еду. Честно говоря, она действительно боялась рассердить мать.

Семья весело ужинала пельменями. Симей даже рассказала несколько смешных историй, от которых все за столом хохотали.

Если посмотреть в окно, то можно было увидеть, как пламя масляной лампы подпрыгивает, словно тоже смеется до слез.