Глава 10. Перечить (Часть 1)

Глава 10. Перечить

Сун Цинши, взяв себя в руки, спокойно озвучила свое условие: — Я хочу получить свою долю наследства, оставленного моими родителями.

Выслушав ее, старая госпожа Сун слегка прищурилась, впервые начав всерьез оценивать свою внучку.

Раньше она считала ее красивым, но безвольным цветком, лишенным характера. Сегодня же она поняла, что этот цветок слишком хорошо притворялся. На самом деле он был покрыт шипами и обладал весьма непростым характером.

Впрочем, человеку нужен характер, чтобы быть интересным.

Старая госпожа Сун неторопливо взяла чашку и сделала небольшой глоток. — Вещи твоего отца сейчас не в моем ведении.

— Но вторая тетя всегда прислушивается к вашим словам, не так ли?

Выражение лица Сун Цинши не изменилось. Вместо прежней покорности в ее взгляде читалась решимость. Спокойный тон, в котором звучала непоколебимая уверенность, заставлял относиться к ней по-другому.

В комнате снова воцарилась тишина.

Видя ее непреклонность, старая госпожа Сун помолчала немного и махнула рукой, разрешая ей уйти. — Иди и жди.

Услышав это, Сун Цинши наконец-то искренне улыбнулась. — Значит, бабушка согласна?

— Благодарю вас, бабушка. Внучка откланивается, — сказав это и не дожидаясь ответа старой госпожи Сун, она радостно поблагодарила ее и поспешно удалилась, словно боясь, что та передумает.

Когда она ушла, старая госпожа Сун отложила четки и, посмотрев на матушку Чжан, которая, улыбаясь, покачала головой, сказала: — Заставить вторую невестку выплюнуть то, что она проглотила, будет непросто.

— Что ты думаешь?

Матушка Чжан подошла к ней и долила чаю в чашку, уклончиво ответив: — Старшая госпожа девушка с характером, она наверняка справится.

Старая госпожа Сун слегка улыбнулась, медленно закрыла глаза и многозначительно вздохнула: — Вторая ветвь семьи на этот раз действительно перешла дорогу не тому человеку.

Даже кролик, загнанный в угол, может больно укусить.

* * *

Храм предков семьи Вэй.

— Сорок четыре, сорок пять, сорок шесть…

Дисциплинарная линейка шириной в два пальца с каждым ударом опускалась на спину Вэй Юаньчжоу. Капли крови просачивались сквозь белую ткань, ярко выделяясь на ней.

Когда прозвучало «пятьдесят», Се остановила наказание.

— Достаточно.

Управляющий дядя Ли прекратил наказание, почтительно отступил в сторону, держа линейку обеими руками.

Вэй Юаньчжоу сидел на коленях на подушке, его руки свободно лежали по бокам, а спина была прямой, как будто вымеренной линейкой. Он выдержал пятьдесят ударов, но даже не нахмурился, сохраняя спокойное и невозмутимое выражение лица. Все его движения были сдержанными и безупречными.

Се, сидевшая во главе стола, смотрела на невозмутимого и молчаливого Вэй Юаньчжоу. Она не могла понять, то ли он так хорошо терпит боль, то ли дядя Ли смягчил наказание. Но она знала характер дяди Ли — он никогда бы не стал подделывать результаты наказания.

Ее сын был талантлив и сообразителен, но с рождения отличался холодным и безразличным характером. Его единственным увлечением были книги, поэтому он целыми днями сидел, уткнувшись в них, словно старый ученый, погруженный в научные исследования. В отличие от других детей его возраста, он не плакал, не капризничал и не пытался добиться своего лаской. Даже она, его мать, редко видела его эмоции.

Тем более после того, как он повзрослел и начал служить при дворе, он стал еще более зрелым, опытным, проницательным и сдержанным. Он все меньше выражал свои чувства, все больше напоминая в своих словах и поступках своего деда, и ей становилось все труднее его понимать.

В голове промелькнули отрывочные воспоминания, заставив ее взгляд дрогнуть. Мысли постепенно вернулись к реальности, сосредоточившись на кровавых пятнах на его одежде.

— Я разорву помолвку с семьей Сун.

Се изящным движением подняла чашку с чаем со стола, аккуратно сняла пенку с поверхности, подула на напиток и сделала небольшой глоток.

В каждом ее жесте чувствовалось благородство и изящество, смешанное с холодностью и властностью. Хотя ее слова звучали мягко, в них слышался тон человека, привыкшего отдавать приказы и не терпящего возражений.

— Матушка, — нахмурился Вэй Юаньчжоу.

— Ты запер вторую госпожу Сун в дровяном сарае, тайно отправил сообщение с жалобой на Чжэн Шанжаня и самовольно пообещал семье Сун, что помолвка не будет расторгнута. Все это — твои «славные» дела. Ты что, считаешь меня глупой? Думаешь, я не догадываюсь, кого ты защищаешь? Кого ты покрываешь?

Выражение лица Се не изменилось. Хотя она и не хотела его упрекать, в ее голосе послышалось разочарование.

Мать и сын были умными людьми, им не нужно было говорить все прямо. Нескольких намеков было достаточно, чтобы все понять.

— Все, что я сделал, было ради сохранения репутации семьи Вэй. К тому же, помолвка была заключена давно. Траурный период закончился, и пора назначить дату свадьбы. Я не давал семье Сун никаких обещаний… Ее подставили, она ни в чем не виновата, и семье Вэй незачем разрывать помолвку из-за этого.

Когда Вэй Юаньчжоу говорил это, черты его лица стали жестче, словно он отчитывался о служебных делах, без эмоций и чувств. Лишь в конце фразы его брови едва заметно нахмурились.

— Ты хорошо ее отбелил.

О ком шла речь, было понятно обоим.

Се слегка приподняла брови. Ее нежный взгляд постепенно похолодел. Она была недовольна тем, что он защищал Сун Цинши. Фыркнув, она продолжила: — Решать, разрывать помолвку или нет, будешь не ты. Эта девушка из семьи Сун тебе не пара. Я найду тебе другую невесту.

— Если ты так плохо к ней относишься, почему тогда согласилась, когда отец решил заключить эту помолвку? — Вэй Юаньчжоу поднял голову и пристально посмотрел на мать, словно пытаясь что-то прочесть на ее лице.

Когда Сун Цинши только приехала в семью Вэй, именно мать, которая всегда мечтала о дочери, проявила к ней наибольшую заботу. Тогда Яо Яо было всего четыре года. Она была маленькой, хрупкой, милой и наивной. Из благодарности за то, что отец Сун спас жизнь ее мужу, мать очень хорошо к ней относилась и даже хотела удочерить ее.

Но после того, как отец перед смертью объявил об их помолвке, мать резко изменила свое отношение, постоянно придираясь к Сун Цинши и пытаясь расторгнуть помолвку.

Ее слова и поступки были настолько противоречивы, что было непонятно, о чем она думает на самом деле.