Раздел семьи (Часть 1)

Раздел семьи

Вся деревня знала, что сегодня семья Пан делит имущество, и многие пришли посмотреть на это событие.

Жены старшего и третьего сыновей позвали своих родственников. Жена четвертого не приехала — ей не было никакого дела до этого деревенского хлама.

Пан Юаньин оглядела свою семью — всего три человека, и за ними никого.

Она открыла рот, собираясь спросить, почему не позвали родственников ее матери, но, взглянув на спокойное лицо отца, решила промолчать.

Пришли староста деревни и несколько старейшин их рода.

Го Ши с мужем, конечно же, останутся со старшим сыном, а второй, третий и четвертый будут жить отдельно. Дом, естественно, достанется семье старшего сына.

Го Ши с Пан Лаотоу, посовещавшись, решили, что третьему сыну после раздела придется тяжелее всех, поэтому большую часть денег отдали ему. Старший сын и так получал дом, так что не стоило давать ему слишком много денег.

Го Ши посмотрела на четвертого сына и спросила, согласен ли он. У Пан Лаосы денег хватало, ему было все равно, и Го Ши приняла окончательное решение.

Семью второго сына никто даже не спросил. Казалось, Го Ши считала, что Пан Лаоэр согласится с любым ее решением, и ее не волновало, где они будут жить после раздела.

После того, как старший, третий и четвертый сыновья получили свою долю, денег почти не осталось.

Го Ши посмотрела на семью второго сына, облизала пересохшие губы и сказала: — Лаоэр, ты сам можешь заработать, нечего тебе тягаться со своими братьями за эти гроши.

Она с мужем собирались жить со старшим сыном, поэтому его доля должна быть немаленькой.

Третий сын с детства почти не работал, если не позаботиться о нем, как он будет жить дальше?

Про четвертого и говорить нечего — он был лицом семьи Пан, его нельзя было обидеть.

А второй?

Он тоже был ее родной кровью, сказать, что она его не любила, было бы неправдой.

Но денег в семье было мало, кому-то приходилось уступать, и из четверых детей обидеть пришлось второго.

Тем более у него только одна дочь, на нее много не потратишь, а он сам сможет заработать.

Подумав об этом, Го Ши избавилась от остатков совести.

Пан Юцай все это время молча сидел в стороне. Когда наконец дошла очередь до него, он поднял голову, посмотрел на старейшин рода и слабо улыбнулся.

— У матери свои причины так распорядиться, у меня нет возражений. Только вот переехать мы пока не сможем, нужно еще немного денег накопить, чтобы построить новый дом, — сказал он немного смущенно.

Пан Лаода с женой, услышав, что второй брат не собирается переезжать, переглянулись и синхронно покачали головами.

У него трое сыновей, Цзяшу скоро женится, а если второй брат с семьей не переедут, где будет жить Цзяшу после свадьбы?!

Пан Лаода кашлянул и прочистил горло: — Матушка, старый дом моих дедушки с бабушкой пустует, пусть Лаоэр живет там.

Пан Лаосань, услышав это, тут же дернул Го Ши за одежду. Он вчера договорился с ней, что этот дом достанется ему.

Го Ши действительно обещала ему это вчера, но она не ожидала, что старший сын сегодня предложит отдать этот дом второму.

Но… Лаоэр действительно ничего не получил, если не дать ему и этот дом, это будет слишком несправедливо.

Она посмотрела на Пан Лаотоу и подтолкнула его: — Старик, что скажешь?

Пан Лаотоу хмыкнул: — Решай сама.

Го Ши посмотрела на нескольких пожилых старейшин рода, а старший сын продолжал настаивать. Скрепя сердце, она согласилась.

Пан Лаосань нервничал, но это было бесполезно.

Раздел семьи предложил старший брат, а теперь и дом, который он хотел получить, отдали второму.

Чем он обидел старшего брата?! За что ему это?!

…

Оставалось разделить рис, посуду и кухонную утварь.

Снова началась борьба. Старшие братья разобрали весь белый рис, оставив Пан Юцаю немного неочищенного. Лаоэр, как всегда, не возражал.

Когда весь рис был разделен, остались только мешки с соевыми бобами.

Соя на севере давала хороший урожай. Все знали, что из нее можно делать тофу, поэтому обычно ее продавали в мастерские по производству тофу по цене один вэнь за два даня.

Пан Лаосань посмотрел на сою, потом на неочищенный рис, который достался второму брату.

Он подошел к Пан Юцаю и сказал: — Второй брат, Цзяцзу — мальчик, он много ест, отдай мне этот неочищенный рис, а сою забирай себе.

Пан Юцай и не собирался оставлять себе этот рис, поэтому кивнул.

— Вот спасибо, второй брат! — обрадовался Пан Лаосань.

Хотя неочищенный рис ценился меньше белого, но за эти соевые бобы можно было выручить всего три вэня, на которые столько риса не купишь.

Второй брат был, мягко говоря, простодушным, а если говорить прямо — глупым. В любом случае, после раздела семьи каждый будет жить своей жизнью, какое им дело до него.

Так семья Пан разделила имущество. Пан Юаньин с родителями, взяв сою, деревянный сундук, немного посуды и лопату, отправились в свой новый дом.

Дом представлял собой ветхую глинобитную хижину, разделенную на две комнаты — восточную и западную.

От окон остались только рамы, и изнутри дом казался темным и мрачным. Интересно, не заведутся ли здесь ночью змеи или крысы?

Пан Юаньин с детства боялась этих тварей, поэтому не решалась войти и топталась во дворе.

Двор, в котором давно никто не жил, зарос сорняками, а глиняная стена вокруг него наполовину обрушилась.

Вокруг царило запустение.

Цао Ши, разложив вещи в доме, увидела, что Пан Юаньин все еще стоит во дворе, и помахала ей рукой.

Пан Юаньин думала, что дом нужно будет сначала привести в порядок, прежде чем можно будет в нем жить. Но, войдя внутрь, она увидела разительный контраст с тем, что было снаружи.

Кан был новый, стены недавно обмазаны глиной, и печь тоже была новая.

— Отец… это все ты сделал? — Пан Юаньин от удивления не могла закрыть рот.

— Да, во дворе еще есть погреб, еда там. Вечером вы с матерью приготовьте что-нибудь. Я пойду вставлю окна, — спокойно сказал Пан Юцай.

Пан Юаньин слушала его с волнением. Ее отец, похоже, все предусмотрел.

Наверное, купить все эти вещи было недешево? И заранее все сюда принести…

Он что, даже с домом все продумал?

Вот это да!

По сравнению с Пан Юцаем, это он был похож на попаданца.

Мудрость древних людей нельзя недооценивать.

Но нужно признать, с таким отцом она чувствовала себя в безопасности.