Глава 11 (Часть 2)

Закончив с лекарством, она прочистила горло и обратилась к маме Цзи, которая ухаживала за ребенком:

— Мама Цзи, мы пришли, услышав плач принцессы, и увидели, что здесь только Сяо Аньцзы. Наша госпожа не знает, сделали ли вы это нарочно, или служанки просто ленились и, увидев, что вас нет, решили не ухаживать за маленькой принцессой.

Это еще полбеды, но Сяо Аньцзы такой неуклюжий, что весь перепачкал принцессу лекарством. Наша госпожа не смогла на это смотреть и решила сама дать лекарство маленькой принцессе.

Очевидно, они ожидали, что мама Цзи вернется, и заранее продумали, что сказать.

Слова мамы Гуй звучали безупречно, к ним не придраться. Они переложили ответственность на маму Цзи, обвинив ее в плохом управлении слугами, и свалили все на Сяо Аньцзы. Теперь, даже если с принцессой что-то случится, или врач обнаружит, что с лекарством что-то не так, они смогут выйти сухими из воды.

Но чем больше они оправдывались, тем очевиднее становилась их вина. Они сами выдали свои намерения.

Они принесли свое лекарство и сказали, что его давал Сяо Аньцзы? Если бы мама Цзи не знала о проделках мамы Гуй, она бы поверила ей.

Эта причина должна быть очень веской, настолько веской, что Дэ Фэй готова была пренебречь здоровьем своей дочери и даже рискнуть.

Мама Цзи была уверена, что они не хотели навредить принцессе. Даже тигр не ест своих детенышей, и Дэ Фэй, какой бы злобной она ни была, не стала бы так поступать. Это не принесло бы ей никакой пользы. Но если Дэ Фэй готова была пойти на все, кроме убийства, разве это не страшнее прямого отравления?

Подумав об этом, мама Цзи еще крепче прижала к себе ребенка.

Сяо Аньцзы, будучи неопытным, еще не понимал всей ситуации. Он и так был напуган, а теперь, когда на него свалили всю вину, начал отчаянно оправдываться:

— Дэ Фэй, это неправда! Я не…

Он чуть не выдал их, но мама Гуй пнула его ногой, и он замолчал. Похоже, удар был сильным, задел внутренние органы.

— Наглец! Сам виноват, а еще споришь! Ты доигрался! — крикнула мама Гуй и хотела еще раз ударить его.

— Мама Гуй, вы же опытная служанка, зачем унижаться и ссориться с евнухом? — холодно сказала мама Цзи.

Мама Гуй поняла, как некрасиво себя вела, и поспешно поправила растрепавшиеся волосы на висках.

— Я просто слишком разволновалась, боясь, что вы, мама Цзи, заняты принцессой и не успеваете следить за порядком среди евнухов и служанок, — сказала она.

— Не стоит беспокоиться, мама Гуй. Сяо Аньцзы — мой человек, и если он виноват, я его накажу. Но если он невиновен, то тот, кто его оклеветал, тоже не избежит наказания.

Мама Гуй, чувствуя себя униженной, решила пойти ва-банк:

— Принцесса выпила лекарство и уснула. Не будите ее, а то она снова начнет капризничать. Мама Цзи, вы опытная служанка, и госпожа доверила вам ребенка. Смотрите, чтобы с ней ничего не случилось, иначе наша госпожа пожалуется Вдовствующей императрице.

Хотя мама Гуй пыталась взять верх, повышая голос, мама Цзи не испугалась.

— Спасибо за предупреждение, мама Гуй. Я буду стараться изо всех сил, чтобы подобное больше не повторилось, — спокойно ответила она, сделав акцент на последних словах.

Она не только не испугалась, но и решила усилить меры безопасности. Теперь Дэ Фэй и маме Гуй будет не так-то просто сюда войти.

— Лучше бы так, — фыркнула мама Гуй, окинула комнату взглядом и ушла.

Когда она ушла, мама Цзи отправила Сяо Аньцзы лечиться. Глядя на то, как он, хромая, поднимается с пола и вытирает слезы, мама Цзи почувствовала укол совести. Но сейчас у нее были дела поважнее. Она посмотрела на бледное личико Миньминь, на котором все еще виднелись красные следы от пальцев.

Мама Цзи заметила, что Миньминь слегка нахмурилась.

Она спит или нет?

— Принцесса, не бойтесь, я с вами. Спите спокойно, — сказала она.

Миньминь открыла глаза и, увидев маму Цзи, разрыдалась. Только сейчас мама Цзи заметила, что девочка плачет беззвучно, лишь открывая рот и краснея от напряжения. Похоже, она сорвала голос!

Мама Цзи не могла на это спокойно смотреть. Она встала и начала похлопывать Миньминь по спине.

— Тише, принцесса, я больше не оставлю вас, ни на минуту. Успокойтесь, не плачьте, мне больно видеть вас такой, — сказала она. Ее сердце разрывалось от боли и чувства вины. Но чем больше она утешала малышку, тем беспокойнее та становилась. Никакие уговоры не помогали.

— Принцесса, скажите, что мне сделать, чтобы вы успокоились?

Услышав эти слова, Миньминь затихла. Она заморгала, словно хотела что-то сказать.